Дженнифер Крузи - Приглашение к искушению
— Не исключен и такой вариант, — ответил Уэс. — Да, вот еще что… Пистолет, обнаруженный под матрасом в спальне Софи, принадлежал твоему отцу.
Уэс отвел смущенный взгляд. У мэра Такера вытянулось лицо.
— Но, Фин, мы пока не знаем, тот ли это пистолет, из которого стреляли в Блэка! — попытался приободрить друга Уэс. — Сейчас рано говорить…
— Но с помощью именно этого пистолета хотели расправиться с Софи! — перебил его Фин, резко поднимаясь с кресла. — Нет, я должен немедленно поговорить с матерью!
Фин едва не столкнулся с Лиз, ожидающей его в холле. Ее лицо было перекошено от злобы.
— Зачем ты притащил эту девку на матч по софтболу? Вместо того чтобы думать о дочери…
— Лучше скажи, зачем ты подкинула отцовский пистолет в постель Софи? — вскричал Фин, надвигаясь на мать. — Заряженный пистолет! Ты хотела убить ее?
— Эта она тебе сказала такую глупость? — прошипела Лиз. — Она лжет, нагло лжет, а ты веришь ей, как последний недоумок! Софи пытается разрушить нашу семью, а ты безучастно взираешь на это! В общем, так, Фин, выбирай: или ты продолжаешь крутить шашни с этой киношной девкой и убираешься вон из моего дома, или бросаешь ее и возвращаешься в семью. Ко мне и дочери.
— Ты хочешь, чтобы я ушел? — тихо спросил Фин, глядя в упор на мать.
— Я хочу, чтобы ты опомнился! Секс с этой девкой вскружил тебе голову, ты забыл, что у тебя есть семья, обязанности, стал посмешищем для всего города, неужели ты этого не понимаешь?
— Ты предлагаешь мне выбор? — неожиданно очень спокойным голосом произнес Фин. — Что ж, я его уже сделал.
Черты лица Лиз мгновенно разгладились, на тонких губах появилась улыбка.
— Фин, я всегда знала, что ты разумный человек, — ласково заговорила она. — Я верила, что рано или поздно ты образумишься и…
— Ты не поняла. Я собираю свои вещи и сегодня же вечером перебираюсь жить в магазин. Вместе с Дилли.
— Нет! — вскричала Лиз. — Нет! Ты не должен…
— Слушай, перестань закатывать сцены, мне надоело, — вздохнул Фин. — Я все для себя решил.
— Значит, ты собираешься взять туда жить и эту… — Лиз запнулась, не в силах найти соответствующий эпитет для Софи.
— Выбирай выражения, — посоветовал ей сын.
— …и эту женщину? Что ж, дело твое, но Дилли я не отпущу, так и знай!
— Не преувеличивай свои возможности. — Фин устало потер виски. — Моя дочь будет жить со мной.
— Ты не посмеешь забрать Дилли! — закричала Лиз. — Не посмеешь! Я не допущу, чтобы моя внучка жила в этом разврате!
— Милая мамуля, ты еще не знаешь, на что я способен ради счастья и душевного спокойствия собственной дочери. Фин направился к лестнице, ведущей на второй этаж.
— Ты всегда был недоумком!
— А ты — лживой и коварной, — обернувшись, невозмутимо произнес Фин и потребовал: — Перестань терроризировать Софи. А Дилли передай, что я завтра заберу ее с собой жить в магазин. Навсегда.
В воскресенье Фин и Софи целый день занимались тем, что освобождали одну из комнат на втором этаже книжного магазина под спальню Дилли: снимали с полок и выносили книги. Эту просторную комнату выбрала Софи, поскольку в ней было большое окно с широким удобным подоконником, а девочке, по ее словам, нравилось сидеть на подоконнике и смотреть на улицу.
К вечеру они очень устали, пот струился по их лицам, хотя в комнате постоянно работал кондиционер.
— Ну и жара! — Софи вытерла пот со лба. — Слушай, а как твоя мать восприняла ваше переселение?
— Шума, конечно, было много. Ладно, забудем о ней. Пойдем в душ?
— И продолжим разговор там? — лукаво улыбнулась Софи. — Задушевная беседа под нежное журчание воды?
— Не только беседа, — отозвался Фин, притягивая ее к себе. — Но и кое-что поинтереснее.
— Ох, Фин, ради тебя я готова на все! — притворно вздохнула Софи. — Таскать книги, спать на старом матрасе с колючими пружинами, не пить кока-колу с бренди… Готова даже расстаться с деньгами и погубить свою репутацию.
— Ну, это все в жизни не главное! — рассмеялся он. — Кстати, а почему ты вдруг упомянула о деньгах?
— О деньгах? — удивленно повторила Софи, немного отстраняясь от Фина. — Да просто так, к слову пришлось.
— Слушай, если ты знаешь, где находятся деньги Зейна Блэка, то…
— Понятия не имею! Ты что-то говорил насчет душа?
— В душ мы пойдем чуть позднее, а пока поговорим о деньгах, — ответил Фин, обнимая Софи. — А как ты думаешь, где могут находиться деньги Блэка? У тебя есть на этот счет какие-либо предположения?
Софи сделала вид, что задумалась над этим важным вопросом, ответ на который для нее был совершенно очевиден, а затем медленно произнесла:
— Мне кажется, что к этим деньгам приложила руку твоя мать, Фин. И искать их следует на ее банковском счете.
— Ты шутишь? — изумленно воскликнул он. — Как тебе могла прийти в голову такая странная мысль?
— Я не уверена, что это так, но… Помнишь, твоя мать приезжала к нам на ферму две недели назад? Знаешь зачем? Она хотела откупиться от меня. Правда, с тех пор я ее больше не видела.
— Да кто она такая, чтобы предлагать тебе подобные вещи? — возмущенно закричал Фин. — Что она себе позволяет?
— Она — Лиз Такер. И может позволить себе многое. Столь оригинальным способом мать пыталась защитить свою семью и тебя, маленького невинного мальчика, от моих наглых посягательств. Ладно, оставим этот разговор, пойдем в душ.
— Нет, подожди! — Он посадил Софи к себе на колени. — Расскажи, что именно моя мать тебе говорила и предлагала?
— Я тебе все уже сказала: она хотела от меня откупиться, а я послала ее куда подальше, в вежливых выражениях, разумеется.
Мысли Фина мелькали с быстротой молнии, перед глазами вставали эпизоды недавнего прошлого. Мэр углубился в воспоминания давно минувших дней и… вздрогнул. Диана! Диана!
— Софи… — растерянно прошептал он. — Значит, мать в свое время откупилась и от Дианы?
— Не знаю, Фин. Все это происходило давно, теперь доказать что-либо невозможно. И сейчас это не имеет никакого значения.
— Как не имеет? — упрямо возразил Фин. — Странно, что ты этого не понимаешь.
Он положил руку ей на плечо и долго с удрученным видом молчал, пытаясь осмыслить произошедшее. Нет, невозможно… А впрочем, так оно и есть! Две молодые женщины, обе в него влюблены… Ставшие, по мнению его матери, сначала помехой и досадным препятствием, а потом угрозой счастью и благополучию семьи Такер. Одна уже мертва…
Борьба за семейные ценности и душевное спокойствие — это, конечно, понятно и даже похвально, но когда она принимает такие дикие и беспощадные формы, в результате чего гибнут люди… Это уж слишком!
