Предатель. Цена ошибки - Ая Кучер
Думал, что до этого не опущусь. Только за собой утащить, если посадить не получится. Но не забирать намеренно жизнь собственно отца.
Сейчас понимаю – легко.
Если он действительно тронул Лизу, я его разорву.
Рука не дрогнет.
Перед глазами всё красными пятнами идёт.
Единственная причина, почему я ещё не выжимаю скорость под двести – остатки разума. Если я расшибусь, Лизе это не поможет. Но всё равно несусь по раздолбанной дороге.
Три минут – вечность.
Адреналин кусает, бьет по оголенным нервам.
Поэтому, черт, я просил полковника подождать. Дать время, чтобы оградить Лизу целой армией. Идеально – снова за границу спровадить. Конференция была отличным прикрытием, но я не успел.
Отряд Артёма – пропал с радаров.
Человек, который присматривал за Лизой издалека, тоже вне зоны.
Отец постарался, больше некому.
Как он узнал?
За кем смог проследить?
Для этого вызвал меня. Увести подальше? Проверить? Жди я его на заводе, он бы убедился в моей верности. Но ждать я не могу. У меня мозги отшибает, когда Лиза в опасности.
К черту это всё.
Пусть лично меня на тот свет отправит, но Лизу я тронуть не дам.
Минута остается. Мчу мимо первых домов базы, внимание заостряется. Ни на кого не наехать, не врезаться. Заметить людей отца, если они где-то рядом. Отгоняю надежду, но она репьями цепляется за душу.
Вдруг это просто так? Неудачное стечение обстоятельств, одна огромная ошибка. Знаю, что нет. Но не могу успокоиться. Мне нужно верить, что Лиза в порядке.
Я далек от религии, но сейчас начинаю молиться.
Я облажался.
Я виноват.
Меня наказывай, Боже, только не её.
Меня можно, её – нет.
В голове шумит, пустота. Мир обрывается, когда понимаю, что опоздал. Торможу, выскакиваю на улицу. Тело стрункой вытягивается, мгновенно оцениваю обстановку.
– Жаль, – отец цокает, сжимая плечи Лизы. – Я надеялся, что ошибся. Не мог мой сын отвернуться от семьи. Не мог быть крысой, которой нужно задавить.
Не вникаю в слова отца, всё то, что я ожидал услышать. Просто обстоятельства другие. Ищу взгляд Лизы, ловлю его. Пытаюсь зарядить её уверенностью, которой во мне самом не так много.
«Верь мне, – прошу мысленно. – Вот сейчас поверь. Я вытащу тебя любой ценой».
Девушка бледная, болезненно морщится, когда отец сильнее сжимает её плечи, не отпускает от себя. Прикрывается девушкой как трус. Два его человека позади.
Жадно рассматриваю Лизу, не нахожу никаких видимых повреждений. Дрожит. Бледная, с искусанными губами. Она в порядке, только напугалась, девочка моя.
– Что в ней такого, Демид? – отец встряхивает Лизу, сжимает её лицо пальцами, рассматривая. Будто пытается увидеть то, что и я. – Почему вместо семьи ты выбираешь эту дрянь? Развлекался бы на стороне, Раина бы тебе слова не сказала. Но нет, нужно было жизнь разрушить, чтобы с этой девкой остаться.
– Ты сам учил, отец, нести ответственность за семью, – произношу, понимая, что от меня ждут ответа. – Она моя жена.
Бывшая – звучит голосом Лизы комментарий в голове.
Я взял за неё ответственность, когда пригласил на первое свидание.
Несу, как могу.
– Вырастил предателя на свою голову! Паскуду на груди пригрел.
Отец плюется обвинениями, я киваю.
Я предал собственную семью.
Какую никакую, но семью. Свою кровь, свой род. Пошел против клана, всех готов подставить.
Предатель.
Это клеймо, которое всегда будет со мной.
Но я не жалею.
– А всё из-за какой-то девки, чужачки! – отец скалится. – Оно того стоило?
Мышцы пружинят. В них адреналин плещется. Хочется сорваться с места, бросится на отца. Не позволить ему и дальше прикасаться к девушке.
Сжимаю зубы с силой, пока эмаль не начинает крошиться. Нельзя. Они слишком близко к речке. Течение там сумасшедшее, Лизе вообще нельзя намокнуть.
– Не стоило, – отвечаю заученно. Так, как хотел слышать отец всё это время. – Я предатель, отец. Лиза тут вообще ни при чём. Я тебя подвёл? Тогда со мной разбирайся. Не нужно впутывать остальных.
– Разве? Пока эта дрянь не появилась в нашей жизни – всё было нормально. Так что она «при чём». Очень. К тому же, – отец замолкает, выдерживая театральную паузу. – Своим предательством ты сделал мне больно. Ты знаешь, такое не прощают. Полагается месть. А какой лучше вариант, если не забрать то, что ты так оберегаешь?
– Это тебя не спасёт. Тебя арестуют, впаяют срок. Полиция уже в пути, все твои угрозы записаны.
Перечисляю безразлично, а каждое слово глотку дерёт.
Потряхивает.
Внутри словно душу разрезают кусками.
Дикий страх сидит, что я не успею.
Отец решит идти до конца, потеряв остальные варианты.
– Ты ещё можешь уехать, – предлагаю отцу, но больше – его людям. Сваливайте. Без них будет проще. – Денег у тебя хватит, чтобы затаится в другой стране. Здесь у тебя ничего не осталось.
– Рахманины…
– Заняты своим бизнесом и дочерью, которая вдруг вышла из-под контроля, – хмыкаю. – Ты не заметил? Они уже не так рады сотрудничеству с тобой. Никто не рад. Все поняли, что с тобой работать не стоит.
– Сукин сын!
– Ты сейчас свою жену оскорбляешь. Отец, я предлагаю тебе выход. Мы расходимся, ты продолжаешь жить спокойно, где-то подальше. Уедешь сейчас и тебя не остановят.
Давай же.
Прогибайся.
Я ведь знаю, что свободу отец ценит больше, чем желание отомстить и поставить на место. Он и так, благодаря мне, потерял много. Не станет рисковать.
Не станет же?
У него в руках ни ножа, ни пистолета.
Безоружный.
Это показательный акт, для меня. Наказание за то, что я вновь блудным сыном стал, не иду по выбранной дороге.
– Думаешь, крысам верят? – отец качает головой, на лице хищный оскал. Он выглядит сейчас безумным. Всегда таким был? – Нет, Демид. Наказывать семью нужно самому. Я это и сделаю.
– И чего добьешься?
– Удовлетворения. Ты ведь так боролся, ломал себя, да? А в итоге ничего не получил. Сам угробил свою любимую, – кривится, будто это слово омерзение в нём вызывает. Мертвею от угрозы. – От тебя требовалось просто бросить её и вернуться в семейный бизнес. Ты этого не сделал. Значит – будет наказание.
– Ты прав. С семьей, отец, семья должна разбираться. Но мы давно не семья.
Выдыхаю, когда тишину разрушает вой полицейских сирен. Гулом приближается, заставляя людей отца напрячься.
Близко.
Недостаточно.
Нервы на переделе, рвутся от
