Клятва ненависти - Лайла Джеймс
— Это не имеет никакого смысла.
— У отца много врагов, Джулианна. И теперь мы публично связаны со Спенсерами.
Мой желудок скрутило от тошноты.
— Думаешь, кто-то хочет навредить нам?
— Поверни направо, — проинструктировала меня Грейслин вместо того, чтобы ответить на мой вопрос.
Я кивнула, сжимая пальцами руль, и повернула направо. Снова взглянув в зеркало заднего вида, я увидела, что Range Rover сделал тот же поворот и по-прежнему следует за нами.
Моя сестра выругалась себе под нос.
— Сделай еще один случайный поворот, на этот раз налево.
Я сделала, как мне было приказано, и снова все пошло так же. Грейслин возилась со своим телефоном, звоня кому-то. Это должен был быть Саймон. Когда никто не взял трубку, она набрала номер еще два раза.
— Черт, — снова выругалась она. — Саймон не берет трубку.
Так что мое предположение было верным. Я сглотнула.
— Позвони папе.
Она сделала, но ничего. Наши звонки остались без ответа.
Как раз в тот момент, когда я собиралась сказать ей, чтобы она позвонила Киллиану, что-то врезалось в заднюю часть нашей машины. Грейслин испуганно вскрикнула и схватила себя за живот.
Я ахнула, с опозданием сообразив, что машина, которая шла за нами вплотную, врезалась в нас сзади. В панике я держала ноги на педали газа.
Я не соблюдала правила дорожного движения, проехав два красных светофора, пытаясь уехать от того, кто нас преследовал.
— Джулианна, — прошептала сестра.
— Все в порядке, — сказала я, пытаясь успокоить ее. — Ничего с нами не случится.
Я еще раз взглянула в зеркало заднего вида, и мои глаза расширились. Мои губы разошлись в безмолвном крике, и моя рука вытянулась перед сестрой, словно защищая ее от удара.
Range Rover снова врезался в заднюю часть нашей машины. Моя голова ударилась о руль, боль пронзила мой череп. Слишком поздно я поняла, что потеряла управление и нашу машину закрутило по кругу.
В ушах звенело, и я несколько раз моргнула, пытаясь прояснить зрение. Грейслин всхлипнула, и я сосредоточилась на ней. Слезы потекли по ее щекам, и она защитно обхватила живот.
— Мне страшно, Джулианна.
Стук.
Мое сердце колотилось в груди.
Стук. Стук.
Я видела его приближение через окно, где сидела моя сестра.
Стук. Стук. Стук.
Черный Range Rover мчался к нам на полной скорости. Он столкнулся со стороной пассажира, и Грейслин первой почувствовала удар.
Сначала я услышала крик сестры.
А потом мой собственный.
До того, как мир погрузился в кромешную тьму.
— НЕТ! — Я взревела, мои глаза распахнулись. Рядом со мной проснулся Киллиан.
— Джулианна? — осторожно спросил он, убирая мои влажные волосы с лица.
Моя грудь сжалась, и я захрипела, тяжело всхлипывая. Дрожь пробежала по моему телу. Обхватив руками живот, я боролась с рвотным позывом.
Я зажмурила глаза, но воспоминания вспыхнули за моими закрытыми веками черно-белыми изображениями, как будто авария была заснята на полароид.
Боже мой. Меня сейчас стошнит.
— Джулианна, — Киллиан позвал меня по имени, теперь более настойчиво. — У тебя был очередной кошмар? В чем дело? Поговори со мной.
Мои легкие сжались, когда я изо всех сил пыталась вдохнуть.
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
Мой желудок скрутило от тошноты, слезы покатились по моим щекам. Я не могла контролировать дрожь и не могла перестать плакать.
— Это… не было несчастным случаем, — прохрипела я сквозь сдавленные крики. — Я помню. Я помню… все.
Киллиан притянул меня к себе на колени, раскачивая взад и вперед. Я уткнулась лицом ему в шею и издала мучительный вопль.
Его губы коснулись моего виска, и он шептал мне успокаивающие слова, но я их не понимала. Кровь гудела у меня между ушами, и мой мозг заикался.
— Это не было случайностью, — повторила я. — Кто-то пытался… убить нас.
Отец стукнул кулаком по столу, и я вздрогнула.
— Почему я узнаю об этом только сейчас? — взревел он. — Кто-то пытался убить мою дочь, пока она была на твоем острове, и ты скрывал от меня что-то столь важное?
Прошлой ночью, после того как я очнулась от кошмара, который оказался моим настоящим воспоминанием об аварии, мы с Киллианом пришли к одному выводу.
Грейслин и я не были пьяны в ту ночь, но как мои записи в больнице показали наличие алкоголя в моей крови во время аварии?
Теперь все постепенно обретало смысл.
Авария была спланированным убийством.
А горничная, которая пыталась меня убить? Это не было отдельным инцидентом. Человек, который хотел убить нас с Грейслин той ночью, все еще был там, охотился на меня.
Я была мишенью, а служанка была вторым покушением на мою жизнь.
У нас с Грейслин не было личных врагов… так что тот, кто хотел нас убить, был либо врагом моего отца, либо Спенсеров.
Утром мы с Киллианом покинули остров. Так вот, это была правда, которую мы не могли скрыть от наших отцов. Нашей первой остановкой было поместье Спенсеров, и, хотя Уильям был потрясен и глубоко обеспокоен, он отреагировал менее гневно, чем мой отец.
Мой взгляд метнулся к мужу, который сидел рядом со мной на диване в кабинете отца. Киллиан лениво провел большим пальцем по подбородку. Совершенно не обеспокоен вспышкой отца. Но я? Меня буквально трясло внутри.
— Папа…
Глаза моего отца яростно метнулись ко мне.
— Я не ожидал этого от тебя, Джулианна. Скрывать такую опасную правду!
Он оттолкнулся от стола, расхаживая взад и вперед.
— Киллиана явно не волнует угроза, но ты … как ты могла быть такой безответственной? — обвинял он, бросая мне свои слова так небрежно. — Ты хоть понимаешь, что прямо сейчас можешь носить наследника Романо? Почему ты такая безрассудная?
Когда я снова вздрогнула, грудь Киллиана загрохотала с угрожающим рычанием.
— Следи за своим тоном, когда говоришь с моей женой.
— Она моя дочь, — прошипел отец. — Одну я уже потерял и теперь узнаю, что жизнь Джулианны тоже в опасности? Как ты думаешь, что я чувствую?
Киллиан наклонился вперед, его темные глаза вспыхнули чем-то опасным.
— Тем не менее, это не дает тебе права повышать голос на Джулианну, когда она тоже жертва. Она не была безответственной, как ты утверждал. Она была внимательной и заботливой дочерью.
— Как будто тебя это волнует, — выплюнул мой отец. — Ты ненавидишь Джулианну, и я уверен, что тебе было бы насрать, если бы она умерла. Скорее всего, ты бы подумал, что это хорошее избавление.
Я скривилась, и к горлу подступила желчь, горькая на языке.
— Много ты
