Марина Попович - Любовь играет в прятки
Глазами, пробежав по аудитории, набравши в легкие много воздуха, я смогла выдохнуть спокойно — ни кто так же даже не смотрел в нашу сторону, в том числе и сосед Олег. Двое белолицых пристали к преподавателю. Тот, что меньше, предлагал тому, кто выше взять ее в жены. Сама Ирина не на шутку увлеклась, даже позировала для гостей, что далеко не характерно строгой женщине. Вылезши из-под стола харя с линзами в форме кошачьих глаз, довольно подмигнул мне, после зааплодировал своим коллегам, которые тут же бросили строгую Горгулью и примчались к Большому Черномазому Повелителю. Рожа указал пальцем на меня, продемонстрировав руками биение сердца, остальные двое нарисовали в воздухе сердца. Музыка сменилась, заиграл свадебный марш. Злость прокралась в каждый сантиметр тела, в каждый жест. Я чуть со стула не упала, превратившись в полете в быка на корриде, только своего матадора убила не задумываясь, не щадя и не брезгуя в клочья этого шамана — вызывателя бабочек и извращенца ножек! Любитель ступней и бедер, вытащил с широкого кармана штанов, прозрачную бусинку — подвеску внутри с маленьким блестящим, как бриллиант, ангелком, сделанной по типу снежного шара с глицерином.
Маршем все трое подошли ближе. Белолицые показывали всем смешными жестами подняться на ноги и аплодировать над головой, а главарь банды пантомимистов протянул мне бусинку, строя жалостные глазки.
Конечно, при всей аудитории я не стала отказываться от подарка и протянула руку вперед. Вот где и правда подставилась! Парень, за руку потянул меня к себе, воспользовавшись моей потерянностью, начал жадно, властно, но с долей робости, целовать в губы, но в тот момент так нежно! Пока я остолбенело стояла, он нежно исцеловал каждый миллиметр губ, легонько возбужденно проводя язычком по них. Бабочки хором вылизали со своих коконов в душе под безвольно бегающим от наслаждения теплым потоком мурашек. Странно, но почему он такой мне родной, этот незнакомец? Отвечать взаимностью или нет? Парень нежно, незаметно для остальных провел своим язычком мне по губам с такой увлеченностью и ожиданием моего действия, и чего я себе точно не прощу, то, что мне это нравилось, мои губы спустя восемь секунд не удержали оборону подаваемую сердцем в знак тревоги. В этот момент моя крыша поехала в теплые края, даже не попрощавшись. Таинственный нахал протянул руки одну запустив в волосы, а второй с теплотой и трепетом провел на щеке. Я растаяла.
Никогда раньше не испытывала сколько эмоций от поцелуя! Даже с Антошкой — Картошкой, первой любовью, все было далеко не так.
Бабочки, осмелев, полностью вырвались с клетки и летали кругом нас со скоростью вида соколиных, как сапсаны — триста двадцать два километров в час. Мурашки прошли сотни тысяч раз по телу вдоль и поперек с радостными криками и возгласами. А еще что самое странное, могу поспорить с любым, но целуя этого проходимца (как я опустилась до такого уровня вообще?) перед глазами мелькнули за миллисекунду непонятные картинки, где мы целуемся в картине, которую еще до сих пор показывал монитор. Возможно, я поддалась поцелую, чтобы почувствовать себя нужной, любимой, важной и забыть свои принципы. Долгое время, храня титул неприступности и надеясь в далеких тайных уголках на любовь, настоящую и без боли. Про любовь, от которой голова идет кругом от нежности, ласки, теплоты, заботы, такая, чтобы на губах оставался вкус поцелуя неделями, сводил с ума его парфюм, бережно нанесенный на пульсирующие точки и фиксирующий запах в голове, узнавая его в прохожих на забитых улицах. Мне страшно себе признавать, но я хочу заботы, глупой детской заботы с вопросами одела ли я шапку, почему такие холодные колготки и зачем мне каблуки, когда болят ноги, нет, мне не нужно в нем видеть отца, мне просто нужно видеть, что я ему нужна любая. Голубой серостью веет с души, разрывая внутри от боли самостоятельности, а это развязный чернолицый вызывает у меня бурю эмоций, возрождая мечты с так надежно закрытых эмоций. Поцелуй прервала Оля. Спасибо подруге, я уверенна, что мы бы с этим любителем ножек тут еще долго целовались. Он так мастерски это делает, с таким опытом, что я мимо вольно задумалась: сколько девушек перецеловали эти мягкие губы, и стала его ревновать на основах собственного мужчины. Вот глупышка то я! Олька, пока все с расширенными зрачками наблюдали за нами, даже белолицые друзья, подкралась сзади и ущипнула нас обоих.
— А ну брысь от моей девочки! Не нужно делать ей больно, она этого не заслуживает! — Командным тоном произнесла Ольга, хватая за руку хама, а после, нагнувшись над его ухом что-то очень быстро прошептала с злорадной мимикой, мне не удалось услышать. Три бравых пантомимиста молодца рванули к двери и убежали. Ирина Алексеевна не вовремя крикнула: «Всем стоять на местах», и этим дала возможность сбежать актерам. Наташка, отойдя от шока, с криками: «Это моя девочка, а не ее!», вцепилась ногтями большого и указательного пальца правой рукой за шею Олегу, приговаривая: «Ничего личного, большожоп», и легким движением пересадила парня на свое место, а сама уселась на соседний стул. Это впервые я увидела, сколько эмоций меняющихся одна — за — одной на лице Юрьевой. В общей сложности, все мимические складки вместе с не перестающими расширяться глазами, немо спрашивали об одном. Наташка установила свой собственный рекорд по молчанию и не поеданию сладкого, вырабатывающего в ее организме гормоны счастья.
Минут через десять, когда прозвенел звонок с урока, Туся смогла выговорить в голос громким ревом, мужским басом интересующий ее вопрос:
— Че за хрень тут происходит?! Мое тело впервые, после ухода гвардии черно-белых, пошевелилось, показав плечами Наташке «а я сама, откуда то не знаю?», мысленно продолжая вспоминать поцелуй, охать про себя от блаженства и злится за нарушение личных правил морали.
— Как это ты не знаешь? Значит, ты утверждаешь, — Она склонилась ко мне ближе и таинственным шепотом продолжила, — Почти две минуты сосалась тут губами с неизвестно кем? Две минуты? Сколько? Не, ну Наташка явно считала время, зная характер смуглянки — это точно. За две минуты поцелуя с этим нахалом мое сердечко пережило сколько эмоций, как никогда ранние. Хочу домой в кроватку, уснуть, не помнив о позоре! Мои мурашки ехидно отметили:
«Или продолжения поцелуя». Я согласно кивнула в ответ подруге. Наташка по клацала пальцами у меня перед глазами, предложив пойти в медпункт, вдруг парень заразный или чего еще. Все это время Оля стояла, облокотившись на парту, звоня по телефону, но трубку брать не хотели, чем злили еще больше подругу, она от злости аж сломала мою лежащую на парте шариковую ручку «Паркер», сделаю в виде пера. Хорошо, что я ею пишу редко. У меня привычка писать только карандашами, а ручки беру в руки для подписи документов, самостоятельных работ для сдачи преподавателю в руки.
