Лишняя в его доме (СИ) - Кристина Майер
— Тебе матом сказать или сам поймешь? — провоцирует, а я этого не люблю.
— Я обещал ей привезти большую елку, — продолжает веселиться брат, прекрасно понимая, что злит меня.
Магомед сменил вектор моих эмоций. О сбежавшем за границу Алихане я почти не думаю, хотя стоило бы. На какое-то время тот заляжет на дно, но обязательно вернется, чтобы отомстить. Пока он жив и находится на свободе, у меня не будет ни одного спокойного дня.
— Какую елку?..
— Новогоднюю, — проверяет мою выдержку брат. Она и так слишком много внимания дарит Магомеду, теперь они еще елку украшать собрались.
— Какую елку хочет Диана? — сдерживаю желание стереть ухмылку с его лица.
— А-а-а… Искусственную, пышную, без снега, высокую, не меньше ста восьмидесяти сантиметров, — перечисляет Магомед. — Бери голубую ель, не ошибешься. И не забудь украшения.
— Скажешь моей жене, что у тебя дела, — несмотря на злость и ревность, я не хочу ее расстраивать.
Уехав с работы пораньше, первым делом еду в особняк, чтобы провести время с дочерью. Аяна тут же забирается ко мне на руки и не слезает весь вечер.
Отец не раз говорил, что Аяна не похожа на меня, я совсем не ожидал услышать это от Дианы. Почему-то именно ее замечание задело. Анализируя свою реакцию, спустя время понял, что со мной произошло в тот самый момент. Я ошибочно решил, что, намекая на нашу непохожесть, Диана хочет, чтобы я отказался от дочери. Так могла поступить Алина, но не Диана.
Она заслуженно на меня обиделась, хотя и извинилась за свои слова. Только не она. Диана выживала и до сих пор борется за место под солнцем. Девочка с чистой душой, которой столько пришлось пережить в детстве, никогда не потребует от меня отказаться от ребенка.
Я солгу, если скажу, что я не задумаюсь о том, кто биологический отец Алины. Если это не я… Не хочу об этом знать, потому что где-то глубоко внутри боюсь, что мое отношение к дочери может измениться. Алина не любила дочь, она родила Аяну, чтобы манипулировать мною, привязать к себе. Я стал презирать ее за отчужденность и безразличие к малютке, которой нужна была забота и любовь матери.
Наш брак был моей самой большой ошибкой, он держался на шантаже и партнерстве наших отцов. Аяна — жертва моих амбиций и самоуверенности, а также мести, расчета и ревности Алины. Я буду последней мразью, если начну выяснять, кто настоящий отец Аяны. Я не предам Аяну. Ее отец — я.
Дочка не хочет отпускать меня. Мы долго играем, на часах почти восемь вечера, когда я собираюсь уезжать. Каждый раз, уходя от малышки, мысленно ругаю себя. Неправильно нам жить на два дома. Чувствую себя предателем. В моем сердце две девочки, без которых я не представляю свою жизнь. Настанет день, когда мы будем жить вместе…
Заезжаю в торговый центр. Тут все рябит от обилия праздничных украшений: везде гирлянды, шары, новогодние фигурки, елки… Словно в лавку чудес попал. Мужчина в таком царстве способен лишь растеряться, что и происходит со мной.
— Могу вам помочь? — выплывает ко мне миловидная девушка-консультант с большой грудью. Организм реагирует на одаренное природой тело. Просто физическая реакция, секса не было давно, с моим темпераментом — проблема, но лишь одну девушку я по-настоящему хочу, на меньшее размениваться неинтересно. Пресно и невкусно.
— Да, мне нужна голубая пышная ель, — описываю размеры. — Игрушки — полный комплект.
— Вам стеклянные? Шары, фигурки? — улыбается.
— Полный комплект украшений, цвета должны сочетаться, — это я тоже узнал от брата. — Фигурки Деда Мороза, Снегурочки… Оленей давайте, снеговиков. Что там еще нужно?
— Гирлянды?
— Да, — соглашаюсь.
— На улице будете вешать гирлянды?
— Да, — посматривая на часы.
— Все поняла, сейчас будет готово…
Через полчаса коробками заставлены багажник и заднее сиденье. Охрана смотрит на меня так, словно у меня с головой не все в порядке. Хотя они давно уже поняли, что я окончательно и бесповоротно помешан на своей жене. Если раньше держал себя в руках, то теперь отпустил. Дома я хочу быть любимым и счастливым. А для всего остального мира останусь хищным зверем.
Приезжаю поздно и даже не надеюсь застать Диану. Ребята заносят коробки, но, заглянув в гостиную, извиняются и оставляют их в коридоре. Диана, накрывшись пледом, уснула на диване у горящего камина. Опускаюсь на пол, прислонившись спиной к журнальному столику, смотрю на спящую жену. Оберегать ее сон — вот оно, счастье…
Теплый уютный дом и любимая женщина рядом…
Глава 70
Диана
Эльдар привез новогодние украшения, предложил вместе нарядить елку, а у меня пропало новогоднее настроение. Моя семья вампиров не дремлет, как только я расслабляюсь и начинаю испытывать радость или счастье, кто-то из них обязательно появится, чтобы убить все светлое, доброе, чистое…
У меня с прошлого года остались гирлянды и маленькая елочка, лежат в кладовой. Я планировала украсить дом и двор, но второй день не могу выбросить из головы слова Ирады.
Она приехала ко мне с Самирой, потому что знала: я не смогу закрыть дверь перед носом сестры. Когда охрана доложила мне о прибывших родственницах, я пару минут ломала голову, как выйти из непростой ситуации. Мне не хотелось приглашать тетку в дом. Выхода не было, если я не хочу обидеть Самиру, придется потерпеть ее мать.
— Пропустите и, пожалуйста, Эльдару ни слова, — попросила ребят из охраны. Рамзан не стал бы меня слушать, но на мое счастье его не было сегодня на работе.
— Мы не можем, Диана Каримовна, — уперся старший смены.
— Тогда мне придется выйти и самой их завести в дом, — умение манипулировать заложено природой в каждой женщине, я не исключение.
— Мы не имеем возможности их досмотреть, — не сдавался молодой мужчина. — Женщин-охранников среди нас нет. Если вы подождете, пока мы вызовем…
— Мы никого не будем ждать, — оборвав эмоциональную речь. — Зайдете вместе с Ирадой, будете присутствовать при нашей встрече, — если она захочет мне навредить, парни успеют ей помешать. По крайней мере, мне хотелось в это верить.
— В дом я имею право войти только при крайней необходимости, — напоминает о запрете, что установил Эльдар для мужчин, охраняющих мой дом. Разрешение было только у Рамзана и одного из его заместителей.
— Вот поэтому мы ничего не скажем Эльдару Арамовичу.
— Он все равно узнает, — таким голосом, словно с неразумным ребенком разговаривает.
— Как? — на задворках сознания крутится какая-то мысль, но я не могу ее ухватить.
— Камеры
