Измена (СИ) - Авонадив Анель

Мне всего-то надо пару затяжек, чтобы не "ёбнуться" окончательно

Интересно, «соплежуй» уже знал тогда не сказал?

И второй вопрос следом, не сказал, потому что любил и боролся за свое? Или все — таки любил сильнее чем я?

Сигарет нет. Стою на балконе уперевшись ладонями на подоконник, набираю в легкие воздух. Надо было раньше у "сопляка" спросить

Блядь, теперь я знаю, как болит ревность. Теперь ни с чем не перепутаю это состояние, когда что-то черное пожирает все светлое и доброе внутри, оставляя после себя боль.

Хули, сам виноват.

Отпустил.

Я просто завидую выдержке Утенкова, ведь он получил мою женщину, не важно как, по-честному или нет, главное, что я точно осознаю, он совершенно точно отдавал себе отчет тогда в больнице, когда я спустил всю эту ситуацию на тормозах

Уверен был, что против ребенка не смогу ее перетянуть. И, ведь, не попробовал, как мудак сдулся, а может просто испугался что не смогу полюбить их совместного ребенка с Утенковым, как своего. Это вообще должен был быть мой ребенок!

И самое хуевое, что Дина, зная, что ребенка нет, выбрала все равно не меня.

Отлично, блядь! Походу я ей реально не нужен.

— Пап, ну мы едем, говорил опаздываем? — часто моргаю, стою и смотрю прямо перед собой в панорамные окна балкона, отвечаю вопросом на вопрос:

— Сигареты искал тут, ты не видел? — брови сына ползут вверх

— Ты куришь?

— Иногда, но тебе этого делать не советую, — наблюдая за подростком, стоит смотрит в сторону, потом пауза, признается:

— Тут были, мы с Махой взяли, — усмехаюсь, тоже «тырил» у отца сигареты в его возрасте, только никогда не призвался, потому что батя реально мог убить одним ударом. Я его боялся. А вот сопляк меня не боится. Наверное поколение другое, уже знают свои права. Я уже почти признал, что это лучшая копия меня. Батя так вообще с самого начала заявил мне об этом. Кто бы сомневался!

Подхожу, даю ему подзатыльник, следом притягивая к себе, зажимая локтем шею, не давая опомниться:

— Увижу что куришь, проект новый не получишь, — потирая макушку в месте шлепка, сын улыбаясь, отвечает

— Да я так, балуюсь

— Я тебе побалуюсь! — выходим, закрывая балкон, не знаю зачем спрашиваю, — мать твоя на работу вышла? — задаю вопросы на автомате, моя реальность растекается вокруг меня, сползая бессмысленными каплями и растворяясь в моем сознании

— А тебе какое дело? Если интересно, то позвони сам спроси, — начинается, блядь, «сопляк» не любит, когда про мать выясняю, не могу же я ему сказать ему, что его мамаша вместе со своим табуном тараканов решила, что я ей нахуй не нужен.

— Не хочу беспокоить маму, — смотрю улыбается, думаю понимает, что мать его меня отшила.

— Ага, и когда про визу мою выяснял тоже не хотел беспокоить? — сто процентов подслушивал.

— Я думал подслушивать взрослые разговоры плохо, нет?

— Мы едем? — по лицу вижу, начинает злится, отвечаю:

— Едем, — бросаю взгляд на часы, как будто меня беспокоит время

В машине звонит Макс, пока обсуждаем текущие дела, мельком сообщает, что уезжает, что в столице хорошо, а Нева его заждалась, параллельно отчитываясь по нашим делам. Я настолько взвинчен, что собираю себя по кускам в буквальном смысле, стараюсь вникнуть в детали, которые Макс рассказывают в данный момент.

— Быстро ты тут со всем управился, — говорю набор слов на автомате, для меня Макс — это человек машина: ставит цели, достигает их, идет к новым.

— Почти, — на том конце провода легкое разочарование

— Ну то, что ты не посетил парочку клубов, куда планировал, еще не говорит о том что главная миссия провалилась, будет повод вернуться, — тональность Макса не меняется, моя шутка, видимо не сработала

— Мать твоего ребенка все равно отказалась, даже от разового проекта, — слышу вздох, спрашиваю

— А ты ей в Питер предлагал ехать?

— Ну не на Камчатку же!?

— А в чем проблема открыть в столице филиал?

— Заморочено, это аренду надо искать, а там у меня готовое помещение в собственности, — понимаю, что Макс старается завершить разговор, предлагаю другой вариант, который возник спонтанно:

— У меня есть помещение в центре, там ремонт надо сделать, но это херня, все быстро сделают

— А тебе какая выгода, не на тебя же она работать будет, я открываю новое направление земельного кадастра, с IT вообще близко не стояло? — Макс как всегда ищет двойное дно. Можно сколько угодно прикидываться, что моего интереса нет, но он есть. В любви по-честному играют только такие идиоты, как я. Утенков совершенно точно отдавал себе отчет в том, что говорил в больнице. Так почему я должен быть «благородным» рыцарем?

— Вообще — то у меня от нее ребенок, вдруг еще передумает свалит в твой Питер, я что к сыну буду каждые пять минут ездить?! — Макс смеется, а я всерьез думаю, было б неплохо, если Дина взялась за этот разовый проект, вникла, потом, может понравится, будет на постоянной основе работать с Максом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Смотрю на заднее сиденье пацан сидит играет в телефоне в ушах наушники. Про себя думаю, что мне плевать на мораль, на общественное мнение, в виде «правильных поступков», я, кажется давно разучился играть по правилам.

Глава 40

Дина

Я очень смутно помню то утро, когда я проснулась одна в кровати. Егора не было: не только в квартире, такое ощущение, что в моей жизни теперь.

Я точно не знала, но почему-то чувствовала, что Егор ушел и больше не вернется.

Я увидела это в его взгляде, в тот вечер на кухне, когда проследовала за ним и готова была валяться в ногах, делать все что он попросит, только бы он дал нам «нас», еще один шанс, чтобы были "мы", а не "он" и "я" по отдельности.

Даже странно, что за все эти дни написала ему одно сообщение, задав вопрос, на который уже знаю ответ.

«Почему?»

Хотя я понимала тогда и причины, и следствие своего предательства. Все равно написала.

Егор ответил, коротким смс:

«Прости, но мы не сможем вернуть нас прежних. Прощай, Дина, нет больше нас»

А потом все как в тумане: я снова одна в пустой квартире.

Мы расстались, вот так, нелепо, по смс. Будто и не было трех лет наших безоблачных отношений, будто все было ненастоящим, разлетевшимся карточным домиком.

Я думала, что медленно сойду с ума. Первый день все делала на автомате, скрывая зачем-то не только от сына правду, но прежде всего от самой себя.

Зачем-то надеялась, что Егор позвонит на следующий день, ну или через день. Или….

Я знала, что он не позвонит.

Не сойти с ума помог мой сын: он с одноклассницей почти каждый день старались создавать атмосферу нового года, сами нарядили елку.

В этом аду собственного бессилия, меня стало отпускать, когда с утра, случайно зайдя на кухню увидела, как ребята принесли котенка и прятали его в коробке под столом. Маленького, пушистого и такого беззащитного. Позже удалось выяснить, что Мария так плакала, когда увидела маленький "пушистый клубок" в подъезде, что сын, до этого равнодушно относившийся к животным, вдруг, нашел коробку и принес его к нам в квартиру.

Андрей думал, что я буду ругаться, но я разрешила его оставить.

Сама не знаю почему. Пусть будет.

Только знаю, что тогда я смотрела на взрослого сына, его одноклассницу, которые заботились о животном, вместе мыли его в ванной, и когда котик вырвался и побежал от них исцарапав им руки до кровяных полосок, думала, надо же как бывает: когда то я сохранила жизнь крошечной горошине внутри себя, позволив родится, приняв все трудности судьбы, а сейчас мой сын это то единственное, что держит меня на плаву в этой жизни.

Ради него я стану нормальной, у меня отболит, я смогу вернуться к полноценной жизни.