Где же ты, счастье… - Ольга Ивановна Маслюкова
— А кто жених?
— Валечка, не знаю, но подозреваю, что это тот мужчина, которого она полюбила. Мне нужно скорее собираться. Хочу, чтобы Зорина с мужем переехали жить в мой дом. Здесь так просторно! Природа, море… Как думаешь, Валентина?
— Это хорошая идея. Пойдут внуки, и вы будете их баловать. Я в этом не сомневаюсь, — поддерживала она его мечты.
— Валечка, дорогуша моя, все ты правильно говоришь. Я научу их плавать и еще многому другому…
— Как же вы полетите один? А сердце?
— Сердце стучит! Валюша, стучит, еще как стучит. Ух!
— А Виктория знает?
— Пока нет, — он тут же присел в кресло, и улыбка сразу исчезла. — Ты права. Как же я поеду без нее… — задумался он. — Что люди подумают? Но я не хочу с ней ехать.
— Мне боязно отпускать вас одного. Нужно ехать с ней. Все-таки должен быть кто-то рядом.
— Валя, а может, ты будешь сопровождать меня?
От неожиданности женщина медленно опустилась на диван. Она благодарно посмотрела на него, глаза быстро наполнились слезами.
— Ну, ну, ну… В чем дело? Что случилось? Почему глаза на мокром месте?
— Не ожидала… Вы же знаете, что быть рядом с вами — это большая честь для меня.
— Господи, сколько я помню, ты всегда со мной. И в радости, и в горе. Ведь так? Как-то незаметно получилось, что моя домработница стала мне близким и родным человеком.
После этих слов Валентина уже не могла сдержать нахлынувшие слезы. Они градом текли по щекам. Она всхлипывала, вытирала их платочком, который всегда носила в кармане, и не могла остановиться. Сквозь слезы с трудом спросила:
— А что скажет Виктория? Как я могу поехать с вами…
Дмитрий Федорович не мог продолжать смотреть, как женщина утопает в слезах. Он подошел, присел рядом, положив руку на ее плечи.
— А мне больше не важно, что она скажет, — спокойно ответил он. — Ты почти целый день находишься в нашем доме и видишь, что происходит. Все рушится. Поэтому вытирай слезы и заказывай билеты.
— А вы не передумаете? — настороженно спросила она. — Я ведь никогда не видела вашу дочь. А тут свадьба и я…
— Не передумаю. Даже если Виктория захочет поехать, ты поедешь с нами.
— Нет, нет, нет. Она же меня потом съест.
— Ты ее боишься?
— Очень.
— Я о чем-то не знаю в своем доме?
— Я терплю ее издевательства только ради вас. А так бы давно уволилась.
— Вот оно что. Почему молчала?
— Как я могла что-то говорить? Мне не положено. Думала, вы сами заметите и сделаете выводы. Но только не по моей жалобе.
— Я давно знаю: твою заботу обо мне не с чем сравнить. Догадываюсь и о том, что ты многое знаешь о ней, но молчишь. Ценю это, однако всему есть предел, и ты должна будешь мне рассказать. Или хочешь, чтобы я выглядел дураком?
— Что вы… Вы не дурак… Ой, извините, — закрыла она рукой рот. — Что это я разболталась.
— Ничего, — махнул он рукой и рассмеялся. — Я же сам себя так назвал. Виктория не поедет со мной. Я этого не хочу. Зорину она не любит, да и кого она вообще любит… Заказывай билеты… Я во всем разберусь…
— На какое число?
— Завтра и полетим.
— Но я не готова. У меня даже нет красивого платья. Ведь свадьба же. Или я должна быть в фартуке? — уже с иронией в голосе говорила Валентина.
Дмитрий Федорович посмотрел на нее, прищурился и расхохотался.
— Да уж, я представил… Стоит Валентина в фартуке во Дворце бракосочетания и поддерживает старичка, чтобы не дай Бог его не сразил сердечный приступ. Вот потеха!
Валентина рассмеялась, глядя на хозяина, который готов был плясать от счастья. Дмитрий Федорович достал из пиджака карточку и положил на стол.
— Вот! Заплатишь за билеты, купишь себе платье и все, что считаешь нужным. Не экономь. Ты должна выглядеть на уровне.
Валентина смотрела на него и не понимала, что происходит с хозяином. Она даже попыталась ущипнуть себя, чтобы проснуться, словно от волшебного сна, но сказка продолжалась — мужчина поручил водителю отвезти Валентину в супермаркет.
Уходя, она все-таки оглянулась и сказала:
— Мне неудобно. Не смогу по вашей карте покупать себе вещи. — Женщина подошла к столу и положила карточку.
Дмитрий Федорович оторопел, но тут же сориентировался. Понимал: если Валентина будет покупать платье за свои деньги, то оно будет очень скромное. А он хотел, чтобы Валентина не выглядела, как прислуга. Хозяин еще не знал, как представит ее дочери и будущему зятю. Но то, что она не появится, там в качестве домработницы, знал точно. «А вот если пресс-секретарем… — подумал он. — Кажется, неплохая идея».
Он взял со стола карточку и снова протянул ей.
— Здесь твоя зарплата, плюс премия в размере зарплаты, плюс доплата за дополнительную работу в сумме двух зарплат. Сосчитала?
Она смотрела и не знала, что ответить. Наконец прошептала:
— Нет.
— У тебя плохо с математикой?
— Я, между прочим, отличница, институт окончила с красным дипломом.
— Что-то не похоже. Долго считаешь. А за высшее образование тебе еще премия в размере месячной зарплаты. На все эти деньги покупаешь все, чтобы выглядеть на высоте. Я понятно говорю? — решил он вывести ее из оцепенения, поэтому последние слова произнес строго.
— Да… Только можно я заеду в аптеку и куплю вам лекарство? Оно уже заканчивается.
Он улыбнулся и уже мягким голосом ответил:
— Конечно, можно. И не вздумай экономить! — А про себя подумал: «Я ей — о нарядах, а она — о лекарствах для меня. Какая же она прекрасная… И где мои глаза были? А ведь красивая, с хорошей фигурой, интеллигентная, умница, а главное — с доброй душой. И ведь всего на три года старше Виктории. Почему она обслуживает нас? Мне ее рекомендовали друзья. Принимала на работу Виктория. А я ничего о ней не знаю».
Валентина накинула черное драповое пальто с песцовым воротником, натянула вязаную шапку и вышла из дома. Он посмотрел ей вслед и отметил: «Пальтишко-то у нее уже старенькое…»
* * *
Виктория вернулась ранним утром и фурией влетела в спальню Дмитрия, который уже был одет и собирался на завтрак.
— Я увидела в гостиной чемодан! Ты куда-то собрался? — громко спросила она.
— А тебя это волнует?
— Представь себе, да!
— Чемодан я дал Валентине. Он маленький, удобный.
— А она куда собралась? — Виктория медленно присела в кресло.
— Мы уезжаем вместе. Но мне хватит сумки. А она женщина…
— Что? Вместе? — Виктория побледнела. Ее глаза от
