От любви - Асти Брамс
Где-то в половине второго ночи, я отложила ручку и устало хныкнула, откинувшись на спинку кресла. Ничего достойного не приходило в голову. Все казалось неуместным или глупым, или неоднозначным. Меньше всего я хотела ввести мужа в заблуждение. Оставить почву для надежды.
Уже когда я почти смирилась с тем, что лучше вообще ничего не писать, меня вдруг осенило. Встрепенувшись, я склонилась над бумагой и уверенно вывела:
«Прости меня за все. И, пожалуйста, не ищи…»
Сердце сдавило беспощадной невидимой рукой. Выронив ручку, я закрыла лицо ладонями и затряслась от плача. Меня когтями раздирало на две части. Одна — в агонии желала стереть второе предложение, разорвать эту часть бумаги. Вторая — холодными руками держала мою голову и шептала быть сильной. Твердила, что я поступаю правильно.
Немного успокоившись, я вновь взглянула на бумагу. В этот раз я смиренно приняла то, что написала. Осталось только одно… Кольцо на безымянном пальце, которое я медленно стянула и аккуратно положила под надписью. Таким образом, я во всех сомнениях ставила для себя точку.
54
Эту ночь я спала так крепко, что утром не услышала будильник и с трудом заставила себя встать уже в одиннадцать часов. Как будто подсознательно хотела как можно дольше прятаться от реальности. Но сознательно встретила ее вполне достойно — без лишних эмоций. Дни переживаний перевоплотились в апатию и абсолютное смирение.
Я не торопилась, не нервничала, не оттягивала неизбежное. Спокойно оделась, как оделась бы в любой другой день для поездки к родителям, аккуратно заплела волосы и приготовила сумку, в которую кроме документов без подозрения вместились расческа, запасное нижнее белье, зарядка, старый смартфон в потайном кармане, вещи личной гигиены и мой блокнот с рецептами.
Когда я спустилась на кухню, Олег — охранник, а по совместительству водитель, уже ждал меня. Серьезного вида мужчина с хорошим чувством юмора дружелюбно сообщил, что машина готова, и мы поедем сразу после того, как я пообедаю.
Несмотря на легкое общение с моей стороны, как только он удалился, внутри начал накатывать неуправляемый мандраж. Я с трудом заставила себя поесть. Все поглядывала на Айну, которая, не отрывая глаз от телевизора на стене, смаковала кофе. Изнутри так и порывалось желание заговорить с ней, найти повод, сказать ей что-то доброе, запоминающееся. Но язык, будто к небу прилип из-за страха, что голос меня подведет…
— Ты же не поздно вернешься? — спросила тетя Адама, когда я уже убрала за собой со стола.
Встрепенувшись, я с запозданием ответила:
— Я постараюсь не задерживаться.
Айна оторвала взгляд от экрана и поднялась со стула, опираясь о стол руками.
— Хорошо. Да защитит Аллах тебя в дороге! — пожелала она вежливо, тронув мое плечо.
Даже не представляя, сколько сейчас это значило для меня.
— Ин ша Аллах! И вы берегите себя… — с натянутой улыбкой отозвалась я и вдруг не удержалась.
Шагнула к старушке, обняла ее и, изо всех сил сдерживая ком в горле, произнесла:
— Спасибо вам за все.
— Ох, девочка, — растерянно воскликнула она, взяв мои плечи в сухопарые ладони. — Ты чего это? Благодарить меня вздумала…
— Да это так… Просто сказать захотелось, — поспешила объясниться я.
Но Айна явно забеспокоилась. Все настырно заглядывала мне в глаза.
— У тебя все хорошо?
— Конечно, не волнуйтесь! — уверила я, осторожно отстранившись от нее и начиная паниковать. — Ну… я пошла, а то Олег ждет. Увидимся вечером!..
Не давая старушке повод заметить мое волнение, я поспешила уйти из кухни. Ругала себя всю дорогу до машины, возле которой, пряча лицо от ветра за воротом пальто, топтался высокий водитель. Он открыл мне дверь пассажирского сиденья сзади, и я без промедления нырнула в салон, отделанный бежевой кожей. Лишь когда белый автомобиль представительного класса выезжал через главные ворота, позволила себе оглянуться на дом, который покидала.
Тело бросило в жар и начало лихорадить. Я старалась не анализировать ничего из того, что чувствовала — усиленно сосредоточилась на мысли о предстоящей встрече с родителями. Это будет гораздо-гораздо труднее! С ними я не могла позволить себе слабости, как с Айной, они ведь сразу почувствуют неладное… Придется быть очень сильной.
— Ну все, я на связи! — бодро сообщил Олег, когда машина остановилась у ворот родительского дома. — Позвоните, как будете готовы ехать.
Повесив сумку на плечо, я нарочно помедлила выходить.
— Ой, забыла сказать вам, Олег… — обратилась я к водителю, будто спохватившись. — Назад меня папа пообещал отвезти. Так что вы можете спокойно заниматься делами!
Он оглянулся, а я с легкой улыбкой схватилась за ручку двери, но открыть ее не успела.
— Адам Салихович не предупреждал меня, — серьезно сообщил Олег, останавливая меня. — Вы говорили с ним?
— Эм… нет, но я уверена, что он не будет против! Это же мой папа.
Однако охранник не желал отступать.
— Мариям, у меня четкие указания, — деликатно, но непреклонно напомнил он. — Вам стоит сначала поговорить с мужем. Хотите, я позвоню ему прямо сейчас?
Встретившись в зеркале заднего вида с голубыми глазами слишком ответственного водителя, я незаметно сглотнула.
— Не думаю, что есть необходимость отвлекать его по таким пустякам, — постаралась как можно беспечнее сказать. — Наверняка он занят!
— Извините, Мариям. Адам Салихович оставил вас строго под мою ответственность. Уверен, ваш отец поймет.
Ответ был окончательным. Сохраняя дружелюбный тон, Олег показал это всем видом.
