Елена Акимова - Цереус
— Мне он не нужен. Отец Димы — мой отец, фактически он такой же наследник, как и я. Пусть все останется у него.
— Давид не принимай поспешных решений.
— Я хочу уехать из города. — Давид направился в холл. Дина закатила глаза и пошла за ним.
— Что ты намерен делать? Куда ты поедешь?
— Найду Софию, попробую встретиться с ней.
— Давид, оставь ее в покое. София замужняя женщина. Что вас может связывать?
— Я хочу уехать. — Давид был непреклонен.
— Хорошо, — Дина подняла руку. — Я осмотрю дом. Давно не была здесь. А ты, подумай, лучше от чего хочешь отказаться! Такого богатства, ты больше не получишь.
Она махнула на него рукой и направилась в другую комнату. И Давид медленно прошел мимо арочных сводов. В этом угрюмом здании должно было пройти его детство. Эти стены давно забыли, что такое смех и радость, они словно покрылись плесенью ветхости. Он оглянулся и обратил взгляд на широкую деревянную лестницу. Из-за сумрака, он не ничего не видел, но мелькнувшая тень привлекла его внимание.
Лаура медленно спускалась по ступеням, подняла голову и увидела парня. Она быстро развернулась. Девушка уже готова была юркнуть наверх, но Давид подскочил так быстро, что она не успела и шага сделать. Он резко схватил ее за руку. Она повернулась к нему и их взгляды встретились. На нее вновь смотрели эти лучистые зеленые пылающие страстью глаза, а губы расплывались в улыбке, даря превосходные безобидные ямочки. «Господи, но, как можно так соблазнительно улыбаться и вкусно пахнуть дорогим головокружительным парфюмом». — Пронеслось у нее в мыслях. Она опустила взгляд на его тонкие пальцы, которые сжимали ее запястье.
— Отпусти меня, — прошептала она. Лаура попыталась вырвать руку, но он сжимал сильнее, от чего причинял боль.
— Мы не брат и сестра! — Он стал очень серьезным. — Все очень запутано, но нас не связывают тобой кровные узы.
— Я могу тебе верить? Ты даже не поздоровался. Ты делаешь мне больно!
Он ослабил пальцы, но руку не выпускал.
— Прости меня. Привет! Я сам запутался со всей этой историей, но я знаю точно, что ты нужна мне.
— Как ты нашел меня здесь? — Она смотрела на его, а он улыбался, так ослепительно красиво, что ее сердечко билось в два раза быстрее.
— Поверь мне, Алина, — Давид взял ее вторую руку, отцепил тонкие пальчики от перил, — Ты, должна доверять мне, я так много думал, я не могу без тебя. Я так долго ждал, когда найду тебя!
— И, что же дальше? — Её глаза тонули в его пылком, ярком взгляде.
— Я не хочу, чтобы мы расставались. — Давид дотронулся рукой до ее щеки. Но, она отвернулась. Потом все же подняла на него глаза.
— Я не знаю, Давид, мне страшно. Мои мысли совсем смешались. Я думала, что мы брат и сестра, я пережила это ужас, я не могла уснуть, вспоминая, что мы… То, что мы сделали, это неправильно. — Она все же высвободила свои руки и поднялась на ступеньку выше.
— Алина, мы не должны чувствовать вины, за то, что между нами произошло. Мы хотели этого. Заниматься любовью с любимым человеком — самое восхитительное ощущение. Ты и я, мы стали одним целым!
— Я не хочу об этом говорить! — Она покраснела и отвернулась.
— Но, почему, Алина? — Давид неотступно следовал за ней.
— Давид, лучше оставь меня! Ты несерьёзен в отношении ко мне. — Она поняла, что лучше спуститься вниз, но Давид положил ладони на перила, и она оказалась в кольце его рук. Ее глаза встретились с его умоляющим, грустным взглядом.
— Я, — он отвернулся, — я никогда ни о ком так часто не думал. При мысли о тебе, я начинаю бояться.
— Чего ты боишься? — тихо спросила девочка, их губы так близко, что дыхание почти соприкасалось.
— Я боюсь, что не смогу сдержаться. Что причиню тебе боль. Когда ты рядом я просто схожу с ума. От твоих глаз, запаха, от твоего дыхания. Я не отпущу тебя!
— Я сделала ошибку, — она смотрела на его рот. Он смотрел ей в лицо. — Ты, так и не сказал, как нашел меня здесь!
— Я просто услышал твое сердце.
Алина посмотрела на него и отстранилась. Она порвала кольцо его рук и спустилась по лестнице.
— Ты никогда не говоришь правду? — Ее красивые губы усмехнулись.
Он следовал за ней, она слышала его шаги.
— Если, я оставлю эту историю на завтра, ты поверишь мне, что я хочу быть с тобой всегда?
— Нет. — Она не поворачивалась к нему, но Давид стоял за спиной.
— Что тебе мешает быть со мной? — Тихо спросили его губы, почти прикасаясь ее шеи.
— Я не знаю, — она закрыла глаза, сладкая истома от его дыхания завладела всем телом.
— Твои предрассудки, девочка моя. Чтобы заниматься любовью, людям необязательно вступать сразу в брак. Мы не во времена Шекспира. — Он повернул ее в свою сторону.
Она опустила голову, чтобы снова не оказаться в плену его заманчивых глаз.
— Ты говорила, что любишь меня! — Давид смотрел на неё.
Она молчала, опустив голову.
— Я лю-блю те-бя, — по слогам произнес Давид. — Я не хочу с тобой расставаться. Тебе было плохо со мной?
— Нет, — она медленно подняла голову и посмотрела на него. Она снова попала в плен его глаз. И уже безнадежно, до слез, навсегда отдавая свои мысли, сердце, тело. Их губы почти соприкасались.
— Я знаю, что ты хочешь меня так же сильно, как я тебя! — Его губы начали целовать уголки её губ, — твое, тело отзывается на каждое моё прикосновение.
Он завладел ее ртом, так страстно, что девочка нечаянно ахнула. Ее тело действительно превратилось в воск в его красивых пальцах. Он отстранился первым и, продолжая сжимать ее в руках, нежно прикоснулся губами к шеи. Его губы коснулись мочки уха и он прошептал.
— Давай, сбежим от всех, навсегда! Мы будем только вдвоем, ты и я, нас никто не найдет.
— Давид, это неразумно, — прошептала она, уткнувшись лбом в его плечо.
— А кто сказал, что мы будем поступать разумно? — Он взял ее лицо в ладони и заглянул в таинственные голубые глаза.
— Это затея, может плохо кончиться, нас все ровно будут искать.
— Ну и пусть! — Его губы целовали ее щеки, — ты будешь со мной.
— Я не смогу, как я брошу бабушку?
— Алина, Шелковская — моя бабка, — Давид отстранился от девушки. — Ты, дочь Александра Сафина, а я Павла Шелковского.
— Но, как такое возможно? — Девушка была ошеломлена.
— Нас, словно перепутали. — Он взял ее руки в свои. — Но сейчас мы все знаем. Что нас может остановить? Я не хочу жить в этом доме!
— А, как же мои родители? Выходит, что моя мама жива?
— Да, хочешь, я сейчас же отвезу тебя к ней?
— Давид, я очень сильно боюсь.
— Ее не надо бояться, глупышка, — улыбался Давид и две обворожительные ямочки сводили ее с ума. — Она, самая лучшая женщина, которую я встречал! Она воспитала меня!
