Толстушка и красавчик (СИ) - Юлиана Ермолина
Лиза опять защебетала:
— Какие люди. Посмотрите, кто с поджатым хвостиком вернулся. Что раны зализал, теперь решил другие места зализать?
Сука, так и хочется ее под холодную воду затолкать, чтобы могла только зубами цокать, да сопли на кулак наматывать. Как тут Маша без меня выживала? Сразу злость поднялась и начала бурлить во мне. Пока нужно оставить эту суку. Лучшее для нее наказание — лишить секса, у нее ведь бешенство матки походу уже. Раз даже на сморчка позарилась.
— Судя по тому, что я видел минуту назад, еще не понятно, кто тут кому чего вылизывает, — я с брезгливостью окинул их взглядом. Повернулся к другу своему «любимому» и сказал. — Пойдем, разговор есть.
Он дернулся, но Лиза его остановила рукой.
— Никуда он не пойдет, говорите здесь, — я улыбнулся. Смотрю на него в упор.
— Так и будешь, как сыкло, за бабской юбкой прятаться?
Он снова рыпнулся, но Лиза стала уговаривать его.
— Антоша, не слушай его. Он псих. Хочет говорить, пусть здесь говорит, — она перебирает нервно его толстовку руками.
Я сплюнул слюну, которой почти не было.
— Сыкун, я жду тебя в туалете. Ну или можешь продолжать размазывать слюни и сопли, вытираясь женской юбкой. Что, кстати, не рекомендую делать. Непонятно, где эта юбка успела побывать с такой хозяйкой, — я направился в сторону туалета.
Слышал, как Лиза пропищала: «Не завидуй, твоей толстухе никогда такие юбки не носить». Я закатил глаза. И как я раньше мог встречаться с этой сукой. Где мои глаза были?
Зашел в туалет, пошел мыть руки от скуки. Придет или нет? Уговорит его подружайка остаться рядом с ней? Ну если хоть капля мужика есть, то придет. А если придет, нужно как-то себя в руки взять. Все-таки рука нынче тяжелая, могу и не подрасчитать силы для такого хиляка. Через пару минут дверь отворилась, и зашел Чехов. Решился. Следом вбежала Лиза, но ей уже не привыкать по мужским туалетам болтаться. Как к себе домой наверно ходит.
— Что, Антонио, с охраной пришел? У одного смелости не хватило?
Он выталкивает Лизу из туалета, но она, как блоха, просачивается.
— Сомов, что тебе надо от нас. Отвянь! Вали в свой Мухосранск или где-ты сейчас там бомжуешь. Прятался, вот и сейчас исчезни, — пытается напоследок она пропищать, но он закрывает дверь на щеколду.
Но еще не совсем безнадежный. Еще пока может справиться со своей быдло-бабой. Я стал подходить ближе к нему.
— Антон Павлович, ты помнишь, как тогда в парке я тебе сказал, чтобы ты и близко не подходил к моей Марусе?
Он выпрямился, бросает мне взглядом вызов.
— Сомов, а ты мне не указ. Что хочу, то и делаю, твоего разрешения мне ждать не нужно.
В двери стала стучаться Лиза с угрозами позвать охрану. Я подошел еще ближе, наклонил голову к его лицу.
— А ты не только к ней близко подошел, — будто не слышу, что он говорит и как там щебечет эта сучка, — ты и под одеяло к ней залез, — и с этими словами бью кулаком его в живот.
Антошка сгибается, ловит воздух губами. Я нагибаюсь вместе с ним и продолжаю:
— Сучонок, я тоже никогда слов на ветер не бросаю. И бабе своей скажи, чтобы заткнулась лучше. Иначе, и она свою порцию Сомов-позитива получит.
— Урод, пошел ты на хрен, — он прохрипел, сжимаясь и корчась от боли.
— Эх, Антон Павлович, как вы некультурно выражаетесь. — Я сплюнул. — А с виду интеллигентный человек. Это наверно на вас плохо влияет ваша юбочная артиллерия. Запомни, это было последнее предупреждение. — Я развернулся и открыл защелку двери. Обернулся. — Держитесь оба от Маруси за километр. Я больше предупреждать не буду.
Лиза влетела и стала кричать:
— Мразь, ты что сделал? Антон, что он с тобой сделал? — она бросилась к нему. — Я же тебе говорила к нему не ходить, он псих, придурок.
Он стал ее успокаивать:
— Лиза, все хорошо. Это пустяк, не переживай и не обращай на него внимание. Пусть он валит и дальше в свой Мухосранск.
Дальше я уже не слышал, что они там говорили. Я вышел и спешил к моей девочке. Чуть не опоздал. Она меня встретила на полпути к ней.
— Женя, где ты был? Я вышла, а тебя нет.
Я поцеловал ее быстрым поцелуем.
— Я в туалет ходил.
Она заглядывает в глаза.
— Точно все хорошо? Мне кажется, ты взволнован.
Я обнимаю ее.
— Конечно взволновал. Увидел, что ко мне такая красота идет, как тут не разволноваться.
Она улыбнулась и засмущалась.
— Опять твои шуточки, — она толкнула меня легонько в бок.
— Я абсолютно серьезен, посмотри в мое честное лицо, — я попытался сделать серьезное лицо, но у меня не очень получилось, так как она заулыбалась, и я следом за ней.
Наша горемычная парочка вышла из туалета. Антон в полускрюченном состоянии опирался на Лизу. Думаю, нас они не видели, так как повернули в другую сторону.
— Чего это с ним? — спрашивает меня Маша.
Блин, она как чувствует. Ни к чему ей это знать, будет еще переживать
