Любовный кусь - Анна Рыжак
– Приду через пять минут, – коротко сказал он и нажал отбой. – В марте будет турнир по Доте. Поедешь с нами в Ебург?[68] – Айвэн провел тыльной стороной ладони по моей щеке. – Дэн тоже в команде. Так что можешь заселиться с ним в номер. Ваш тандем не вызовет вопросов. Но лучше, конечно, со мной, иначе я буду ревновать. Он и так слишком долго смотрел с тобой фильмы на своей кровати.
– Ревновать к Дэну? Бе! Кудрявый не в моем вкусе.
– Хочу – и ревную, – упрямо сказал Айвэн. – Подумай насчет поездки. Осталось чуть больше трех недель. В деканате можно оформить официальное освобождение от учебы. Будешь нашей группой поддержки.
– Троцкий вряд ли захочет видеть меня в составе группы, – и подняла одну бровь.
– Я капитан команды, и я тебя приглашаю. Мне будет приятно, если ты станешь поддерживать меня в игровом зале.
– Тогда ладно. Поеду.
Он довольно улыбнулся.
– Мне пора готовиться к соревнованиям.
– Тогда увидимся завтра.
– Да. Мы закончим только под утро. Даже такие совы, как ты, будут уже спать. Поэтому заранее спокойной ночи!
– Спок!
Айвэн чмокнул меня в щеку и сбежал вниз по лестнице. Я следила за ним, пока он не вошел на четвертый этаж.
АйвэнМы играли до четырех утра, и это несмотря на то, что сегодня была студенческая конференция. Пришлось восстать из пепла, чтобы не опоздать на нее. Весь день я слушал скучные доклады, задавал вопросы, изображая заинтересованность в исследованиях других студентов, для плюсика от препода. Даже сходил на секцию Сержа, он ведь приглашал нас накануне. Вот его доклад мне было действительно любопытно послушать, он ведь им так хвастался! Однако выступление сорвалось. Я в принципе понял, что произошло, поэтому не стал дожидаться, пока он разберется с ошибками, – поехал спать домой.
Но долго поспать не удалось. Через каких-то два часа я услышал сквозь сон разборки на кухне и, потирая помятое лицо, пошел разузнать, в чем дело.
Троцкий ржал в маску, Серж покраснел от раздражения и злобы.
– Я убью тебя! – слегка ополоумевший Серж бросил Антохе в голову небольшой фиджет куб[69].
– Игрушку-антистресс надо крутить в руках, козлина, а не бросать в лица сожителей, – продолжал хохотать Антон, закрывая голову.
– Меня так больше успокаивает… – возразил Серж и добавил протяжно и с угрозой: – Какой же ты уро-о-од!
– Весело же было!
Троцкий снова хрипло рассмеялся, потом закашлялся. Пнул упавший рядом с ногой кубик подальше от себя и принялся помешивать лекарство в чашке.
– Зачем ты это сделал? Как мне теперь получить зачет, придурок? Мне придется теперь работать над презентацией несколько недель.
– На это и был расчет. Если никуда не будешь ходить вечерами, то все получится… – Голос Троцкого сочился ядом. – Ух-ху-ху! – Он саркастично ухал, изображая безудержный хохот.
Серж нервно откинул со лба светлые волосы, он тяжело дышал и, кажется, был готов вот-вот наброситься на Антона. Взгляд его льдисто-голубых глаз с надеждой остановился на мне. Наверное, Серега думал, что я помогу ему быстро исправить ошибки в проекте. Но с чего вдруг?
Я посмотрел на Троцкого, который снял маску, чтобы отпить лекарство. Его губы были коварно изогнуты. Да. Антоха был уверен, что я не буду помогать его другу.
– Я занят, – покачал головой, наливая себе чай. – Освобожусь только в следующем году.
– Другого я и не ожидал!
А зря! Я бы сделал с твоими разработками что-нибудь похуже, чем Троцкий… Что-нибудь без возможности восстановления.
– Приложи подорожник к ноуту, может, сработает. – Я не отказал себе в удовольствии дать ему добрый совет.
– Я этого так не оставлю!
– Очень страшно, – подтрунил над ним Троцкий.
Отчаянно закинув голову назад и злобно растопырив пальцы, Серж удалился в комнату. Уверен, он будет искать ошибку пару недель, а потом будет занят подготовкой к турниру по Доте. Вряд ли променяет возможность хорошо заработать на очередную юбку в его списке. Виви для него ничего не значит. Хотя… Кто его знает. Но пока Серж был ненадолго обезврежен.
– Кто расстроил самого красивого парня 404-й квартиры? – На кухню зашел Константа, открыл холодильник и завис, будто всматривался в бескрайние просторы Арктики. – Он практически плачет…
– Профилактика звездной болезни, – нагло улыбался Антонио, глядя в экран ноута.
– Троцкий прописал в его программе бесконечный цикл на выбрасывание рандомных ошибок на определенную дату, и он сработал сегодня – в день конференции. – Я кивнул на соседа за столом.
Константа озадаченно посмотрел сначала на меня, потом на Антона.
– Твою-ю ж ма-ать… Это жесткий удар по его самолюбию.
– Я был на его секции сегодня. До выступления у Сержа не было никаких проблем, – продолжил я. – Наш альфа ни о чем не подозревал. Планировал показать, как разработанная им программа быстро справляется с поиском и устранением вредоносного программного обеспечения. Но когда он запустил алгоритм, перед жюри и зрителями на большом экране начали выскакивать ошибки, справиться с которыми у него просто не было времени. В общем, вместо демонстрации продуктивности работы проекта – окошки с восклицательными знаками. Видел бы ты фейс Сержа! Потерянный взгляд, невнятное мычание, трясущиеся руки…
– Зачем ты с ним так? – Константа покачал головой, глядя на Антона.
– Воспитательная работа, – ответил тот сквозь кашель.
На лице у Кости было выражение «ну вы, ребята, даете!»
– Не боишься, что он в отместку откатит версию твоего проекта на гите[70], очистив историю предыдущих изменений?
– Не-а, он же одноклеточный, у него коэффициент интеллекта ниже, чем у инфузории, – фыркнул Троцкий, продолжая что-то строчить в ноуте.
– Я бы не был настолько в этом уверен, – бросил я через плечо, возвращаясь к себе в комнату с чашкой чая и хлебцами.
Глава 26
Виви
С начала семестра прошло уже две недели. И как ни странно, никто из парней меня не беспокоил. Троцкий по понятным причинам – злился на меня. Хотя я была уверена, что он следил за моей страничкой в соцсетях, чтобы сохранять иллюзию контроля. Серж иногда писал мне комплименты или скидывал мемы, но, как мне сказал Дэн, до сих пор пытался исправить ошибки в программе, которые возникли из-за проделок Троцкого. Айвэн и остальные парни готовились к турниру, и я к ним не заходила, чтобы не отвлекать. Да и у самой было мало свободного времени – семестр начался очень активно. Я как раз ехала в университетскую библиотеку из своего корпуса за очередным фолиантом для семинара.
Глядя на кутерьму города, проплывающую за окном автобуса, я безудержно зевала. Мой сон до сих пор не пришел в норму. И это при том, что теперь я не работала по ночам, но начала немного заниматься спортом, по совету Айвэна. Все равно ворочалась ночами. Четыре сегодняшние пары пережила с трудом: на первой и последней клевала носом, да так часто, что один раз чуть не ударилась лбом