Жена поневоле - Нинель Лав
— Они очень красивы, но ты же понимаешь, что это чужие камни — нам они не принадлежат, и мы с тобой можем ими только любоваться.
— Понимаю…
— Не хочется тебя огорчать, милая, но скажу больше: этот дом, участок, машины тоже нам не принадлежат — так что, не стоит относиться к этому, как к своему, когда-нибудь нам придется с этим расстаться, и мне бы очень хотелось, чтобы расстались мы со всем этим без сожаления. У нас есть наша квартира на Цветном бульваре, куда скоро переедут бабушка с дедушкой, а мы будем жить в огромной, четырехкомнатной квартире на Динамо. У тебя и Вики будут свои комнаты, появятся новые друзья…
— А как же школа? Мы пойдем в новую школу?
— Как захотите — я могу отвозить вас по утрам в старую школу.
— Но «Ягуар» наш?
— Наш, — улыбнулась Кира, — а еще половина конюшни с двенадцатью лошадьми, один говорящий попугай, кот Маркиз и кобылка Дебби Слай.
В отличии от Виктории, конюшня, лошади, кот и попугай Алису не обрадовали и на подвиги не вдохновили, она предпочитала иметь что-нибудь более существенное и не живое (дом, например, или квартиру), и стала еще задумчивей.
— Значит, мы здесь живем временно, как в гостинице? — уточнила она, отворачиваясь от рассыпанных на маленьком полированном столике камней. — А когда мы уедем отсюда?
— Не знаю… но, думаю, что скоро.
Девочка вздохнула, положила на столик рядом с камнями стальной контейнер и снова вздохнула.
— Лучше я буду ходить в другую школу, а то придется всем объяснять, куда же делся «Мерседес» и телохранитель, — совсем по-взрослому рассудила она — беззаботность, еще час назад так и брызжущая из нее, куда-то улетучилась. За этот час испытания богатством Алиса повзрослела. — А деньги-то у нас есть? Или они тоже твоего мужа?
— Если ты спрашиваешь о миллионе долларов, то у нас его нет, — честно призналась Кира, еще не решив радоваться ей взрослению дочери или нет. — У нас есть миллион рублей на ремонт квартиры. Не всем же быть богатыми и жить в таких домах.
— Не всем… — грустно согласилась Алиса с матерью, но, немного помолчав, добавила: — Но всем очень хочется так жить!
66
— Паш, я тут подумала, что совершенно не знаю, что тебе нравится, что предпочитаешь из еды. Ну, например, тебе хочется жить в загородном доме, иметь прислугу и все такое или жить в квартире, где ты сам можешь приготовить себе яичницу на завтрак и жареную картошечку на ужин?
— Я могу приготовить завтрак на двоих и на ужин пожарить картошку, но лучше, если ужин приготовит кто-нибудь другой… Я поздно возвращаюсь с работы и заморачиваться нет времени — бутерброд и банка консервов, а пельмени или другая заморозка — это предел мечтаний. А жить? Мне все равно где… Но убираться я точно не люблю — в смысле пылесосить, мыть полы и посуду предпочитаю одноразовую.
— Значит, тебе все равно где жить, на чем спать и что есть, — сделала Кира неутешительный для себя вывод. — Ты убежденный холостяк?
— С чего ты взяла? — опешил Павел. — Я просто много работаю и иногда сплю в кабинете на работе, чтобы время не тратить на дорогу.
— А как же отпуск? — не унималась Кира. — Отпуск то у тебя бывает?
— Ну, бывает, только я давно никуда не ездил.
— И не хочется? На море, на солнце, на золотой песочек… поваляться на пляже, окунуться в прохладную водичку…
— Кир, ты это к чему? — не выдержал Павел таких неопределенных вопросов — он как «военный» любил ясность. — Ты хочешь, чтобы мы поехали куда-нибудь отдыхать?
— Я еще не решила… А как же твоя работа? Ты будешь лежать на пляже и раздавать указания?
— Давай договоримся сразу: моя работа — это моя работа и я сам решаю все вопросы, связанные с ней! И, пожалуйста, больше не вмешивайся! Если ты хочешь со мной куда-то поехать — скажи заранее, я улажу свои дела, и мы обязательно поедем.
— А если я захочу уехать без тебя? — допытывалась Кира. — Ты будешь на меня сердиться или как?
— Или как… — недовольно проворчал Павел. — Куда это ты намылилась без меня?
— Вообще то, в Рязань — надо подтвердить свою квалификацию…
— Когда? И на сколько?
— Пока не знаю, — пожала плечами Кира. — Это, я просто так спросила… на будущее. Ты же вот ездишь в командировки по работе?
— Бывает, но не часто.
— Вот и я, тоже не часто…
— Нет, так не пойдет — я буду переживать, волноваться.
— И я буду переживать и волноваться!
— Тогда как быть?
— Ну, каждый будет заниматься своим делом, а другой переживать, волноваться и доверять.
— А по-другому, никак? — на всякий случай уточнил Шубин.
— Никак. У нас у каждого свое любимое дело, и другому придется принимать и мириться с этим… — печально вздохнула Кира, вспоминая, что когда-то давным-давно, Шубин не захотел «принимать и мириться с этим»: ревновал, злился и даже ссорился с ней, и их свадьба не состоялась.
— Согласен… — вздохнул в ответ Павел, но вспомнил он совсем другое: как ждал со сборов свою девушку-спортсменку, считал часы до их встречи, а она вдруг звонила и говорила, что появилось «окно» в манеже, и она не может упустить такую удачу и едет на дополнительную тренировку, или какой-то чемпион международного класса дает «мастер класс», и они все мчатся к нему на урок, или привезли какого-то «супер прыгучего» «самовоза» (опытная, хорошо выезженная лошадь, которая проходит маршрут самостоятельно, знает порядок прохождения препятствий, сама замедлят или ускоряет галоп, сама рассчитывает расстояние до препятствия и силу толчка, сама берет препятствие и заходит на другое — главное, чтобы досадное обременение — в виде всадника — стояло на полевой посадке, отдало повод и ни в коем случае не пыталось управлять лошадью) и ей надо срочно увидеть это «чудо»… И он ревновал, и злился, и даже ссорился с ней… Нет, он знал, что она его любила, потому что светилась изнутри и забывала обо всем, когда была рядом с ним, а без него… — Только это трудно.
— Согласна, — покивала головой Кира, — но два взрослых человека всегда могут договориться друг с другом. Только не ссориться и не ревновать, а то ничего хорошего из этого не получится.
— Трудно, но мы же постараемся справиться со всеми трудностями и быть вместе…
67 Понедельник
Вот он
