Мария Воронова - Клиника верности
Илья смотрел вслед, замирая сердцем, надеялся, вдруг она одумается, вернется…
Ничего, пусть ему суждено доживать без нее. Теперь, зная о том, что она здорова и счастлива, он способен вытерпеть любое горе.
Глава пятнадцатая
Все бегали, ругались и доводили друг друга до нервного срыва. Сережа, чувствуя напряженную обстановку в семье, периодически оглашал окрестности басовитым ревом, Алиса летела к нему, брала на руки и трагическим голосом заявляла:
— Никуда не поеду!
Илья Алексеевич выхватывал внука, изо всех сил прижимал к себе и восклицал:
— Нет, ты обязана там появиться!
— Да, Алиса, — вторил ее муж, — ему уже четыре месяца, как-нибудь продержится два дня без мамки!
Алисе неожиданно пришло приглашение на студенческую научную конференцию. Ее работа заняла призовое место, и теперь Алису ждали с докладом.
— Мы за ним приглядим, — горячо убеждал Илья Алексеевич, не замечая, что Сережа с упоением жует его воротник.
— Папа, ну как я его оставлю? Я же кормлю!
— Ничего, денек на смесях посидит. Ты, главное, там сцеживайся, чтобы молоко не пропало, и все будет в порядке.
— Господи, ну что даст эта дурацкая конференция?
— Много что, — заметил Ваня, — ты заявишь о себе, покрутишься перед маститыми профессорами. Это очень важно для карьеры.
— Вот моя карьера. — Алиса театральным жестом указала на ребенка.
— Слушай, тысячи баб успевают и то, и это!
В конце концов был найден компромисс. На всей конференции Алисе быть незачем, она прилетит только на свой доклад, как настоящая звезда науки. После долгих уговоров с ребенком милостиво согласилась посидеть Тамара. Алиса опасалась оставлять сына на мужчин. Она всегда справлялась с Сережей сама, поэтому их навыки по уходу за младенцем оставались весьма скромными.
Не обошлось, конечно, без громкой нотации. Тамара напомнила, что не просила Алису рожать и дочь вполне могла бы потерпеть, если так заинтересована в научной карьере. Словом, обычный репертуар.
Договорились, что две ночи Сережа проведет под надзором Ильи Алексеевича и Вани. Он был спокойным ребенком и мирно спал с десяти вечера до восьми утра — в этом на него можно было положиться. А день, так и быть, посидит бабушка. Правда, она поставила условие — Ильи Алексеевича в это время не должно быть в квартире. «Если он появится, я тут же разворачиваюсь и ухожу, — отчеканила она. Потом подумала и добавила: — А лучше бы и твой придурок погулял где-нибудь. Я и так буду на нервах, чтобы еще лицезреть эти физиономии!»
— Если он вдруг проснется, дай ему бутылочку со смесью. Вы можете не рассчитать, и он будет голодный.
Ваня кивнул. Они ждали Илью Алексеевича, который должен был отвезти Алису в аэропорт на машине своего приятеля. Метро уже не работало.
Алиса в тысячный раз сунулась проверять содержимое своей сумки. Ваня выхватил у нее баул и решительно закрыл молнию.
— Ты уезжаешь на один день. Без чего ты там не обойдешься?
— Господи, как мне не хочется ехать! Зачем я тебя послушала? Какая карьера, я ведь еще сто лет не смогу вернуться к учебе!
Она нервно расхаживала по коридору, бесцельно смотрелась в зеркало и теребила пуговицу на куртке.
— Слушай, еще, наверное, можно сдать билеты?
— Не выдумывай. Триста человек ждут твоего доклада, в том числе известные профессора. Что они подумают, если ты не явишься?
— Да какая разница! Я ведь снова беременна, представляешь?
Он тяжело вздохнул и опустился на корточки.
— Этого не может быть. Ты же кормишь.
— Я была у врача. Что, ты не рад? — выкрикнула она. — Сомневаешься, что ты отец ребенка?
— Нет, не сомневаюсь… Но я просто не думал, что ты можешь забеременеть так скоро.
— И ты не хочешь ребенка! Скажи, ты же его не хочешь!
— Не хочу, — признался Ваня.
— Я так и думала! Ты считаешь, что для твоего ребенка я недостаточно подходящий сосуд, верно? Твой ребенок должен родиться от порядочной женщины, а не от шлюхи, вот как ты думаешь!
Иван впервые видел ее такой взволнованной. Однажды она плакала при нем, но тогда это были слезы бессилия, а сейчас Алиса предстала перед ним разъяренной самкой, готовой до последнего биться за свое дитя.
— Перестань орать. — Он пытался взять ее за руки, но Алиса вырвалась. — Я ничего такого не думаю, просто обалдел от неожиданной новости.
Но она не слушала его, с ненавистью смотрела в его лицо и кричала:
— Сережа что, он приблудыш, чужой, а твой ребенок — это же совсем другое дело! Он свяжет нас гораздо сильнее, чем твоя дурацкая игра в благородство, и эту нить ты не сможешь разорвать, как только тебе надоест притворяться всепрощающим праведником!
— Так, хватит! — рявкнул он. — Если ты сейчас же не заткнешься, я тебя ударю! Чтобы я больше не слышал, как ты называешь моего сына приблудышем! Он не виноват, что его мать проститутка. Ребенка оставляем. Устраивает это тебя?
Алиса прислонилась к стене и закрыла глаза.
— Тебе плохо? — перепугался Ваня.
— Все в порядке. Посмотри, пожалуйста, не разбудили ли мы Сережу своими воплями. Я не хочу одетая заходить к нему.
Малыш спал, сосредоточенно нахмуря бровки и важно шевеля губами, словно выговаривал родителям за плохое поведение. Иван подумал: как здорово, что скоро в доме появится еще один подобный экземпляр. А потом, может быть, еще, кто знает?
— Спит, как из ружья, — доложил он обстановку.
Алиса вытащила из кармана телефон и проверила, не пропустила ли звонок.
— Да что же папа не едет? Пора бы уж! Я, наверное, спущусь во двор.
— В два часа ночи? Очень остроумно.
— Значит, ребенок будет? — холодно спросила она.
— Ну да. Рожай сколько хочешь, не стесняйся.
Оставив отца в очереди регистрации на рейс в Краснодар, Алиса отправилась пройтись по аэропорту. Вот здесь она провожала Ваню в полярную экспедицию, они стояли, целовались, им было грустно и в то же время очень хорошо, несмотря на предстоящую долгую разлуку. Где теперь этот миг единения? Безвозвратно канул в море мелких обид… Тогда, единственный раз, они смогли найти окно в разделившей их стене недоверия.
Новая беременность, наступившая так быстро и неожиданно, совсем не радовала Алису. Она понимала, что этот ребенок навсегда свяжет ее с человеком, который не просто ее не любит, а не чувствует к ней даже малейшего уважения. Что бы там ни говорил Ваня, она считала Сережу своим собственным, личным ребенком, на которого у него нет особых прав, несмотря на то что и малыш, и сама Алиса жили за его счет. Она старалась, чтобы мужу не приходилось ухаживать за Сережей, его отцовские обязанности сводились к тому, что он ласково подмигивал ребенку перед сном. Несмотря на напряженные отношения, Иван не соглашался на развод, хотя Алиса много раз предлагала ему это. Если же появится еще один малыш, оба будут знать, что Алиса без него не справится, и придется жить прикованными друг к другу железными обручами долга, жить и задыхаться.
