Ангел для Лютого (СИ) - Светлова Маргарита

— Увы, не смогла удержаться, — развела она руками. — Подкралась с тыла и шмальнула.

— Ну, всё, мне это надоело! — Стас подскочил к ней и, отобрав ружьё, подхватил на руки. — Подкралась она. Тебя же убить могли! Ну шальная же мне жена досталась.

— Я тебе не досталась! — Она ударила его по плечу.

— Да куда ты, дорогая, денешься теперь с подводной лодки? Кстати, я тебе тот комплект с изумрудами купил.

— Какой?

— Ну, тот, с колье... Забыла?

 — Да ладно? — не поверила она ему. — Он же безумно дорогой!

— Не переживай, твой будущий муж не бедный. Я ещё и с гранатом комплект приобрёл.

— Да ты мой золотой! — заулыбалась подруга, прижавшись к своему мужчине.

— Ну, слава тебе господи, помирились! — выдохнула я.

— Однако... — присвистнул муж, увидев в кустах нечастную жертву полена. — Ну, девки, вы и отожгли. Бюстгальтерами стреножили. Оригинально…

— Действовала по обстоятельствам.

Муж подошёл ко мне и резко прижал к себе.

— Малыш, вначале я хотел тебя высечь за то, что рисковала. Не делай так больше, прошу.

— Хорошо, не буду.

Приподнимаю голову и вновь тону в зелени его глаз.

 — Я, признаться, в шоке от ваших боевых действий. — Он усмехнулся и, вновь приобняв за талию, повёл к дому лесника. — Да что там, я даже не поверил глазам, когда увидел, как вы с Галей слаженно работаете. Где вы оружие нашли? — Ну, я ему и рассказала всё, что с нами произошло, пока мы с ним шли туда. — Ты даже не представляешь, как я горжусь тобой. А теперь с девочками посидите в этом доме немного. Через пять минут тут Зверев нарисуется. И прошу: никакой самодеятельности. Даже в окно смотреть запрещаю, сидите, как мыши.

Ну вот зачем он такое сказал? Я же теперь сто процентов подглядывать буду. Зашла в дом и сразу подбежала к окну, смотрю на своего мужа и налюбоваться не могу. Ему очень идёт военная форма. Тут он накинул ветровку одного из пленных и отвернулся к машине, облокотившись на неё руками. Примерно через минуту из леса выехал автомобиль. Остановился недалеко от мужа, оттуда вышел Зверев и направился к нему. Только мужчина хотел тронуть моего за плечо, Егор резко развернулся и врезал ему, да с такой силой, что тот отлетел минимум на полтора метра и плашмя упал на землю. Я даже дома услышала звук ломающихся костей. Но больше всего меня удивило выражение лица мужа. Я Егора не узнавала. Теперь я стала понимать, почему его Лютым называют. У его был леденящий душу взгляд, мне даже показалось, что вокруг температура резко понизилась.

— Не, ты видела? — послышался голос Гали над ухом. — Он его что, убил?

— Не знаю.

— Ну и зверь он у тебя. — У меня от его взгляда волосы дыбом встали. — Но его не осуждаю. Убил, ну и пёс с ним.

Это потом мы узнали, что муж ему только челюсть сломал. Зверев через три часа сбежал, и что-то мне подсказывает, что прямиком в лапы Егора. Слишком муж был доволен этой новостью. Привезя меня домой с Верой и сдав бабушке, отбыл. Вернулся поздно ночью в приподнятом настроении. Наверное, она была права — Звереву наступила хана.

***

Мы мчались по трассе на немыслимой скоростью, посты ГАИ заранее предупредили насчёт нас, поэтому и не останавливали. Я же читал досье Зверева. Оказывается, эта мразь много зла принёс людям. Не одна моя мать была его жертвой.

 — Я поражаюсь, командир, вашему спокойствию…— услышал рядом голос Севы, который вместе со мной был сегодня на базе. Он очень сокрушался, что не охранял сегодня девушку. — Если я начну истерить, что-нибудь изменится?

 — Нет. Но всё равно для человека, у которого украли жену, вы очень спокойны.

 — Не время сейчас давать волю эмоциям.

Он неправ, я в ярости и готов собственными руками разорвать ублюдков, что схватили девчонок. Только я не имел права обнажать чувства перед подчинёнными. Да и не только. От меня зависело, как всё пройдёт. Поэтому я отключил эмоции и продумывал детали операции по освобождению заложников.

 Мы прибыли на место и направились в сторону, откуда шёл сигнал маячка. Часть бойцов ушла немного в сторону, чтобы незаметно зайти с тыла противника. Когда осталось дойти двести метров до места, откуда идут сигналы, раздался выстрел. Его звук пронзил моё сердце, в глазах потемнело, и липкий страх за жену окутал разум. Замотал головой и рванул на шум, но через метров пятьдесят замер. Я увидел Милу, она лежала на земле и целилась в одного из похитителей, раздался с другой стороны выстрел, повернул голову — Галя пальнула из охотничьего и резко отползла. И вновь выстрел моей жены.

 — Не хрена себе девка, как метко стреляет — второй выстрел в цель, — раздалось рядом.

 — Не девка, а моя жена. Артём, ты что тут делаешь?

 — Пришёл доложить: наши через шесть минут займут позиции. Ну, какой командир, такая и жена, ничего удивительного. — Картинно развёл он руками и вновь устремил взгляд на женскую диверсионную группу.

 Раздался очередной выстрел, и я перевёл взгляд — опять моя шмальнула. Прицелился и снял того, кто собирался выстрелить в неё. Пистолет с глушителем, жизнь отбирает тихо.

 — Наглушняк, — прошептал Артём.

 — Он заслужил, — чуть слышно ответил и направился к жене, которая очередной раз пальнула и поползла куда-то. — А по рации доложить слабо?

 — Пацаны попросили заснять фильмец про амазонок двадцать первого века.

 Идиоты! Но я сам не прочь посмотреть всё в деталях, поэтому промолчал.

 — Как только я свою воительницу настигну, соберите в кучу пленных, трупы сразу в мешки и погрузите в машину, девочки не должны их видеть, — я посмотрел на бойца, чтобы убедиться, что расслышал приказ.

 — Ни хрена себе! — присвистнул Артём, смотря вдаль. — Лютый, ты это видел? Она его поленом огрела.

 — Кто?

Я повернул голову туда, где должна была находиться Мила, а там Вера ползает на коленях и кого-то пихает в траве. Следом подползла Галя, и примерно через три минуты показалась из зарослей травы моя. Покачала головой и сняла через рукав бюстгальтер, Галя тоже это сделала и протянула ей, смотря в сторону похитителей.

 — Во дают! — смотря в бинокль, присвистнул Антон.

 — Дай сюда! — отобрал у него и посмотрел. У меня от увиденного челюсть отвисла. На земле лежал мужик, а Мила его связывала бюстгальтерами.

 — Лютов, как ты смотришь на то, чтобы девчонок взять в команду?

 — Отрицательно, — отдал ему бинокль, прицеливаясь в очередного похитителя. — Что стоишь ебл*м торгуешь? — Выстрел — моя пуля попадает в цель, и ещё одним ублюдком на земле становится меньше. — Выполнять приказ!

 — Есть выполнять приказ, самое интересное я снял. С ума сойти, стреножили лифчиками, во пацаны ржать будут!

Он погарцевал он к остальным.

Я подал знак к действию — через три минуты всё будет кончено. Для нас такой противник что дитя малое — захватим и не вспотеем.

 Подошёл к жене, а она с закрытыми глазами стоит и окровавленными губами шепчет, мол, всё будет хорошо. Глупенькая. Даже не знает, что всё уже кончено, мои бойцы с тыла напали на их похитителей. Сейчас их уже собирают в кучу.

Она распахнула глаза и чуть не расплакалась от счастья, увидев меня. Хотел её схватит в охапку и расцеловать, только ещё не время, нужно убедиться, что ребята выполнили приказ. Не хочу свою девочку расстраивать, не каждый человек спокойно может смотреть на покойников. Да и за Веру опасаюсь.

Только поцеловал жену, Галя на меня наставила ружьё, и я чудом не рассмеялся в голос. Ничего не скажу, удивили девчата, такой прыти никто из нас от них не ожидал. Нужно обязательно посмотреть видео с их военными действиями…

…Отвёз жену с Верой домой и сдал на поруки бабушке — скоро у воительниц начнётся откат, их нельзя оставлять одних, а я не мог остаться. Нужно разобраться со Зверевым, он прямиком угодил в расставленную мной ловушку.

***

Я приехал на место, зашел в подвал. Зверев, обнажённый, подвешен за руки, едва касаясь ногами пола. Мычит — говорить не может. 

— Ну привет, мразь, — надевая перчатки, зло усмехнулся я. — Тот глаза вытаращил и с ужасом смотрит, как я беру  со стола нож. — Начнём? — Подхожу к нему и хватаю его рукой за яйца, оттягивая их. Тот взвыл. — Ну а кто сказал, что будет легко и не больно? — Зверев затаил дыхание и тут же заорал, когда я отрезал ему причиндалы. — Это тебе за Веру! — засовываю в поганый рот его же плоть. Тот попытался выплюнуть, но я зажал его рот рукой. — Жри, сука! — процедил я сквозь зубы и отошёл к столу за шприцом. Зверев выл от боли, челюсть-то сломана, и яиц лишился. — Завязывай рыдать, сейчас легче станет, — подхожу к нему: — Выбирай: или я сдираю с тебя живьём кожу, или ты не дёргаешься, и я вколю тебе обезболивающее. — Он замер. Ввожу наркоту и не могу сдержать улыбки: — Неправильный выбор. — То, что его ожидает, страшнее содранной кожи. — Это тебе за мать, — произношу я чуть слышно.