Твой личный враг - Настя Орлова
Закончив свою речь, он вновь подносит мою руку к губам и, глядя прямо в глаза, целует, а я не могу вздохнуть, потому что я все еще не оправилась от первого шока, как следом идут новые и новые потрясения.
– Пойдем, – говорит он мягко. – Поздороваемся с твоими родителями.
Стоит нам направиться к их столу, как мама вскакивает со своего места и едва ли не бегом движется нам навстречу. На ее лице написано такое же изумление, какое испытываю я сама, но глаза сверкают слезами радости.
– Малышка, – она крепко обнимает меня. – Вы шокировали нас, но я так за вас рада.
Пока мама тараторит свои поздравления, я вижу, как отец встает со стула и крепко пожимает протянутую Даниилом руку.
Я, наверное, сплю или сошла с ума. Это просто невозможно, и тем не менее вот они – стоят друг напротив друга, оба высокие и красивые, разговаривают как ни в чем не бывало, и глаза папы светятся дружелюбием.
После моих родителей мы подходим к чете Благовых, которые чинно поздравляют нас. Уж не знаю, что Даниил сделал или сказал им, но ведут они себя вполне прилично, а его мать даже позволяет себе коснуться своей надушенной щекой моей щеки.
Потом наступает черед друзей. Ленка смахивает слезы и шепчет мне на ухо, что наша с Даниилом история – это самое романтичное, что она видела в своей жизни. Ника восторженно прыгает от радости, стискивая меня в объятиях. Дима сдержанно улыбается, Кирилл подмигивает мне и отпускает шуточки, а еще Дарья, Карина…
– Готова уехать? – спрашивает меня Даниил спустя примерно час. – Думаю, здесь теперь обойдутся без нас.
Я киваю, и он выводит меня через стеклянные двери террасы на парковку, где нас уже ожидает автомобиль.
– Куда мы едем? – спрашиваю мягко.
– Домой, – отвечает он просто. – Устраивать без твоего участия свадебное путешествие я посчитал неуместным. И у тебя все еще сессия.
Я киваю, потому что ком в горле мешает мне говорить. Домой. Это именно то, что мне сейчас нужно.
Я не представляю, что будет дальше, что последует за этим сумасшедшим вечером, но все же задаю вопрос, который меня мучает:
– Этим публичным заявлением ты неразрывно связал нас в глазах наших близких. Почему ты это сделал?
Он вздыхает, расслабляет узел бабочки, расстегивает верхнюю пуговицу рубашки.
– Потому что, Мира, мы и так связаны, – его глаза смотрят мягко и задумчиво. – Я никогда не считал иначе. И если бы мы с самого начала ничего не скрывали от других, мы бы не расстались.
Глава 52
– Мы можем немного пройтись? – спонтанное желание, спонтанный вопрос, который срывается с моих губ, когда автомобиль останавливается на светофоре в паре кварталов от дома.
Даниил поворачивает голову, встречая мой взгляд в полумраке салона и удерживая его чуть дольше, чем это позволяют приличия. Одного этого достаточно, чтобы я почувствовала знакомое напряжение, которое волнами расходится по моему телу, концентрируясь в груди и внизу живота.
– Конечно, – он кивает и просит водителя притормозить у ближайшей обочины.
Выхожу из машины, жадно вдыхая свежий воздух, и тут же непроизвольно ежусь от легкого порыва ветра. Через считаные секунды на мои обнаженные плечи опускается пиджак, который все еще хранит тепло и запах его владельца.
– Спасибо, – шепчу тихо, плотнее запахивая полы пиджака и удерживая их на груди.
И все же дрожь не проходит, скорее всего потому, что ее первопричина – вовсе не вечерняя прохлада.
В молчании мы проходим несколько сотен метров. Движемся неторопливо, размеренно, словно не хотим торопить события, и тишина совсем не тяготит меня. Скорее меня тяготит неизвестность того, что будет дальше, и тот разговор, который нам с Даниилом предстоит, стоит нам достичь уединения квартиры.
Удивительно, но, несмотря на внутреннее напряжение, я наслаждаюсь прогулкой. К этому времени на город уже опустилась ночь. Зажглись фонари, а в темном небе сквозь густые серебристые облака можно было различить очертания полной луны.
Опускаю взгляд, выхватывая блеск золота на безымянном пальце.
Жена.
В мыслях я много раз примеривала на себя это определение. Несколько раз, в основном в самые первые дни после нашего скромного тайного бракосочетания в одном из городских ЗАГСов, меня так называл Даниил. И все же сейчас я будто впервые ощущаю значение, которое в это слово вложено.
Меня захватывает буря эмоций. Я чувствую растерянность, нежность, волнение, благодарность, любовь…
О господи, это ведь любовь. Я ощущаю ее каждой клеточкой своего тела, каждым ожившим нервом, каждым вздохом. Потому что с тех пор, как я ушла от Даниила, жизнь поблекла, а эта ночь вновь наполнила ее многообразием красок, запахов, вкусов. И это все из-за него. Благодаря ему.
Щелчок входного замка, и Даниил пропускает меня в темноту коридора. Но когда он тянется к выключателю, чтобы включить свет, я накрываю его пальцы своей ладонью, не позволяя этого сделать. От резкого движения пиджак падает с моих плеч и ложится у ног, но ни один из нас не делает попытки его поднять.
– Мира, я должен объяснить тебе… – успеваю приложить ладошку к его рту до того, как он начинает говорить.
Да, между нами масса недосказанности. Да, где-то мы здорово ошиблись. Да, возможно, самое сложное в наших отношениях еще впереди. Но для объяснений у нас есть целое завтра, а сейчас все, чего я хочу, – продолжения сказки, которой стал для меня этот вечер. Хочу не слов Даниила, а его самого.
Словно откликаясь на мой безмолвный призыв, взгляд Дани откровенно и выжидательно скользит по моему лицу, шее, ласкает обнаженные плечи. Его грудь приподнимается, словно он задерживает дыхание, а потом опадает, и вместе с этим с губ срывается тяжелый вздох.
Кладу ладонь на его грудь, горячую даже через плотный шелк рубашки, и сама тянусь к его губам.
Это первое прикосновение после долгой разлуки похоже на раскат грома – оно опустошающее, резкое, даже болезненное. Безотчетно цепляюсь руками за широкие плечи, пока горячий язык Даниила медленно раздвигает мои губы, проникая в теплую глубину рта.
Все перестает иметь значение. Остается только этот момент. Идеальный. Чувственный. Настоящий. И мужчина, ближе которого нет никого на свете.
Когда через секунды, минуты, а может быть, часы, Даниил отстраняется, чтобы дать нам обоим передохнуть, моя голова плывет, а колени подгибаются.
– Мира… – выдыхает сипло, обдавая горячим дыханием мою щеку. – Что же ты со мной делаешь.
Он
