Наталия Рощина - Плач палача

– Хорошо. Альбом надо закончить побыстрее. А как павильон?

– Дизайнеры практически подготовили его к съемкам. Клипмейкеры работают над рекламными роликами. Все в стадии завершения.

– Давайте побыстрее, – лицо Нины стало серьезным. – Фотоальбом коллекции должен быть готов максимум через три недели. Сегодня тринадцатое сентября – сроки поджимают.

– Мы успеем. Иначе у нас не бывает.

– Хорошо, надеюсь, что и на этот раз все сложится супер!

Их разговор прервал телефонный звонок. Нина сняла трубку и после короткого приветствия нетерпеливо произнесла:

– Послушайте, если вы готовы к серьезной работе, извольте соблюдать график. Нет – мы разрываем контракт. Жду вашего ответа не позднее завтрашнего утра. Всего доброго, – положила трубку и возмущенно развела руками. – Наша юная звезда подиума начинает действовать мне на нервы.

– Этого и следовало ожидать.

– Возьми себе на заметку. Сорвет еще одну репетицию – готовь документы на увольнение.

– Хорошо, не переживай, – Лена сделала запись в своем блокноте. – Все идет, как идет. Свято место пусто не бывает. Сколько талантливых девочек вокруг.

– Часто люди делаются невыносимыми, когда ты к ним нормально относишься, – раздраженно добавила Нина.

– Не ворчи, начальник.

– Что в малом ателье? – так Зорина называла мастерскую на первом этаже, где портнихи занимались срочной работой: вставка змеек, подгонка готовой одежды, мелкие доработки изделий.

– Заказов много. Люди, по-моему, довольны. Знаешь, не у каждого в доме есть машинка, чтобы прострочить обычный пододеяльник или наволочку. Здесь все в порядке. Сегодня собираюсь принять на работу еще двух мастериц. Все будет о'кей! – Лена сложила пальцы в характерный жест.

– Хорошо.

– Я могу идти?

– Ой, Ленка, я подвозила такого пассажира! – совершенно другим тоном сказала Зорина, меняя тему.

– Ты что, таксуешь в свободное от основной работы время?

– Не остри, – Нина закурила. – Он такой необыкновенный! Его бы к нам на подиум. Фигура, рост, внешность, улыбка. Смотрит словно колдует.

– Так приглашай. Или он тебя уже околдовал? – засмеялась Лена. Она поправила ворот белоснежной блузки. – Околдовал?

– Глупая, – с наигранным возмущением ответила Нина. – Он еще совсем мальчик, лет семнадцать. Но ты бы видела его глаза. Они проникают внутрь, изучают. Полный магнетизм.

– Еще бы! Такая красотка, в такой машине – это увлечет и кого-нибудь постарше.

– В его взгляде было столько энергии, жадного восторга, – Нина прикрыла глаза и продолжала задумчиво. – Знаешь, я смотрела на него, слушала и ловила себя на мысли, что манера говорить, разлет густых черных бровей мне знакомы. В салоне я его точно не видела. За границей? Вряд ли. Тогда где?

– Мало ли типичных лиц. В городе видела, просто внимания не обращала. Так бывает: встречаются люди каждый день на улице, проходят мимо, а в подсознании внешность отложилась.

– Нет, здесь другое, – Нина открыла глаза, но ничего вокруг не увидела.

– Эй, подруга! – Лена взмахнула перед лицом Нины рукой, привлекая ее внимание. – Я здесь, не пропадай, очнись.

– Старею. На мальчишку внимание обратила. Климакс на горизонте.

– Типун тебе на язык!

– Согласна. Ладно, подруга, будем двигаться дальше.

– Собственно, работа с девушками только началась. Я возьму под контроль, – Смирнова внимательно посмотрела на загадочное лицо Нины. – Какая-то ты сегодня не такая.

– Не могу сосредоточиться и заставить себя думать. Кошмар какой-то! – призналась Зорина и затушила сигарету.

– Не тринадцатое ли число на тебя действует?

– Не пятница, случайно? – Нина натянуто улыбнулась.

– Вторник, но кажется, тебе хватило.

Нина медленно поднялась из-за стола. Подошла к монстере, осмотрела ее листья. Потрогала землю и, взяв с подоконника лейку, начала поливать.

– Нина! Остановись: вода льется на пол! – вскрикнула Смирнова. Нина вздрогнула, обернулась. Вернулась к своему столу. – Ты что? Дома все в порядке?

– У меня не в порядке только здесь, – Зорина показала пальцем на грудь.

– Сейчас исправим. Тебе кофе или чего-нибудь покрепче?

– Достаточно кофе.

Лена вышла из кабинета и вскоре вернулась с чашкой горячего кофе. Нина благодарно улыбнулась, а Смирнова поставила чашку на ее рабочий стол и осталась стоять, пристально глядя на подругу. Нина втянула носом аромат и благодарно улыбнулась.

– Тебе надо к психоаналитику, – наконец произнесла Лена.

– Скажи уже сразу – к психиатру, – засмеялась Нина.

– Говорю – к психоаналитику, подразумеваю – к сексопатологу, – женщины обменялись понимающими взглядами. – Я у себя в кабинете до трех, потом уеду.

– Хорошо, – Нина потихоньку отпила кофе. – Я, наконец, погружаюсь в работу.

– Хочу в это верить.

– Кофеин сейчас сделает свое дело, – с наигранной веселостью сказала Нина и задумчиво посмотрела в окно. – Спасибо тебе. Иди работай, дорогая.

– Нина Михайловна, – Лена вышла из-за стола. – Хочу тебе напомнить: горизонт – воображаемая линия. Приди в себя.

– Я всегда знала, что моя правая рука наставит меня на путь истинный, – они рассмеялись. Лена вышла из кабинета, закрыв за собой дверь.

Нина потерла виски. Еще мгновение, неловкое движение – и кофе разливается большим коричневым пятном по столу, документам.

– Вот черт! – промокнув бумагой разлитый кофе, Нина добавила раздраженно: – Воробышек, воробышек, где ты взялся на мою голову!

Какое-то время она смотрела на фотографию Зорина на столе. Мужское открытое лицо смеется. Нине показалось, что на душе стало легче. Обращаясь к фотографии, Нина произнесла:

– Не отвлекайте меня своим обаянием, господин Зорин.

Но погрузиться полностью в работу Нина все-таки не смогла. Воспоминания о голубоглазом юноше не давали ей покоя. Едва дождавшись окончания рабочего дня, Зорина поспешила домой. Но и здесь она замечала на себе вопросительные взгляды Алексея. Ее рассеянность привела к тому, что она чуть не облилась кипятком, заваривая чай. Алексей несколько раз звал ее в гостиную посмотреть фильм, но она предпочла принять ванну и, сделав пару звонков, пошла спать. Среди ночи проснулась. Леша еще не ложился, он явно утолял голод по телевизору. Нина неслышно подошла и обняла мужа за плечи.

– Зорин, ты меня любишь?

– Конечно. Я люблю тебя, – вот она уже сидит у него на коленях, и его пальцы приятно касаются ее непослушных волос. – Что с тобой? Нина, милая, я так люблю тебя.

В ответ нежный поцелуй, долгий, призывный. Мягкий ворсистый ковер безропотно принял два горячих тела, слившихся в одно целое.

Прошла неделя. Каждый день Нина видела из окна машины полные немой тоски глаза своего юного пассажира. Испытывая жалость, она делала вид, что ничего не замечает. Эти встречи сводили ее с ума. Ей с таким трудом удавалось выглядеть как обычно, заинтересованно выслушивать отчеты о проделанной работе. Смирнова то и дело пристально смотрела на нее, но ни о чем не спрашивала. Нина несколько раз хотела сама рассказать ей о злополучном перекрестке, где ее поджидает влюбленный мальчишка. Однако что-то останавливало ее от откровений с подругой. Вчера Лена уехала в очередную командировку – отвозить деловые бумаги, встречаться с нужными людьми. Перед отъездом зашла, оставила ключи от своей квартиры. Она всегда поступала так, доверяя Нине уход за любимыми цветами. Можно было, конечно, обратиться к родителям, но Нине это было проще.