Анна Берсенева - Портрет второй жены
Лиза молчала, думая о том, как нелегко дается ему спокойный тон, когда между ними становится этот незримый женский образ. Но это надо было пережить – что оставалось делать? Прошлого не отменить, а настоящее властно притягивало их друг к другу, несмотря ни на что.
И, засыпая на Юрином плече, она все покачивалась на длинных океанских волнах, все чувствовала пузырьки пены на своих плечах, которые лопались под Юриными осторожными поцелуями.
Лиза проснулась так рано, как никогда не просыпалась дома. В комнате стоял все тот же прохладный полумрак, трепетали занавески на открытых окнах. Только тут она заметила, какой необычный потолок в этой комнате. Пальмовые листья образовывали высокий шатер у нее над головой, и пространство комнаты казалось из-за этого огромным. Так необычно выглядело сочетание белой с золотом мебели и потолка из листьев!
Юра еще спал, и Лиза осторожно, чтобы не разбудить, провела рукой по его голове, поцеловала его в плечо и спустила ноги на белый ковер, покрывавший весь пол в просторной спальне. Она на цыпочках подошла к огромному, от пола до потолка, зеркалу, вгляделась в свое лицо, еще хранившее следы сна, но сияющее той особенной свежестью, которую дает отдых, свежий воздух и душевное спокойствие.
Она еще совсем не загорела, и ее тело светилось в полумраке, как перламутр морской раковины. Лиза набросила пеньюар из белого батиста и вышла на веранду.
Яркость красок, яркость света ослепила ее после полумрака спальни. Шумели под ветром листья пальм, большие кокосовые орехи лежали под деревьями, и Лизе показалось, что они с Юрой действительно затерялись в этой хижине посреди огромного мира, что они одни на острове и на всей земле.
Не переодевшись, не умывшись, она пошла по дорожке к морю. Сбросив пеньюар, с удовольствием окунулась в воду, поплыла вперед, потом вернулась, легла на песок у воды; ее распущенные волосы намокли.
– А акул ты не боишься, а, русалочка? – услышала она веселый Юрин голос.
– Ой, Юра, ты проснулся! Каких еще акул?
– Да никаких, не бойся. Накупалась?
– Да разве можно накупаться? Все плавала бы и плавала или лежала вот так…
Они проплыли еще раз вместе. Юра обнимал ее под водой, тянул к себе, а она кричала:
– Юрка, мы же утонем, что ты делаешь!
Освеженные утренним плаванием, с мокрыми волосами, они отправились в ресторан, находившийся на берегу, но совершенно не видимый ни от их дома, ни с пляжа. С веранды ресторана открывался вид на океан, но ни один пляж не был виден, так продуманно было расположено здесь каждое строение.
Они позавтракали заказанной с вечера морской рыбой.
– Пожалуй, я здесь стану вегетарианцем, – заметил Юра. – Или рыба тоже мясом считается? А ты заметила, что здесь и не хочется ничего, кроме рыбы и фруктов?
Она заметила, что он не курил вчера весь вечер. Действительно, природа на этом острове отличалась такой полнотой, такой завершенностью, что не хотелось ничем нарушать гармонии.
Еду им приносила изящная молодая женщина, такая же смуглая, как Муса, похожая на статуэтку из дорогого дерева. Она улыбнулась им обоим с одинаковой приветливостью, чуть дольше задержав на Юре взгляд черных миндалевидных глаз.
– Нравится? – спросила Лиза.
– Конечно! Посмотри, какая походка, – как у танцовщицы. Правда, она отлично вписывается в пейзаж?
– Правда, – согласилась Лиза. – А тебе, конечно, нравится любоваться таким пейзажем!
Юра рассмеялся и погладил ее по руке.
После завтрака они отправились домой. На этот раз Юра сказал, что придется надеть купальник и плавки.
– Пойдем к рифу, поныряем, – объяснил он. – Там-то уж мы будем не одни.
До знаменитого кораллового рифа пришлось пройти вдоль берега. Юра, оказывается, захватил с собой акваланг и сгорал от нетерпения понырять по-настоящему.
– Это ни с чем нельзя сравнить, – сказал он. – Совсем другой мир под водой. Честное слово, мне кажется, он поинтереснее нашего.
Купальщиков было не слишком много, человек десять. Весело помахала незнакомая молодая парочка, прокричав что-то приветственное.
«Наверное, американцы», – подумала Лиза, разглядев сияющие улыбки и кипенно-белые поношенные футболки молодых людей.
Вообще, люди, собравшиеся на острове Малифинолху, были на редкость приветливы. Или просто Лиза уже успела отвыкнуть от привычных европейско-американских улыбок без причины, просто навстречу прохожему?
Она сняла короткую разноцветную юбку, маленький пестрый топ без бретелек и осталась в бирюзовом купальнике.
– Сначала я, да? – сказал Юра, которому явно не терпелось поскорее погрузиться в воду у рифа.
– Да я и не умею с аквалангом, – успокоила его Лиза. – Я тебя здесь подожду, потом вместе нырнем просто так.
Юра кивнул и исчез в прозрачной воде. Лизе не хотелось купаться без него. Она присела на берегу, глядя на воду возле рифа, на юрких рыбок, сновавших у поверхности. Их трудно было разглядеть, так быстро они мелькали под водой.
Вдруг сердце у нее похолодело: невдалеке, там, где кончалась отмель, она увидела плавники над водой! Ей даже не показалось, что это дельфины, – она сразу узнала зловещие акульи силуэты. Господи, а она-то думала, Юра пошутил, когда утром говорил об акулах! Лиза в ужасе вскочила, всматриваясь в ту сторону, куда он только что поплыл.
– Вы волнуетесь за своего друга? – услышала она приветливый вопрос.
– Да, да! – воскликнула Лиза и тут только поняла, что вопрос был задан по-немецки и отвечает она по-немецки. – Я волнуюсь, там акулы, вы видите?
– О, вам совершенно не о чем волноваться! – Перед Лизой стоял мужчина в круглых золотых очках, сразу напомнивший ей профессора Нойберга, в семье которого она жила в Кельне. – Здесь очень много рыбы, и у этих акул нет никакой необходимости нападать на человека: им вполне хватает пищи.
Несмотря на свое волнение, Лиза невольно улыбнулась тому, как уверен был ее собеседник в акульем благоразумии.
– А если какая-нибудь из них окажется гурманкой? – спросила она.
– О, юная фрау обладает прекрасным остроумием! – засмеялся немец. – Уверяю вас, они имеют все, что им необходимо. Меня зовут Франц Данцельбахер, я живу в Вене.
– Лиза Успенская, я живу в Москве.
– О, вы русская – и так хорошо говорите по-немецки! – тут же восхитился австриец; впрочем, Лиза еще в Германии убедилась в том, что элементарное знание русскими нескольких иностранных слов вызывает бурный восторг. – Ваш друг тоже говорит по-немецки?
– Не слишком хорошо, но с ним вы можете говорить по-английски, – ответила она. – Когда он вынырнет оттуда.
– Фантастика! – не переставал удивляться герр Данцельбахер. – Те русские, которые имеют возможность приезжать сюда, обычно не знают языков.
