( Не) мой профессор (СИ) - Анкай Виктория

- Мам?! - Лера совершенно по-детски округлила глаза, повернув голову ко мне. - Ты вот это всё сейчас... серьёзно что ли?! Или просто очередная драма на публику?

Глубоко втянула носом воздух, чувствуя какую-то неподъёмную тяжесть на плечах.

- Серьёзно, Лер.

- Мммм... - дочь явно не знала что сказать. Поёрзала в кресле, отстегнула ремень безопасности, скинула кроссовки, демонстративно забралась с ногами на сиденье, явно пытаясь нарочно спровоцировать меня на замечание. - Ничего, если я так посижу? - она с вызовом вскинула голову.

Равнодушно пожала плечами, плавно отпуская педаль и трогаясь с места с зелёным сигналом светофора. Повинуясь какому-то порыву, резко нажала на тормоз прямо посреди пустующего в этот час ночи перекрёстка...

Лерка нелепо взвизгнула, едва не скатившись с кресла на коврик. Двумя руками вцепилась в ручку, села нормально, с испуганным недоумением взирая на меня...

- Что случил-лось?

- Ничего, - я снова развела руками, вновь трогаясь с места. - Кошка через дорогу бежала. Или белка... Неважно.

Дочь всё-таки надела обратно кроссовки, осуждающе сопя на весь салон, но пристёгиваться всё равно не стала. Внезапно тихо шмыгнула, утёрла кулаком глаза...

- Ну а ты? С дядь Гришей, да? - она произнесла это с плохо скрываемым осуждением, но тут же со вздохом сменила тон. - Говорят, он Сашку нашего избил... В смысле препода...

- Не избил, а подрались, - я кивнула, чувствуя, как топит желанием обвинить частично и её, Лерку, в том, что всё так вышло... - Да это тоже неважно уже, Лер, - я выкинула окурок в окно. - Да, я с дядей Гришей. Так получилось...

Лера в запале открыла рот, чтобы возразить... Но закрыла обратно.

- Надеюсь, ты тоже знаешь, что делаешь, мам... - тихо произнесла, откидываясь на спинку кресла.

Невольно улыбнулась.

- Я тоже надеюсь, Лер...

Молчание длилось минут десять, пока мы поддержали к нашему двору. От мысли о том, что сейчас нам предстоит разговор с моей матерью, физически ныли зубы.

Я припарковала Опель подальше от окон. Заглушила двигатель. Осталась сидеть, положив руки на руль...

Лера тоже не спешила покинуть салон. Скребла когда-то белым носком обуви резиновый коврик, будто это было самое интересное занятие в мире...

- Лер, послушай...

- Мам, я хотела сказать...

Неловко рассмеялись обе. Повернулись друг к другу...

Не знаю, кто первый протянул руки, но уже через секунду я изо всех сил прижимала к себе дочь. Гладила по голове, по спутанным волосам, тихо всхлипывала в её смешную макушку, пропахшую сигаретным дымом и какими-то совсем чужими запахами, сжимала ладонями худенькие плечи, пока сама Лера тихо шмыгала у меня на груди, дрожа всем телом и тоже неуклюже обнимая мои руки...

- Мамочка, ты... прости, а... Я не хотела...

- Тшшшш... - я крепче прижала её к себе, чувствуя, как от острой жалости и жестокого чувства вины по спине ползёт испарина. - Это ты меня прости, солнышко моё... Прости-прости-прости...

***

В окне горел свет - мать явно не спала. Тем лучше.

Взяла дочь за руку, быстрым шагом пересекла дорожку, направляясь к дому...

Наверное, вопросов в голове было больше, чем ответов. Но они подождут до лучших времён.

Мы ни разу не затронули Эдика... Но его образ незримо стоял между нами, и глупо было это отрицать. Разговора о нём нам не избежать в любом случае. Но только не сейчас...

- Переживаешь за своего Жа... за Андрея? - я распахнула перед задумчивой Лерой дверь подъезда. Не дождавшись ответа, приобняла её одной рукой, поднимаясь по ступенькам и отыскивая в сумке ключи. - Не волнуйся - Валерий Павлович всё уладил. Реутов забрал заявление. С ним, кстати, всё относительно неплохо, несколько месяцев проведёт в гипсе, но это, как говорят сами врачи, самое малое, что могло случиться при таком падении, - я не смогла скрыть осуждение в голосе. - Лер, я всё понимаю, конечно, но... Я прочитала протокол - вы все были в хлам пьяные! Столько народу... Удивительно, что всё ещё так закончилось! Ты хоть представляешь, на что способна бухая толпа в вашем возрасте? Помолвка у них... - я закатила глаза, вставляя ключ в замочную скважину. - Что сейчас бабушка скажет...

На удивление дочь не ощерилась на меня, а только кивнула головой, молча проглатывая мои нотации. Но тут же натянуто улыбнулась:

- Да, бабушку надо было подготовить хоть как-то...

В нос ударил непривычный запах родной квартиры - знакомый сладковатый шлейф маминых духов, аромат какой-то еды, дорогого свежего кофе... До слуха донеслись аккомпанементы классической музыки - любимый мамин фоновый шум. В коридоре царил образцовый порядок - многочисленные пальто висели на плечиках в строгом порядке, обувь была убрана в новую обувницу с ящиками...

- Бабушка в своём репертуаре, - прошептала Лера, поднимая глаза к потолку и тихо хихикая. - Дожили - в своём доме чувствую себя как в гостях...

- Я тоже, - я скорчила рожицу, вешая плащ на крючок. - Зря мы, конечно, без предупреждения...

- Да ладно, - дочь на цыпочках прошла вперёд, пока я стаскивала сапоги. - Алла сама любит заявляться без приглашения, значит нам тоже можно! Эффектное... появление... - голос Леры стал тише и глуше, и закончила фразу она тихим ошарашенным хрипом, останавливаясь в дверях комнаты... - Как говорит сама... бабушка... - она шумно выдохнула, недоверчиво тряся головой. - Бляяяя...

Что?!

Кинулась следом за дочерью...

Как громом поражённая застыла рядом с Лерой, тупо хлопая глазами и с трудом хватая ртом воздух. Пошатнулась, на секунду допустив мысль, что я просто сошла с ума, и меня мучают галлюцинации...

- Ма... Мама?! - губы с трудом шевелились, и я невзначай прислонилась спиной к стене ванной прямо напротив входа в комнату, не сводя глаз с открывшейся картины, где мы с Лерой явно были лишними. - Ты?! - я неосознанно подняла ладонь в сторону слегка растерявшегося Эдуарда Альбертовича. - Боже мой... - я прижала ладони к щекам, ощущая дикий панический стыд, переводя взгляд на третью участницу происходящих в моей квартире событий. - Соня...

- Вишневецкая?! - голос подала Лера, подавшись в перёд и придерживаясь рукой за дверной наличник. - Охуеть... Пиздееец...

Она озвучила то, что не могла сформулировать я. Ибо никакие литературные слова в голову просто не шли...

Задыхаясь воздухом, подняла глаза на мать.

Она сидела в моём любимом кресле, закинув ногу на ногу и совершенно не стесняясь того, что её белый шёлковый пеньюар, украшенный нелепыми перьями по подолу, полностью распахнулся, обнажая полную подтянутую грудь с едва заметными следами хирургического вмешательства - последнюю подтяжку она делала два года назад, и явно не зря... В одной руке она держала высокий бокал, в другой - сигарету с мундштуком, как настоящая порно звезда обворожительно и томно выпуская белёсый дым идеально накрашенными красной помадой пухлыми губами. Кажется, она даже не смутилась нас с Лерой...

Господи, какая же она всё-таки... роскошная женщина. И мне не понять, за что Гриша её недолюбливает - обычно мужики из кожи вон лезут, чтобы добиться внимания таких вот тёток. Даже Эдик, оказывается, не исключение...

Перевела стыдливый взгляд на Эдуарда Альбертовича, краснея до самых корней волос...

Против воли не могла не отметить классическую красоту его атлетического мужского тела - он явно из той же породы, что и моя мать, и внешность для него имеет отнюдь не последнее значение. Конечно, я знала, насколько он хорош, но увидеть его вот так со стороны, полностью без одежды... С каплями пота на шее и спине, со слипшейся взъерошенной чёлкой, с напрягшимися мышцами плеч, когда он вскинул голову и приподнялся на руках над распростертым под ним юным женским телом... Да ещё с этим прожигающим и полным глухого раздражения взглядом, направленным, кажется, в самую душу...

Мечта, а не мужик. Но не моя...

Со вздохом опустила глаза. Покосилась на девушку, распластанную на моём разложенном диване...