Завод по производству облаков - Агата Санлайт
Оставалось только поражаться, как быстро работали криминалисты, благодаря моим деньгам и связям. А я заплатил начальнику криминалистической лаборатории, попросив ускорить исследование улик, насколько это возможно в принципе.
Между тем Константин не особо обрадовал «продолжением банкета»:
– Дома Иван Демин не появлялся. Его машину тоже нигде не нашли. Очевидно, механик похитил Данилову на чужом авто, вернул его на место и уехал уже на своем транспорте. Однако след пока не удалось обнаружить. Я озадачил все посты ДПС, затребовал данные со всех придорожных камер, поблизости от места, куда ездил Иван на «заимствованной» им машине. Но пока все по нулям. Похоже, механик хорошо изучил местность и умеет не попадаться на камеры. А в лесу и вовсе не выследишь.
– Спасибо за информацию, – глухо произнес я в трубку и сбросил вызов, услышав дежурное «Пожалуйста».
Пока следствие топталось на месте, и это меня все больше нервировало. Казалось, чувствовать себя еще более ущербно-бесполезным, нежели вчера, когда узнал, что Улю похитили, уже невозможно. Но этот кошмарный день железно убедил меня в обратном.
Чтобы совсем не сойти с ума, я заехал на работу, проконтролировать запуск нового цеха. Отвлечься хоть немного от того, что болело и скребло внутри целой шайкой озверевших кошек.
Я бессмысленно просматривал бумаги, запрошенные у Анисимова, уже в который раз, потом зачем-то попросил кофе.
Юля вошла заплаканная и какая-то вся потухшая. Однако я не обратил на это внимания. Как и на то, что сегодня она выглядела гораздо более небрежно, нежели обычно. Блузка и юбка слегка помятые, волосы уложены кое-как, косметика тоже нанесена без особого энтузиазма.
У меня были свои проблемы, чтобы обращать внимание на страдания секретарши. Почему-то в тот момент я не подумал, что наши с ней ситуации завязаны друг на друге, как петли одного свитера.
Я зациклился на Уле, ее исчезновении и Иване, который уже убил двоих и вполне мог причинить вред моей женщине.
Ближе к вечеру я окончательно извелся. Хотел уже рвануть к следователю. Но тут позвонил Анисимов.
– Простите, Александр Станиславович. А Серж Ламбер не появлялся сегодня на работе?
– Я не видел его. Узнаю у Федора Терентьевича.
Я сбросил вызов и набрал охранника.
– Да, Александр Станиславович.
– Слушай, а Серж появлялся сегодня на работе? Вообще приезжал?
– Нет. Ламбера не было точно.
– Уверен?
– Я ведь всех отмечаю в журнале.
Я передал информацию Анисимову, и тот вдруг озвучил наше общее удивление:
– Очень и очень странно. Он так переживал за запуск нового цеха. Только и дергал меня на тему комиссии, вердикта и возможности заморозки производства. В архиве провел дня два, не меньше… А тут вдруг испарился в самый ответственный момент. И телефон недоступен.
Мне нечего было сказать Анисимову.
Однако, сбросив трубку, я прямо так и подвис.
Серж… Имя родственника эхом отозвалось внутри, словно крик в глиняном сосуде. Внезапно стало более значимым, чем раньше.
Слишком уж много странностей в последнее время происходило с участием Ламбера.
Опять вспомнилась та фотография. Савельев и Серж… Серж и Савельев. Что у них могло быть общего? Ламбер никогда не интересовался историей. Да и вообще любые рассказы про старину его заметно и показательно утомляли. Даже когда родители Элен и Сержа начинали повествовать про историю своей семьи – некогда дворянского русского рода, – он и то закатывал глаза и пытался по возможности улизнуть.
А тут вдруг он и историк… Серж любил общаться с «нужными» людьми. Значит, Савельев был ему нужен. Зачем?
Архив… Он провел два дня в архиве. Получается, все же что-то такое в прошлом заинтересовало Сержа настолько, что он потратил драгоценное время на просмотры старых документов и встречу с историком…
Кхм… Явно эти факты связаны. И однозначно нарытые Сержем данные на прапрадеда Ульяны не имели никакого отношения к соответствию нашего здания и нового цеха требованиям приехавшей комиссии.
Уля…
Юля…
Уля…
Юля…
Кхм… Почему я сейчас обратил внимание на созвучность этих имен.
Почему?
Именно в связке с Сержем?
Что-то крутилось в голове, но я никак не мог его докрутить.
Так…
Несколько раз мне чудилось, что меня преследует серый внедорожник. Но я отмел все мысли об этом как паранойю. Первый раз, по-моему, это было, когда мы с Улей ехали в дом ее бабушки, после того, как туда влезли злоумышленники.
У Сержа такой внедорожник! Как-то не приходило в голову. Но вот теперь снова все сходилось на моем французском родственнике.
Мысли метались туда-сюда – из прошлого в будущее. И словно соединяли линиями все точки, где случалось нечто плохое или странное и оно могло быть связано с Сержем.
Я вновь вернулся к мыслям про причину аварии – той самой, которая лишила меня семьи.
Испорченная машина. Слова Сержа про Элен – о том, что она не должна была со мной поехать. Затаенная боль в глазах Ламбера в тот момент и злость на себя самого. Я не мог ошибиться.
Впрочем, то дела давно минувших дней. Даже если Серж и виновен, вряд ли я смогу это доказать. Однако это характеризовало родственника и наши с ним запутанные отношения. И тот факт, что Серж до сих пор мог иметь на меня зуб.
Юля… Уля… Архивные документы про Даниловых…
Что-то во всем этом есть. Нечто очень старое и ценное, похищенное из дома бабушки Ульяны. Наверняка дело рук Ивана. И у него же нашли фотографию Сержа с историком. Получается, эти трое встречались.
Я должен поговорить с Сержем!
Я подорвался с места и, на ходу одеваясь, метнулся наружу.
Заскочил в машину и рванул в сторону небольшого особняка, который снимал Ламбер. Возле высокого забора из разнокалиберных желтых камней меня встретил охранник. Узнав, сразу же пропустил внутрь.
Я уже бывал тут. И домохозяйка – дородная женщина в возрасте – Марина Ефимовна – встретила на пороге.
– А где Серж? – без лишних рассусоливаний спросил я.
Марина Ефимовна
