Лейла Аттэр - Бумажный лебедь (ЛП)

— Что ты здесь делаешь? — спросила я.

— Я сплю здесь.

— Ты спишь… здесь? — я огляделась вокруг. Это объясняет его одежду на кровати и почему на нем только пара боксеров. Тепло, исходившее от его кожи, было подобно грелке в небольшом помещении.

— С чего бы ты спал?.. — я остановилась. Вдруг до меня дошло, почему Дамиан воздерживался от роскоши Каса Палома, предпочитая крыло для персонала. Он думал, что не является его частью. Он думал, что недостаточно хорош.

Возможно, он купил ее и восстановил, но предпочитал быть здесь, где он последний раз чувствовал себя любимым, где вина за то, что он сделал, не съедала его. Каса Палома была моей. Дамиан пытался восстановить все вещи, которые он думал, что забрал у меня.

Неважно, скажешь ты «да» или «нет», ты всегда будешь моя, навечно.

На глаза навернулись слезы. Я уставилась на свои ноги, пытаясь остановить нахлынувшие эмоции, образовавшие комок в моем горле, слова, которые забылись, поскольку их было так много, и все они рвались на волю.

— Идем, — я протянула руку. — Домой.

Только двум словам удалось вырваться. Я не могла больше с этим бороться. Любовь Дамиана, возможно, уничтожит меня, но не его любовь убивала меня.

Я не ждала ответа. Я взяла его руку, выключила свет и повела в особняк.

— Подожди, — сказал он возле двери. — Я не…

— Я люблю тебя Дамиан. Всегда тебя. Только тебя. Вот место, которому ты принадлежишь. Со мной и Сьеррой.

— Но ты сказала…

— Я знаю. Я сказала много всего. Тебе, себе. Затем я вспомнила, что ты сказал. «Любовь не умирает». Это правда, Дамиан. Я никогда не переставала любить тебя, с того времени, когда была маленькой девочкой в той комнате. Когда я следовала за своим сердцем, оно всегда приводило меня обратно к тебе.

С минуту Дамиан просто смотрел на меня. У него было то, что он всегда хотел, но он столкнулся с неожиданным препятствием. С собой. Заслуживал ли он искупления? Любви? Прощения?

Это было что-то, что мог решить только он сам.

Он прислонился лбом к моему лбу и закрыл глаза.

— Я так устал, güerita. Устал притворяться, что могу двигаться дальше без тебя, когда это разбивает мне сердце. Скажи мне, что это оно. Скажи мне, что это навсегда.

— Ты, я и Сьерра.

Я сказала ему то, что он хотел услышать, я целовала его, тихо нашептывая обещание. Каждый мускул в его теле расслабился, как если бы он наконец-то отпустил некое тяжкое бремя.

— Я хочу запомнить это, — сказал он, взяв меня на руки. — Если я умру сегодня, умирая, я хочу помнить, как это — держать весь мир в своих руках.

Поднявшись по лестнице, мы пошли в хозяйскую комнату. Когда Дамиан закрыл дверь, мои ноги начали дрожать. Я никогда не знала чего ожидать с ним. Он играл моим телом как маэстро, иногда в безжалостном ритме — с первого удара, играя рапсодию страсти.

— Сними свои штаны и ложись на кровать, — сказал он.

Я сделала, что он мне сказал, дрожа от нервов и ожидания. У меня никого не было восемь лет. Мое тело изменилось после рождения Сьерры. Я сняла свой бюстгальтер, но оставила топ.

Кровать прогнулась, когда он скользнул возле меня. Одной рукой обняв меня за плечи, убаюкивая меня на груди. Его кожа была теплой и гладкой под моей щекой. Боже, я скучала по его запаху, его прикосновению, по ритму его сердца.

— Спи, — он поцеловал меня в макушку, поглаживая мои волосы, как будто они были сделаны из чистого золота.

Я, должно быть, издала удивленный звук, поскольку он хмыкнул. Я ожидала феерического воссоединения.

— Просто мне так хорошо.

В прошлый раз, когда мы были вместе, когда Сьерра нас прервала, он выглядел как разъяренный бык, выбравшейся из клетки, и хотя я чувствовала его явное возбуждение, также почувствовала кое-что еще. Дамиан был удовлетворен. Впервые никто не преследовал нас, никто нас не разъединял. Мы смогли найти дорогу назад друг к другу. Мы наконец-то были свободны. Это был настоящий Дамиан, желающий насладится чем-то, что превосходило похоть, желание и плотские утехи. Это было чувство принадлежности, которое размывает грани между двумя людьми, когда ваши ноги и пальцы сплетаются вместе, и это настолько естественно, настолько неосознанно, что вы даже не осознаете случившегося. Когда я думаю о Боге, я думаю обо всех этих волшебных, необъяснимых вещах, умноженных на бесконечность.

— Было тяжело? Рождение Сьерры? — Дамиан все еще гладил мои волосы.

— Да, — я не собиралась врать. — Но это больше касалось моего сердца, чем тела.

Некоторое время мы лежали тихо, зная, что сделали бы все это снова, ради маленького чуда которое спало в соседней комнате.

— Ты назвала ее в честь гор из колыбельной МаМаЛу.

— Так и есть, — я улыбнулась. — Она сказала тебе свое второе имя?

Он покачал головой.

— Мариана.

— В честь МаМаЛу и Адрианы.

Дамиан переместился так, чтобы мы легли поперек кровати.

— У нее ступни точно такие, как твои.

— Нет, не такие.

— Я увидел это, когда стягивал с нее носки. Большой палец расположен в стороне от остальных. Там огромная щель между ними.

— Мои ноги не такие.

— Ох, нет? — Дамиан отбросил покрывало в сторону и стал на колени возле моих ног. — Видишь это? — он схватил мой большой палец. — Я могу всунуть свой нос между ним и вторым пальцем, — он стал доказывать свою точку зрения.

Я начала смеяться, потому что это щекотно, но затем кое-что увидела, и у меня перехватило дыхание.

Эстебан вернулся.

— Что? — спросил Дамиан, растягиваясь на постели рядом.

— Ничего, ― я отбросила волосы с его лба и поцеловала его в нос. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, güerita, — он прижал мой мизинец к своей груди рядом с сердцем. — И сейчас я собираюсь целовать тебя, пока ты не почувствуешь это в кончиках своих антиобщественных пальцев ног.

И он так и сделал. Языком он раздвинул мои губы, одной рукой схватив сзади за шею, другой притянул меня настолько близко, что каждый миллиметр моего тела обожгло молнией. Я выгнула спину, когда он, схватив мою ногу и согнув ее в колене, закинул на свое бедро и толкнулся в меня. Из меня вырвался хриплый стон, и мы начали тереться в безумном ритме — его руки на моей попке, сжимая и отпуская.

— Так долго ждал, Скай. Я не продержусь, — его голос был приглушенным рядом с моей шеей, когда он лицом прижался к моим волосам.

— Я тоже не думаю, что смогу, — я потеряла контроль, настолько готовая к его обладанию, что не могла сосредоточиться на чем-либо еще.

— Еще нет, — он отодвинулся, когда я добралась до его боксеров. — Я хочу попробовать тебя. Ты знаешь, как много раз я мечтал об этом?