Без права на ошибку - Юлия Вернер
Денис учил меня стрелять, будто бы знал, что мне это может когда-нибудь пригодиться, хотя, после моего путешествия на склад в компании огромных верзил – это не удивительно. Если бы я смогла добраться до оружия этого мерзавца, то может и не выбралась отсюда, но парочку человек пристрелила.
При мыслях о любимом человеке в груди заболело и в носу закололо от слез. Господи, как же мне хотелось, чтобы этот ад закончился, и я могла оказаться в объятиях Авдеева. Я думала о нем постоянно – каждую минуту я видела перед собой его улыбку и такое родное лицо, к которому не было возможности прикоснуться…
* * *Когда я вернулась в комнату, которая стала моей персональной тюрьмой, то обнаружила на окнах толстые решетки, говорящие о том, что в окно, даже при великом желании, я больше никогда не выберусь. Подойдя к ним, я сжала и дернула прутья, но они даже с места не сдвинулись.
Поминая всех недобрым словом, я упала лицом в подушку и, в конце концов, уснула до самого вечера. И снова мне снился дом, мои родные и Денис, который крепко обнимал меня и целовал в мокрое от слез лицо…
Я не хотела просыпаться и возвращаться в жестокую реальность, но пришлось, потому что Дина пришла, хлопая новой дверью, и поставила на стол поднос с едой.
– Ешь, тебе нужно набраться сил, – рыжеволосая села на край кровати и склонила голову, скрывая свое лицо.
Я посмотрела на нее, прищурившись.
– Что у тебя с лицом? – тихо спросила, даже не надеясь на ответ с ее стороны – это было скорее рефлекторно.
Девушка тихо шмыгнула носом.
– Я заслужила это…
Я нахмурила брови и подсела к ней ближе, перекидывая ее волосы через плечо, а потом ахнула, рассматривая рану на щеке, похожую на ожог.
– Что это такое?
Дина подняла на меня красные от слез глаза.
– Я не сделала то, что просил Абрам, и он наказал меня.
– Чем? Что он сделал?
– Потушил о мою щеку сигарету, – прошептала рыжая и опять заплакала.
Я же убрала руку и вздохнула.
Да уж, этот тиран женщин считает товаром, а не человеком. По его мнению, с нами можно делать все, что угодно.
– Только не говори ему, что я тебе рассказала, – взмолилась девушка, продолжая глотать слезы. – Он меня убьет!..
Он всех рано или поздно убьет, а меня в первую очередь за неподчинение. Я и не подумаю припадать к его ногам и кланяться, потому что к такому ничтожеству, как он, испытываю только ненависть и отвращение.
– Не скажу, – заверила я. – Не переживай.
* * *Я уже около получаса наблюдала за тем, как Марк выхаживал под моим окном, то ли просто так, то ли был отдан приказ стеречь меня, будто бы мое тело могло через решетку просочиться. Я была зла и напугана одновременно – будь моя психика неустойчива, то я уже могла быть сломлена напором Абрама и втоптана в грязь как Дина, терпящая от этого человека тумаки. Девушка носит легкие платья с длинными рукавами, так что, кто знает, что он еще с ней делает.
На улице как обычно стрекотали сверчки, и слышался шум моря, перемешиваясь с отдаленными ударами грома. Приближалась непогода и, глядя на волнующееся море, на душе тоже становилось неспокойно.
Прохладный ветер качнул занавесу и коснулся моей кожи, по которой сразу побежали мурашки, а я нахмурилась, наблюдая за тем, как к Марку подошел Абрам и они стали о чем-то негромко разговаривать, но я не могла ничего услышать из-за шума моря и ветра.
Я уже собиралась отойти от окна, когда Абрам вдруг повысил голос, и я услышала четкие слова:
– Она дочь Зверева! – рявкнул он. – Ты за ней следил! Ты должен был все о ней разнюхать! Мало того, что она баба Авдеева, который будет землю носом рыть, разыскивая ее, так она еще дочь этого…
Абрам не закончил. Он резко поднял голову вверх, и мы встретились с ним взглядами, и лично его мне ничего хорошего не предвещал.
Бросив своего верного пса, которого шатен, кстати говоря, держал за грудки, мужчина сорвался с места и пошел к входу в дом. Мое сердце пропустило удар, а потом меня бросило в жар, потому что я знала, куда он сейчас направляется.
Как только Абрам распахнул дверь, я резко повернулась к нему и замерла, не сводя с него напряженного взгляда. Мужчина же, в свою очередь, закрыл дверь и стал не спеша, я бы даже сказала лениво, идти ко мне, не убирая с лица высокомерного выражения.
Его глаза скользнули по моему телу, а потом снова вернулись к лицу и я, честно говоря, начинала паниковать, потому, что путей для отступления, в случае чего, у меня вообще нет и даже отбиваться нечем.
– Тебе мама в детстве не говорила, что подслушивать нехорошо? – хрипло проговорил он.
Я решила не оставаться в долгу, да и мой язык как всегда говорил быстрее, чем соображала голова.
– А тебя мама не учила, что с женщинами нельзя обращаться, как с вещами? – в тон шатену спросила я.
Тот сжал губы так, что они даже побелели.
– Отец убил мою мать за измену и я не жалею о том, что он омыл кровью ее позор!
Меня бросило в дрожь от такого страшного признания.
– А я тут причем? Зачем ты со мной так поступаешь? Отпусти меня!
Абрам недобро улыбнулся.
– Ты не причем, но я хочу посмотреть на твоего Авдеева, когда он узнает о том, что его дорогую Катю трахал кто-то другой!
Я отшатнулась от подоконника и медленно попятилась.
– Это даже для тебя низко, – проговорила, сглатывая удушающий комок в горле.
– Для меня? – повысил голос шатен. – Да что ты знаешь?..
Мужчина мгновенно оказался рядом и схватил меня за волосы, запрокидывая голову назад, а другой рукой больно
