Решения, принятые после полуночи - Рейчел Хиггинсон

Уилл: Ты, правда, хочешь, чтобы я написал твоему брату? Не сочтет ли он это странным?

О, боже мой. Я прокрутила страницу вверх, чтобы посмотреть, что Эдисон написал, притворяясь мной.

Я: Эй, ты не против написать моему брату? Он тебе понравится. Он лучший близнец.

Он даже добавил свой номер телефона. Что за идиот! Я пнула Эдисона под столом, а затем яростно отправила Уиллу текст с объяснениями. Я не была уверена, поверил он мне или нет, но одно было ясно… Мне придется сбросить свой идентификатор лица, надев маскировку. По крайней мере, усы. Эдисон не смог бы вырастить их, чтобы спасти свою жизнь.

Я: Я собираюсь убить его.

Я написала Уиллу.

Я: Он украл мой телефон, взломал мой идентификатор лица и пытается подружиться с тобой. Он маньяк.

Уилл: Почему он пытается подружиться со мной?

Я: Только Господь знает.

Уилл: Похоже он прикольный чувак.

Я: Он не прикольный. Он большой неудачник. Большой, любопытный неудачник.

Уилл: Я думаю, что напишу ему сообщение.

Подождите, что? Неужели он не слушал ничего из того, что я говорила?

Я: Зачем?

Уилл: Мне всегда нужны новые друзья.

Я: Это не очень хорошая идея.

Телефон Эдисона завибрировал на столе. Я наблюдала, как он поднял его, сморщив нос в замешательстве. Затем он открыл текст и ухмыльнулся. А потом откинул голову назад и безумно расхохотался. Что за чертовщина на самом деле?

Я: Уилл Инглиш, что ты наделал!

Уилл: Не волнуйся, Ло, у меня просто есть к нему несколько сотен или около того назойливых вопросов. Все будет хорошо.

Это был первый раз, когда он назвал меня Ло, мое прозвище с друзьями и семьей. Мое сердце сжалось от головокружения. Но потом Эдисон снова засмеялся над своим телефоном. Я уставилась на него. О чем они говорили?

Эдисон оторвал взгляд от своего телефона и ухмыльнулся мне.

— Он забавный.

Папа что-то проворчал из-за своего ноутбука.

— О чем вы говорите?

— Ни о чем, — сказала я.

В то же время Эдисон сказал:

— О парне Лолы.

Папа оторвал взгляд от своей работы, в то время как я была уверена, что приобрела оттенок спелой клубники, и попыталась понять, как Эдисон знал так много и так мало одновременно.

— Лола, ты была так непреклонна в том, чтобы порвать с Оуэном. Только не говори мне, что вы снова вместе.

И снова мы с Эдисоном поговорили друг с другом.

Я сказала:

— Он говорит не об Оуэне.

В то же время Эдисон сказал:

— Она говорит не об Оуэне.

Папа моргнул, глядя на нас. Он ненавидел, когда мы делали странные вещи, похожие на близнецов. Наконец, он снова посмотрел на свою работу и пробормотал:

— Еще слишком рано для парня.

— Я согласна.

Эдисон вернулся к переписке с мужчиной, который не был моим парнем, и хихикал про себя остаток утра. Он даже не сделал никакой работы. Он просто написал Уиллу, мучил меня и смеялся, как злой гений, пока моему отцу так не надоело его поведение, что он вообще выгнал его из конференц-зала.

Часть меня сопротивлялась мысли о том, что я не смогу следить за Эдисоном и его дурацким телефоном. Но большая часть меня была рада тишине и покою. И возможность перестать думать об Уилле.

Когда дверь закрылась, мы с папой одновременно вздохнули с облегчением. Единственным звуком, прерывавшим нашу заботу, было щелканье клавиш, когда мы приступали к работе.

Это продолжалось восхитительные пять минут.

— Мне жаль, что я подтолкнул тебя остаться с Оуэном, — тихо признался отец с другого конца стола.

Мои пальцы зависли в воздухе на середине фразы. Я медленно повернулась к нему лицом, едва веря своим ушам.

— Правда?

— Нелегко иметь детей, Лола. Но это сложнее, чем я мог себе представить, иметь взрослых детей. Ты все еще мой ребенок, но у тебя также есть взрослые мнения и идеи. И что еще хуже, у тебя есть взрослые проблемы. И ты совершаешь взрослые ошибки. Нелегко знать, что я тебе больше не нужен, — когда я открыла рот, чтобы возразить, он грустно улыбнулся и добавил. — По крайней мере, не так, как ты привыкла.

— Но, папа, Оуэн…

Он кивнул, признавая глупость своей ошибки.

— Это не значит, что я хотел, чтобы с тобой плохо обращались всю оставшуюся жизнь. Я совсем этого не хочу. Но я действительно верил, что если бы Оуэн мог совершить самоубийство у алтаря, он прекратил бы эту чушь. У него достаточно хорошая голова на плечах, чтобы знать, когда перестать валять дурака.

На мой взгляд, этот момент был много лет назад. Как и много лет назад. Но я не собиралась прерывать своего отца, если он впервые в жизни признавал, что в чем-то ошибался.

Он прочистил горло.

— Но теперь я вижу, что то, что он сделал, было непростительно для тебя. Он не уважал тебя. Или нашей семьи. И я думаю… то, что ты сделала… было мудро.

Моя челюсть была где-то на полу, но я не могла ее найти, потому что мои глаза наполнились слезами. Однако я отказалась их сбрасывать, потому что это была доброта на базовом уровне, и это не должно было трогать меня так сильно, как это было.

— Я ценю это, папочка, — я прочистила горло, набираясь смелости, чтобы сказать то, о чем я тоже недавно думала. — Мне тоже жаль, — он пригвоздил меня задумчивым взглядом и стал ждать. — За то, что не пришла прямо сюда, за то, что переложила свои обязанности на плечи Эдисона, и за то, что поставила проект под угрозу. Несмотря на то, что я была в кризисе, мне следовало потратить больше времени на подготовку Эда, чтобы он не чувствовал себя таким подавленным и лишенным поддержки. Я прекрасно понимаю, что ты уволил бы любого другого за гораздо меньшее.

— Ну, быть ребенком босса действительно имеет свои преимущества, — мои глаза расширились от его небрежного тона. Затем он добавил. — Я надеюсь, что ты извлекла уроки из этого опыта, чтобы никогда больше так не поступать.

— Никогда, — пообещала я ему. И, используя его тактику скрытых угроз, я сказала: — Но мне помогает знать, что мне никогда не придется этого делать, потому что в следующий раз ты выслушаешь меня и примешь во внимание мое благополучие.

Его губы дрогнули в почти улыбке.

— Достаточно справедливо.

Я