Ворон - Эмилия Грин
Вздохнув, я пожала плечами.
- Это очень в твоем духе, Воронов, сперва, сделать все, чтобы подорвать мою веру, а теперь сидеть и сокрушаться по этому поводу.
Вместо слов, Кирилл положил свою ладонь поверх моей руки, и от этого простого прикосновения у меня внутри поднялись такие неизведанные остро-сладкие эмоции, что грудную клетку сдавило.
- Завтра Новый год, а у нас даже елки нет. Так не пойдет, мелочь, – дерзко поиграл бровями. – Нужно срочно ее раздобыть!
- Раздобыть? – я закусила губу, все еще наслаждаясь ощущением его теплых длинных пальцев, перебирающих мои.
- Угу. Видел на днях, как сосед нес очень даже симпатичную елку… – в духе опасного преступника понизил голос.
Проследив за тем, как мои брови взлетели, Воронов запрокинул голову, хрипло рассмеявшись.
- Ты реально подумала, что я собираюсь напасть на соседа и отжать у него елку?
Конечно же, нет. Несмотря на буйный нрав, Кирилл не какой-нибудь уголовник… Однако он так забавно ерепенился, решила пока не разубеждать этого нахала.
Выпрямившись на кровати, я смерила Воронова оценивающим взглядом.
- Странно, что ты удивлен… – покрутила пальцем у виска, – иногда бываешь совсем ку-ку.
- Значит, я бываю ку-ку! Вот, значит, как… – сделав резкий выпад, Кирилл подхватил меня под мышки, принимаясь остервенело щекотать. – Ну, держись, мелочь… – скользил руками по моей талии, плечам, животу…
- Эй! Ты что твори-и-ш-ь… – задыхаясь от смеха, мы катались по кровати, разбросав подушки и одеяла во все стороны.
- К-у-ку-ку-у… – сюсюкал с придурковатым выражением лица, заставляя меня умирать от щекотки. – Ку-у…
Ну, что за придурок!
А-р-р…
- Прекрати-и… Прекрати Кир-и-л-л…! – визжала, пытаясь увернуться, однако расклад сил был явно на его стороне, поэтому я решила действовать хитростью.
Улыбнувшись, облизала губу, игриво потянувшись ко рту парня, моментально переключая его внимание. Однако стоило Кириллу потянуться за поцелуем, я резко отпрянула, заехав ему подушкой в лицо.
Не удержав равновесие, сочно матерясь, Воронов кувыркнулся с кровати, с пугающим грохотом приземлившись на пол.
- Лебедева… – насупился, потирая ушибленное плечо.
- Ой… Больно?
Фыркнув, он обвел мои ноги откровенным взглядом.
- Сними пижаму! Мне сразу полегчает, – порочно прошелся по своей нижней губе языком. – Я бы на твоем месте не спешил расслабляться… Мелочь. Ответочка может прилететь в любой момент.
Подмигнув, я подскочила с кровати и, перепрыгнув через «страдальца», прямо перед его носом захлопнула дверь в ванную.
- Ляля. Совсем страх потеряла? – по ту сторону двери звучал его опасно севший голос. – Дверь открой. Я еще не целовал тебя сегодня.
- Мне надо в душ… – зажмурилась, не зная, куда деваться от этой особой мужской энергетики. – Поцелуешь после… – прошептала, касаясь теплой древесины кончиком носа.
Вместо ответа, впечатав кулак в дверь, судя по топоту ног, Кирилл вылетел из спальни…
Мелочь-мелочь…
А сам-то? Ну, надо же, не поцеловали мальчика… Обиделся.
Я издала нервный смешок.
И только тогда хоть немного выдохнула.
Ведь, говоря откровенно, мое маленькое сердце с трудом вмещало такую лавину эмоций.
Бесконечно долго я простояла у этой несчастной двери, водя по ней кончиком носа, будто даже она пропиталась его запахом.
Особым. Таким нереальным. Моим?
Повсюду был его запах, странным образом действующий на неискушенное девичье тело… Воспламеняя. Завораживая. Кружа.
Почему раньше никто не сказал, что любить так… страшно? Но при этом убийственно сладко.
С-л-а-д-к-о.
На выдохе. С придыханием. До чувственной дрожи. Только так.
Слишком много эмоций… Слишком. Сердце каждую секунду молотило с какой-то нечеловеческой скоростью, норовя разорвать меня изнутри. Мои чувства к Кириллу попахивали безрассудством.
И я скучала. Уже сейчас, зная, что впереди у нас целая неделя вдвоем, глупо отчаянно неистово скучала, не представляя себя без этого вспыльчивого идиота…
Переделав кое-какие рутинные дела, я почти приготовила завтрак-обед, заметив странную движуху в соседском дворе.
Присмотревшись, выронила венчик из рук, и, потрясенная до глубины души, со всех ног побежала в коридор. Быстро натянув шапку и пуховик, запрыгнула в ботинки, благо заранее надела джинсы, вылетая за дверь.
Застыла, разглядывая Воронова, волочащего на себе огромного розового медведя. Клянусь, он был почти ростом с Кирилла! Мне еще не доводилось видеть настолько больших мягких игрушек.
- Ну, вот… Еще и мой подарок сразу запалила. Мелочь, реально ведь нарываешься, – произнес без тени улыбки.
Однако, я, не сдержав эмоций, распахнула калитку, соединяющую наши участки, повиснув у Кирилла на шее.
- Это реально мне на Новый Год?
Ужасно глупо и инфантильно радоваться огромной мягкой игрушке в моем возрасте, понимаю. Но я с детства мечтала вот именно о таком гигантском мишке… Помню, даже несколько раз просила его у Деда Мороза, однако, волшебный старикашка оказался глух к моим просьбам.
- Это не на новый год… – одной рукой Воронов удерживал подарок, а другую обвил вокруг моей талии.
- Тогда по какому поводу? – затаив дыхание, я тонула в его слегка расфокусированном темном взгляде.
Покосившись на часы, Кирилл вновь вернулся к моим глазам. Посмотрел на губы. Облизнулся, несмотря на декабрьский мороз.
- Скоро сутки, как мы вместе. Думаю, очень весомый повод. Ну что, я заслужил поцелуй? – поинтересовался тихо и собрано.
Все вышесказанное вызвало во мне какой-то дичайший неконтролируемый порыв.
Подарок на первый день отношений!
Такое вообще бывает?
Для него все действительно серьезно…
Дробно вздохнув, я прильнула к его прохладным жестким губам, кончиком языка скользнув в соблазнительно приоткрытый рот.
- С-ш… – впитала приглушенный утробный звук, поднявшийся из его горла.
Ой, мамочки…
Как дикая, целовала губы моего парня, задыхаясь от нового дурманящего ощущения, зародившегося в глубине живота.
Получалось как-то чересчур отчаянно и страстно. Но у меня будто предохранители перегорели…
От его подарка и этих нескольких фраз до сих пор пребывала в эйфорическом состоянии. Разлетелась в клочья. На миллион мягких игрушек. Вот, как мало надо дуре для счастья…
Наверное, не правильно вести себя столь несдержанно с парнем…
- Алина… Не останавливайся. Пожалуйста, – так хрипло и нежно, будто каждую мышцу на теле затопило горячей и вязкой волной. – Еще. Целуй меня. Мелочь. Еще… – и я вновь послушно припала к самым вкусным на свете губам.
Как вдруг почувствовала, что лечу.
Не только в переносном смысле…
Сделав подсечку, Кирилл завалил меня в сугроб,
