Тайная беременность. Девочка Громова - Виктория Вишневская
– Шеф, мало…
– Ищи! – гаркаю на него. Взгляд останавливается на журнальном столике. На тесте с двумя полосками.
Чуть глаза не тру.
Серьёзно? Или уже кажется?
Да твою мать… Девчонка замечает мой взгляд, несётся в сторону и закрывает собой обзор на столик. Не хочет, чтобы я это увидел.
– Вы что, беременные, почкованием размножаетесь? – нервно вырывается.
– Не ваше дело, – с виду милый ангелок огрызается. – Всё. Уходите. Я вам помочь ничем больше не могу.
Ещё и прогоняет! Жить не хочет?
Ладно, хрен с ней.
Вылетаю из квартиры, но останавливаюсь на пороге. Опять виновато смотрю на её шею.
– Ещё раз извини.
– Бывает, – и хлопает перед моим носом дверью.
Точно жить не хочет.
Стремительно спускаюсь вниз. Залезаю в машину, повторяю звонок.
– Нашёл? – нетерпеливо сжимаю руль. Рука уже наготове, как и нога. Готов утопить педаль газа в пол, дёрнуть за ручник.
– Да. Билеты на самолёт купила. Вылет через восемь часов.
Вылет… Восемь часов…
Плевать, куда собралась. Везде найду.
Но чем больше времени проходит, тем больше всяких мыслей появляется в дурной голове Яры.
– Посмотрел, в аэропорту она?
– Нет. Ещё нет.
Едет только? И там будет восемь часов сидеть? Вряд ли. А где ещё, если даже от подружки уехала?
Дьявол! Вообще не верю, что Ярослава может вот так просто сорваться с места и куда-то отправиться. Неважно, далеко или нет. Это ведь её родные края. Её родной город. Здесь и могила её родителей.
Блять!
– Я понял, – быстро выпаливаю и отключаюсь. Снимаю автомобиль с ручника.
Знаю, куда поехала моя соплячка. Вправлю ей мозги. Чтобы на улице на холодной лавке не сидела.
* * *История Ульяны – Опасная беременность. Девочка Басманова
Глава 68
Закутываюсь в куртку, продрогнув от холода. Уходить уже надо, а я не могу. Сижу перед могилами родителей и пытаюсь… Сделать что? Оправдаться? Попросить прощения?
Наверное, просто выговориться.
Я уже сделала это – и легче на душе не стало. Наоборот, прокрутила в голове всё происходящее ещё раз, и стало грустно.
Слёзы стоят в глазах, и я устала вытирать их.
Уходить надо. Холодно. Ещё заболею… Опять. Плохо для ребёнка.
Но словно ногами приросла к земле. Сесть не решилась из-за холодной лавочки – так бы вообще просидела здесь до отлёта. Не знаю, куда я собралась отправиться. Куда-нибудь. Отдохнуть бы морально. Подальше от Громова. Так безопасней.
Хотя везде найдёт, если захочет.
Слышу за спиной работающий мотор автомобиля. Звук шин. Машина останавливается рядом, и я ощущаю холод стали на расстоянии и ёжусь, сильнее закутываясь в тёплую куртку. Раздаётся звук открываемой двери.
Кто-то тоже, как и я, поздно ночью приехал на кладбище.
Звонкие шаги отбивают чечётку в моей голове.
И стальная рука оказывается на моём теле, захватывая в стальной капкан. Тянет назад.
А я не сопротивляюсь, когда меня затаскивают в тёплый салон. Знаю, что это не бандиты, не похитители и точно не торговцы беременными девушками. А Эмин, от которого разит характерным и умопомрачительным одеколоном. Стоит говорить, что сейчас я могу вытерпеть только его запах? От другого воротит. У Ульяны вырвало от её освежителя воздуха.
Интересно, как он меня нашёл? Неважно. Я слишком предсказуема.
Оказавшись в салоне, просто отворачиваюсь к окну.
Не удалось мне сбежать. Времени было мало.
Что, начнёт говорить про аборт?
Мысленно собираюсь с силами. Дать отпор. Нужно дать отпор. Он невыносимый, упёртый, но я должна это сделать. Даже если придётся ругаться, драться и идти на крайние меры в виде… не хочу об этом думать. Надеюсь, до этого не дойдёт.
– Посмотри на меня, – властно, но словно приказывая – он просит. Именно просит. В своём исполнении.
– Аборта не будет, – выпаливаю уверенно, глядя в затонированное стекло. Ничего не видно. Темень сплошная.
Не могу догадаться, как он вообще нашёл мою фигуру в темноте.
Слова даются тяжело. Не смотрю ему в глаза, прекрасно зная, что могу дать слабину, расплакаться. С трудом не сделала этого в его квартире. И здесь не должна оплошать.
– Яр-ра, – рычит на меня, хватает за руку и дёргает на себя. Подвинувшись ближе, буквально врезаюсь в его тело, ощущаю его жар и чувствую подступающие к глазам слёзы. Он словно растопил их одним своим присутствием. – Ну, милая, посмотри на меня.
Милая?
Мне послышалось?
Нет, в этом нет ничего удивительного. Эмин называл меня по-разному.
Самое запоминающееся, сексуальное и такое заботливое – мне запомнилось навсегда одно.
«Девочка».
И я готова была бы отдать всё, лишь бы он назвал меня так снова.
Но… Милая? В такой ситуации? Хочет задобрить меня? Начать невинно, а потом продолжить:
«Давай сделаем аборт, а?»
Закусываю губу, поднимаю взгляд вверх. И сама не замечаю, как моя ладонь оказывается на его колене и сжимает ткань чёрных джинсов.
Карие глаза горят адским пламенем, пробирающим до костей.
– Хватит думать, – вдруг проговаривает тихим голосом. – Меня послушай.
Последние слова – как просьба.
– Не хочу, – выдаю глухо.
– Придётся.
Обхватывает меня двумя руками, тянет к себе, сажая на колени, как маленькую девочку.
Рефлекторно хочется прижаться. Но я держусь.
И он исполняет моё желание за меня – вжимает в своё тело, забивая ноздри его сладким ароматом. И не отводя взгляда, серьёзно чеканит мне в лицо:
– Успокаивайся. Аборта не будет.
Сердце ноет, воздуха вмиг начинает не хватать.
А? Он сказал, что аборта не будет? Мне послышалось или…
– Почему? – вылетает самый глупый вопрос. Мыслей нет. Мозг не работает.
А
