Хулиган. Его тихоня - Эла Герс
А еще, чтобы сказать, что я их люблю. Потому что никогда не знаешь, когда у тебя больше не станет такой возможности. Я никак не могла представить себе их потерю. Нет. Я даже думать об этом не хотела.
Но Леша…. Он потерял мать в таком юном возрасте. И он все еще чувствовал себя так, словно это случилось только вчера.
Когда я нашла Лешу перед могилой его матери, мне пришлось сделать глубокий вдох. Я почувствовала его боль и страдания. Они захлестнули меня, как раскаленная лава, пока мои глаза не наполнились слезами.
В тот момент его лицо выражало абсолютную боль.
Мне потребовалось все мое мужество, чтобы не сломаться под напором его боли, пронзившей мое хрупкое сердце. Но я сказала себе быть сильной.
Я должна была быть сильной для него. Потому что он нуждался во мне…
Практически с самого начала наших с Лешей отношений я хотела познакомиться с его семьей. Но теперь я пожалела о своем желании. Осознание того, что его мать умерла, и того, как сильно это на него повлияло, разрывало мне сердце.
Я не знала, как она умерла. И где был его отец, когда все это случилось. И что случилось с Лешей после этого.
Я даже не была уверена, что хочу это узнать.
Поморщившись от воспоминаний, я сказала Леше, что мне нужно приготовить ужин для родителей, на что он согласно кивнул. Я улыбнулась ему и поплелась на кухню.
Как только я закончила с готовкой, то вернулась в гостиную. Леша что-то рассматривал у себя на коленях и был так поглощен этим, что, казалось, не заметил, как я вернулась.
Увидев, что телевизор стоит на паузе, я взяла пульт и включила воспроизведение. Хотя смысла в этом было мало, если уж я пропустила добрую половину фильма, потерявшись в мыслях о Леше.
И ему, как оказалось, теперь тоже не было дела до фильма.
— Ксюша.
Не поднимая глаз, Леша произнес мое имя так, что у меня по спине побежали мурашки.
— Что? — спросила я и наклонилась к нему, пытаясь рассмотреть то, что он так пристально разглядывал на своих коленях. — Что это?
Только тогда я поняла, что он был поглощен моим телефоном.
Он поднял голову, но прежде чем я успела заметить выражение его лица, он сунул телефон мне под нос.
— Кто это?!
На экране появилась наша с Федей фотография. Он тогда повалил меня в сугроб, а я его следом. Валяясь в обнимку в снегу и широко улыбаясь, мы решили запечатлеть себя на память, сделав селфи. Я в замешательстве подняла глаза на Лешу и почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица.
Еще одна дрожь прошла по позвоночнику.
О-о-о, это было плохо.
Очень плохо.
— Кто это, блять, такой?! — процедил он устрашающе сдержанным тоном, пронзая меня смертельно опасным взглядом, готовым превратить меня в никчемную горстку пепла.
— Это… это… — я прочистила пересохшее горло и с опаской проблеяла: — Это Федя.
Я неосознанно отстранилась подальше от Леши и уже собиралась объяснить свои отношения с Федей, кок он угрожающие навис надо мной.
— Федя?! — негромко спросил он, заставив меня вздрогнуть.
Он… он ревновал?
Вселенная, неужели это был тот самый знак?
Если он ревновал, значит, тоже испытывает ко мне чувства, верно? Получается, я ему нравилась, да?
Но сейчас было неподходящее время для радости. Выражение его лица было ледяным, и, похоже, в данный момент я ему не очень-то нравилась.
Я аккуратно стала отползать как можно дальше, пока Леша не уложил меня на спину одним уверенным движением и навис надо мной, уперев руки по обе стороны от моего лица. Я судорожно сглотнула, смотря в бушующие глаза Леши.
— Кто, блять, этот Федя?! — потребовал он ответа.
— Мой двоюродный брат! — пискнула я в ответ. — Его мама — папина сестра!
Услышав ответ, Леша утратил свой гневный взгляд и заметно смягчился.
— Брат? — спросил он более спокойным тоном.
— Да! — яростно закивала я. — Он мой двоюродный брат! Он на два года младше меня. До того как мои родители были вынуждены из-за работы впервые переехать, мы все жили в одном городе, где и бабушка с дедушкой сейчас живут. А потом и они переехали, так что мы теперь встречаемся не так уж часто, только по праздникам. Когда-то они семьей даже жили в этом городе пару лет. Правда, мы разминулись с ними.
Леша нахмурился, но все же отстранился, выпустив меня из своей ловушки. Вновь взявшись за мой телефон, он уставился на фотографию, которая так сильно его взволновала.
— Двоюродный брат, значит, — пробормотал он в раздумье. — Ты не говорила мне о нем.
— У нас как-то не заходил разговор на подобную тему, — неубедительно отозвалась я и вздрогнула, когда он окинул меня мрачным взглядом. — Помимо Феди, есть еще и Карина с Мариной, они его младшие сестры и, получается, мои двоюродные, — решила я на всякий случай признаться и осторожно приблизилась к нему, чтобы перелистнуть фотографию на следующую. — Вот они, они близняшки.
На этой фотографии мы втроем стояли в гостиной на фоне красиво украшенной новогодней елки. Смахнув экран в сторону, чтобы показать ему другую фотографию, я вновь вздрогнула. На ней снова были мы с Федей, но на этот раз я сидела рядом с ним на полу, положив голову брату на плечо, пока тот играл в приставку.
— Мы очень с ним близки… — призналась я, трусливо понизив громкость голоса до минимума, с ужасом наблюдая, как Леша принялся самолично изучать фотографии дней нашей разлуки.
С каждой пройденной секундой его лицо становилось все более мрачным. Ведь почти на всех фотографиях Федя был рядом со мной, чему, кажется, Леша был не особо рад.
Видимо, Вселенная вновь повернулась ко мне задом. Почему знак свыше обернулся для меня столь жгучей ревностью Леши, с которой я понятия не имела что делать?
Я выхватила телефон из его рук и отшвырнула себе за спину, в попытке исправить ситуацию.
— Уже поздно, разве тебе не пора домой? — спросила я с дрожащей улыбкой.
— Ну, — мои глаза встретили его испытующий взгляд, — я подумал, что должен дождаться твоих родителей, чтобы передать тебя им и только потом со спокойной душой уехать.
Он подумал совершенно неправильно! Потому что папа будет явно недоволен его нахождением в доме. И еще тем, что я сорвалась к Леше, бросив семью праздновать Новый год без меня. И если мама поняла меня и отпустила, то папа
