Анна Тодд - После
Я вытираю глаза, он глядит в окно.
– Но ты такая, какой я хочу тебя видеть, – говорит он.
Хотела бы я ему верить. Хотела бы, чтобы он не был таким бесчувственным.
– Нет, – только и могу ответить я.
Не хочу плакать перед ним, но не могу сдержаться. Я так часто плакала при встрече с ним, что если я снова запутаюсь в его сетях, так и получится.
– Что «нет»?
– Ты не хочешь, чтобы я была такой; ты ничего не делаешь, но ты ранишь меня.
Прохожу мимо него, пересекаю коридор и захожу в гостевую комнату. Там надеваю джинсы и собираю вещи. При этом Хардин следит за каждым моим движением.
– Ты слышала, что я вчера тебе сказал? – наконец спрашивает он. Я надеялась, он не будет поднимать эту тему. – Ответь.
– Да, я слышала, что ты сказал, – подтверждаю я, пытаясь не смотреть в его сторону.
Голос становится враждебным.
– И тебе нечего на это ответить?
– Нет, – вру я.
Он делает шаг ко мне.
– Отойди, – прошу я.
Он в очень опасной близости от меня, и я заранее знаю, когда он наклонится, чтобы поцеловать меня. Я стараюсь обойти его, но его сильные руки удерживают меня на месте. Его губы касаются моих, язык пытается протолкнуться между моими губами, но я отказываюсь. Он немного отклоняется назад.
– Поцелуй меня, Тесс, – требует он.
– Нет, – я толкаю его в грудь.
– Скажи, что ты чувствуешь то же, что и я, и я уйду.
Его лицо – всего в нескольких сантиметрах от моего, и я ощущаю его горячее дыхание.
– Я этого не чувствую. – Мне больно говорить ему это, но так надо.
– Да, да! – отчаянно произносит он. – Я знаю, что чувствуешь.
– Не чувствую, Хардин, и ты тоже. Уж не думаешь ли ты, что я опять на это куплюсь?
Он отпускает меня.
– Ты не веришь, что я люблю тебя?
– Конечно, нет. Ты считаешь меня совсем дурой?
Мгновение он смотрит на меня, потом открывает рот и закрывает снова.
– Ты права.
– Что?
Он пожимает плечами.
– Ты права, я тебя не люблю. Не люблю, просто добавляю в наши отношения немного драматизма.
Хардин легкомысленно смеется. Я знаю, он этого не желает, но от его честности мне не легче. Когда я выхожу из комнаты с вещами в руках, он стоит, прислонившись к стене.
Внизу меня с улыбкой встречает Карен.
– Тесса, милая, я не знала, что ты здесь! – Но улыбка исчезает, когда она замечает мое состояние. – Ты в порядке? Что случилось?
– Нет, все нормально. Ночью я закрылась в своей комнате и…
– Карен, – раздается голос Хардина позади меня.
– Хардин! – Карен снова оживляется. – Вы хотите позавтракать? То есть пообедать, уже полдень.
– Нет, спасибо, я как раз собиралась вернуться в общежитие, – говорю я, спускаясь.
– Я бы поел, – отвечает Хардин.
Она, кажется, удивлена, смотрит на меня, потом обратно на Хардина.
– Замечательно! Я буду на кухне!
После того как она исчезает, я направляюсь к дверям.
– Куда ты?
Он снова хватает меня за запястье. Я изо всех сил вырываюсь, и он отпускает меня.
– В общежитие, как я только что сказала.
– Ты так просто уйдешь?
– Что с тобой? Ты ведешь себя, будто ничего не произошло, будто мы вчера не ссорились, будто ты ничего вчера не делал. У тебя проблемы с головой, Хардин. – Я говорю про психиатрическую больницу, лечение, мягкие стены. – Ты говоришь мне ужасные вещи, а потом предлагаешь подвезти?
Я не могу с ним ехать!
– Ничего такого ужасного я не сказал; только то, что не люблю тебя, когда ты была в этом уверена, а потом, я не предлагал подвезти тебя, я просто спросил, как ты собираешься ехать домой.
От его самодовольства у меня кружится голова. Зачем было приезжать сюда, зачем заботиться обо мне, если он меня не любит? Разве есть что-то большее, что может заставить меня мучиться еще сильнее?
– Что я сделала? – наконец, спрашиваю я.
Давно хотела спросить, но все время боялась ответа.
– Что?
– Что я тебе такого сделала, что ты меня так ненавидишь? – спрашиваю я так, чтобы Карен не слышала. – Ты можешь заполучить практически любую девушку, какую захочешь, а ты продолжаешь тратить свое и мое время, чтобы изобрести новый способ, как причинить мне боль. Какой смысл? Я настолько тебе не нравлюсь?
– Нет. Ты не нравишься мне, Тесса. Просто ты сделала себя легкой мишенью – и я погнался за тобой, ясно? – говорит он хвастливо.
Прежде чем он может что-то добавить, Карен отвлекает Хардина вопросом, хочет ли он бутерброд. Он идет на кухню, а я поворачиваю к двери.
По дороге к автобусной остановке решаю, что если уж я сегодня пропустила столько пар, то могу пропустить и весь день и купить автомобиль. К счастью, автобус подъезжает через минуту, и я сажусь в самом конце салона.
Дремлю на заднем сиденье, думаю о словах Лэндона, что если человек не любит, ему невозможно разбить сердце. Хардин делал это неоднократно, даже тогда, когда я думала, что разбивать мне уже нечего.
Да, я его люблю. Я люблю Хардина.
Глава 63
Продавец скользок, как угорь, и пахнет старым табаком, но я уже не так придираюсь. Через час переговоров вручаю ему чек на первый внос, а он мне – ключи от вполне приличной «Тойоты Короллы» 2010 года. Белая краска в нескольких местах поцарапана, но мне удается сбить цену достаточно для того, чтобы не обращать на это внимания. Перед тем как выехать со стоянки, звоню маме, рассказываю о приобретении – и, конечно, она сообщает, что я должна была выбрать машину получше, и перечисляет почему. В итоге я делаю вид, что пропал сигнал, и отключаю телефон.
Удивительное чувство, когда у тебя есть собственный автомобиль! Я больше не завишу от общественного транспорта и сама могу ездить на стажировку. Надеюсь, разрыв с Хардином на ней не скажется. Не думаю, что это возможно, но что если он со скуки опять решит заставить меня поплакать и сделает что-то, чтобы мне навредить? Может, стоит поговорить с Кеном и попытаться объяснить, что мы с Хардином больше не… встречаемся? Он думает, что мы встречались, поэтому я смогу придумать что-то типа «ваш сын – самый жестокий человек в мире, он опасен для меня, поэтому я не могу больше быть с ним».
Я включаю радио и делаю его громче, чем обычно, но мне сейчас это нужно. Музыка заглушает мысли, я внимательно слушаю тексты. Не обращаю внимания на то, что каждая песня напоминает мне о Хардине.
Перед возвращением в кампус я решаю купить что-нибудь из одежды. Холодает, нужны еще одни джинсы, а кроме того, я устала от длинных юбок.
В конечном счете, я покупаю несколько платьев, чтобы носить в издательстве, несколько простых футболок, кардиганы и пару джинсов. Они плотнее, чем обычные, но очень хорошо сидят. К моему возвращению Стеф нет дома, это хорошо. Всерьез задумываюсь о смене комнаты. Соседка мне нравится, но мы не можем жить вместе, пока вокруг крутится Хардин. В зависимости от того, сколько я буду получать, я, возможно, смогу снять квартиру за пределами кампуса. Моя мать бы это не одобрила, но это ее не касается.
