Уэнди Маркем - Свидание вслепую
– Нет, Чарли, я спрашиваю совсем не об этом! И не притворяйся, что ты меня не понимаешь, актер ты действительно неважный.
– Так вот и я о том же, Мэгги! Мы с тобой оба плохие притворщики. И мы уже должны прекратить убеждать себя, будто нам надо расстаться! – неожиданно для самого себя сказал Чарли и замолчал, ожидая от Мэгги любой реакции – от обвинения его в безумии до взрыва истерического хохота.
Он уже понял, что Мэгги непредсказуема, особенно в вопросах, касающихся любви.
– Знаешь, а я ведь тоже пересмотрела свои взгляды, – тихо и проникновенно промолвила она.
– Это правда? – спросил Чарли. – Но как же нам быть с теми твоими принципами и пристрастиями, которые трудно принять мне? – Он затаил дыхание в ожидании ответа.
– Я не отрицаю, что предпочитаю придерживаться своих твердых принципов в жизни и стараюсь удовлетворить свои амбиции. Но согласись, Чарли, что и ты дорожишь своей свободой!
Чарли кивнул. Однако неожиданно для себя он вдруг задался вопросом: а зачем ему, собственно, нужна свобода? И что он понимает под этим словом? Право иметь свой диван бежевого цвета, без цветастых подушечек? Право напиваться в баре по воскресеньям и потом мучиться похмельем? Или право разгуливать с видом уголовника – героя сериала «Полицейские»? Да такая свобода, если хорошенько подумать, и гроша ломаного не стоит! Чарли с шумом вздохнул.
– Видишь ли, Мэгги, – сказал он, – свобода свободе рознь, настоящая свобода предполагает ответственность за свои поступки. Нельзя только брать и ничего не давать взамен, идти по жизни, срывая цветы удовольствия и оставляя за собой пустырь…
– Но ты ведь сам говорил мне, что не веришь в долговременные обязательства и не принимаешь супружества, – напомнила ему Мэгги.
Почему ее голос вдруг обрел эту шершавость? От недосыпания? Или сухого воздуха в салоне самолета? А может быть, от сильных эмоций? Так или иначе, этот голос с хрипотцой напомнил Чарли радостные выкрики Мэгги в казино, когда она срывала банк, и позже, когда она страстно и бесстыдно предавалась в гостиничном номере сладострастным играм.
Он сглотнул ком. Их поездка в такси по побережью подошла к концу, машина подъезжала к роскошному отелю.
– Ты права! – поспешно сказал Чарли. – Я утверждал, что разочаровался в супружестве. И говорил, что мы с тобой не созданы друг для друга. Но согласись, ведь я действительно абсолютно не похож на тебя.
– Вот именно! И в этом главная проблема! – живо подхватила Мэгги.
Такси наконец остановилось.
– Нет здесь никакой проблемы! – возразил Чарли. – А вот решение ее есть!
Шофер распахнул для них дверцы, затем достал из багажника саквояж и портфель.
– Я тебя не понимаю! – выбравшись из машины, сказала Мэгги.
Чарли сунул в руку шофера несколько банкнот и улыбнулся Мэгги.
– Не торопись, сейчас ты все поймешь. Я все тебе объясню.
Выбежавший из отеля шустрый лакей подхватил их багаж и понес в вестибюль, швейцар с поклоном распахнул дверь для дорогих гостей. Но Чарли, сделав ему упреждающий знак рукой, увлек Мэгги к скамейке под раскидистым деревом, в тени которого и продолжил свой монолог:
– Не секрет, Мэгги, что ты никогда не сомневаешься в своей правоте. Как ни странно, в большинстве случаев ты действительно оказываешься права. Но согласись, что и я не так уж часто ошибаюсь. Ты могла бы и не указывать мне на мои упущения и огрехи, дорогая. Мне неприятно выслушивать упреки и замечания. Это задевает мое мужское самолюбие.
Мэгги не проронила ни слова. Воцарившуюся тишину нарушали только шум прибоя, шорох листвы да гомон птиц в кронах старых каштанов. Игривый теплый ветерок с моря трепал шелковистые локоны Мэгги. Она заправила прядь волос за ухо, и Чарли заметил, что пальцы ее дрожат. Несомненно, она была взволнована и чего-то ожидала от него.
Он собрал всю свою волю и произнес:
– Я заблуждался, Мэгги! Не только в отношении тебя, но и в отношении самого себя… – Он сделал глубокий вдох и продолжил: – По-моему, я способен поверить в действенность обязательств. И в реальность долговременных отношений мужчины и женщины…
– Иными словами, в супружество? – оживилась Мэгги.
– Правда, если уж говорить начистоту, то я все время в этом сомневаюсь! – выпалил Чарли. – Не хочу обманывать тебя. Однажды я уже ошибся и до смерти боюсь ошибиться еще раз.
Эти слова произвели на Мэгги эффект холодного душа. Она-то была готова услышать от него… Но теперь это уже не имело никакого значения.
– И все же… – чуть слышно прошептал Чарли.
Мэгги с надеждой навострила уши.
Он медлил. Она терпеливо ждала.
– И все же, Мэгги, я не утверждаю, что вообще не способен это сделать, – продолжил он. – Я только говорю, что решиться на это мне очень трудно…
Не в силах более молчать, Мэгги промолвила:
– И мне тоже нелегко, Чарли! Я страшная трусиха…
– Ты – трусиха? По-моему, ты удивительно храбрая!
– Вовсе нет! – Мэгги подалась вперед и сжала его запястья своими тонкими пальцами, словно утопающий, хватающийся за соломинку в бушующем океане. – Я вовсе не храбрая. Я боюсь всего! Неудач, одиночества, потери работы, а главное – разлуки с тобой…
– Но, Мэгги, почему же ты раньше мне этого не сказала?
– Потому что я трусиха, я просто не решалась!
Они рассмеялись, не стыдясь выступивших у обоих на глазах слез.
– А теперь наконец-то решилась, – дрожащим голосом добавила Мэгги.
Порыв ветра вновь распушил ее волосы, они снова упали ей на глаза… Чарли ласково заправил их ей за ухо и, погладив ладонью по влажной щеке, тихо сказал:
– Я не исчезну, Мэгги. Если ты не захочешь этого. Если впустишь меня в свое сердце.
Новый, более сильный порыв ветра вызвал переполох в птичьей стае, укрывшейся в листве деревьев. На мгновение стало зябко и Мэгги. Она прижалась щекой к теплой руке Чарли и прошептала:
– Я хочу попробовать, но боюсь…
– Значит, мы очень подходим друг другу! – рассмеялся Чарли. – Из нас получится прекрасная парочка трусов!
Мэгги вымучила кривую усмешку и сказала:
– Чарли, ты склоняешь меня к огромному риску!
– Ты же имеешь опыт азартной игры в Атлантик-Сити, – тут же нашелся он. – Там тебе подфартило, ты сорвала большой куш.
– Но ты сам говорил, что новичкам всегда везет.
– Верно, Мэгги! Но ведь и мы с тобой рискуем в первый раз, не так ли? Я люблю тебя, Мэгги!
Это было именно то, что она мечтала услышать от него. Это было признание в любви.
– И я люблю тебя, Чарли! – воскликнула она.
– Тогда я прошу тебя дать мне шанс! Дать шанс нам обоим! Что ты на это скажешь?
У Мэгги перехватило дыхание. Но сейчас они понимали друг друга без слов, за них говорили их глаза. И конечно же, сердца, преисполненные ликования, надежды и ожидания грядущих радостей.
