Несчастные девочки попадают в Рай - Кэрри Прай
— А знал ли ты, Сокол, как однажды наша Цветкова развлекла Лагуту? — спросил Вася, подойдя к Соколову.
Саша нахмурился, а я затряслась.
— Это такая увлекательная история! — он снова похлопал в ладоши, походя на неуравновешенного клоуна. — Тогда вы с Семеном думали, что боритесь за ее внимание, а вот наша недотрога считала иначе. Ей было мало вас. Она хотела осчастливить многих, была так добра…
— Ложь! — не выдержав, выкрикнула я. Не сложно было догадаться, о чем говорил Рыбин. Мне уже доводилось слышать эту отвратительную историю. Но, это была неправда. Если уж и Лагута прикоснулся ко мне, то только по наводке Рыбина. Я помнила это, пусть и смутно. Но, он ничего мне не сделал. Я знала это. Была абсолютно уверена. Рыбин нарочно говорил так, чтобы выставить меня не в приглядном свете. Несправедливо, ведь мерзко поступил только он.
— О чем ты? — сухо поинтересовался Саша. Было заметно, как он напрягся.
Рыбин грациозно развернулся на пятках.
— Помнишь праздник «Жители двора»? — его и без того кривые губы, изогнулись. — Конечно же, ты помнишь. Так вот, тогда…
Я опередила его.
— Это все ложь!
— Помолчи! — приказал мне Рыбин и заглянул другу в лицо. — Ты мне веришь, Сокол?
— Да о чем ты говоришь? — занервничал Саша. Его дыхание участилось. Он весь почернел.
— Даже не начинай! — не унималась я. — Перестань лгать!
— Заткнись! — снова прорычал Рыбин. Он положил свои руки на твердые плечи Саши и заявил: — Пока вы прыгали с дамбы, она задирала юбку перед Коляном. Представляешь? Я сам видел.
Лицо Саши вспыхнуло, а я сделала шаг в перед.
— Не слушай его, Саша! Все было не так!
В это же мгновение я получила удар по лицу и упала на колени.
— Я же приказал тебе заткнуться! — взорвался Рыбин.
Мои пальцы воткнулись в землю. Нижнюю челюсть пронзило болью, отчего я не смогла ответить. Я даже ртом побоялась пошевелить.
Саша попятился.
— Это правда?
— Да, друг, так оно и было, — заговорщицки уверил Рыбин. Сам дьявол говорил в нем.
Я смотрела на их грязную обувь и судорожно глотала воздух.
И вот я тут думаю, чем ты хуже? Разве Лагута заслуживал это? Точно не больше тебя. Давай, не стесняйся. Бери.
По позвоночнику прошла волна тока. Я задохнулась.
Саша стал медленно опускаться на колени, а вот Рыбин принялся скакать чертом, извергаясь дьявольским смехом:
— Уууху! Сейчас будет весело! У! У! У!
— Саша, не надо, — морщась, просила я, одновременно глотая слезы. — Не надо. Прекратите это…
Поравнявшись со мной глазами, он положил свои руки мне на плечи. Я перестала дышать.
— Это правда? — тихо спросил он, а потом громко закричал: — Это правда?!
— Нет! Нет! Нет!
— А вот и нет! Правда! Правда! Правда! — доказывал обезумевший Рыбин.
— Скажи мне! — Саша тряс меня за шиворот, а я захлебывалась слезами. — Скажи, что это неправда!
— Он лжет тебе! Ты совсем его не знаешь?!
— Так расскажи!
Каждый раз, когда судьба преподносит свои сюрпризы, сбивает тебя с ног своей непостоянностью, обескураживает новыми событиями, кто-то просто пьет чай, зевает под скучную книгу, лениво гладит кота и все больше разочаровывается в своей тихой умеренной жизни, и тогда ты все больше убеждаешься, что все эти слова о всемирном равновесии — холостые патроны. Есть только два пути, а там как повезет. Ни впереди, ни позади нет дополнительной тропинки, которая выведет тебя из мрачного леса. А вот если твоя нога коснулась цветов райского сада, то и незачем искать другую тропу. Зачем? Ведь блуждаешь вовсе не ты. А как быть тому, кому повезло меньше? Тут дела обстоят иначе. Только если ты не сдаешься, ты можешь продолжать идти по этим дебрям, надеясь увидеть просвет. А есть ли он вообще? Ты не узнаешь, если сдашься. Не узнаешь, если остановишься. И если ты решил действовать, то сделай это. Сейчас.
— Это он все подстроил! Он во всем виноват, Саша! Это он убил моего дедушку! — взрыдав, выпалила я. — Рыбин убил моего дедушку, Саша!
На секунду мне стало легче. Эта тайна была слишком тяжелой. Слишком ядовитой. Она разъедала меня изнутри, а теперь я выплеснула ее часть. Мне полегчало, хоть и боли в сердце от этого меньше не стало.
— Что ты сказала? — опешил Саша.
— Рыбин убил его!
— Что ты мелешь, дура? — замерев, рявкнул Рыбин. — Сокол, не слушай ее! Идиотка не в себе1
У меня началась истерика.
— Это был ты! Ты! Ты! — я билась кулаками о землю. — Я больше не могу молчать! Пусть об этом все узнают! Боже… Ты убил его! — я не верила, что произношу это, но не останавливалась: — Он лгал тебе! Он продолжает лгать…
Напрягшись, Саша взглянул на Рыбина.
— О чем это она? — сглотнул он, и я увидела, как задергался его кадык. — Что она такое несет?
— Зачем ты ее слушаешь, Сокол?! Она лжет! Ты ведь знаешь это! Она снова пудрит тебе мозги!
— Ты убийца! — хрипела я. — Убийца! И теперь тебя посадят!
— Захлопнись! Заткнись! Заткнись, или я сам закрой твой рот! — Вася едва держался, чтобы не покромсать меня на куски. Он был в ярости.
Саша ослабил хватку и, отпустив меня, медленно приподнялся на ноги.
— Это правда? Но ведь ты говорил мне…
— Черт, я знаю, что я тебе говорил! — бесился парень, хватаясь за голову. — Так и было! Я говорил только правду! Я никогда не лгал тебе! — отдышавшись, Рыбин указал на меня трясущимся пальцем. — Это она убила его.
Я поперхнулась его словами. По телу пробежали мурашки, а внутренности вспыхнули огнем.
— Это ложь! — прокричала я не своим голосов. Это больше походило на рев свирепого животного. — Я не делала этого! Ты оболгал меня! Мерзавец, как ты вообще мог такое сказать?
— Не притворяйся! Это ты оставалась с ним в ту ночь! Только ты могла это сделать! — Рыбин явно занервничал. — Ты сама подстрелила своего деда!
Казалось, он сомневался в собственных словах, а может, не до конца в них верил. Все логично. Это была наглая ложь. Грязная. Отвратительная. Именно, поэтому, непоколебимого главаря братства начало нешуточно потряхивать.
— Ты будешь гореть в аду, ублюдок! Теперь ты за все ответишь!
Саша тоже растерялся. Он бросал взгляд то на меня, то на Рыбина, а потом и вовсе уставился вдаль, будто многое переосмысливал.
— О, боже, — я пальцами коснулась сухих губ, — я все поняла. Я поняла. Ты все это время говорил, что там, на дамбе, я убила своего дедушку. Так? Боже, все это время ты лгал им, — мне стало дурно, я попыталась
