Сесилия Ахерн - P.S. Я люблю тебя
– Огромные неприятности, – буркнула Дениз. Он постепенно снимал с себя одежду, и выражение ее лица вдруг начало меняться. – Ой, девочки! Спасибо вам большое! – вдруг проговорила она совершенно другим тоном.
– Холли, с тобой все в порядке? Ты всю дорогу молчишь. – Шэрон протянула Холли бокал шампанского. Сама она пила только апельсиновый сок.
Холли не отрываясь смотрела в окно. За окном тянулись бесконечные зеленые холмы с вереницами овец и зеленые поля, разделенные аккуратными каменными изгородями. Тонкие линии изгородей напомнили ей огромную головоломку. Эти кусочки, расчерченные тонкими серыми линиями, и составляли ее страну. Холли вздохнула, подумав, что фрагменты своей собственной головоломки ей так до сих пор и не удалось собрать воедино.
– Да, – тихо ответила она. – Со мной все в порядке.
– Ну, пожалуйста, можно я позвоню Тому? – скулила Дениз, теребя Холли за плечо. Они лежали вдвоем на двуспальной кровати, хотя Дениз и пыталась уложить на нее Шэрон, намекая на ее стремительно растущий живот, но Шэрон все же улеглась на соседнюю, одиночную, и уже давным-давно спала. Холли с завистью смотрела на нее.
– Мне строго-настрого наказали не позволять тебе звонить ему, – проговорила Холли, зевая. – Этот уик-энд ты должна провести в компании подруг.
– Ну, пожалуйста, – не унималась Дениз.
– Нет. Я конфискую твой телефон. – Она выхватила из ее руки мобильник и спрятала его под матрас.
Чуть не плача, Дениз смотрела, как Холли заворачивается в одеяло и закрывает глаза, и лихорадочно обдумывала план. Нужно дождаться, пока Холли заснет, и тогда можно будет позвонить Тому. Холли весь вечер была такой тихой, что Дениз начала злиться. На все вопросы Холли отвечала односложно и явно старалась избежать разговоров с кем бы то ни было. Она даже не пыталась скрыть, что ей скучно, и Дениз это очень обидело. Могла бы и притвориться. Конечно, Дениз понимала, что у нее есть причины для грусти, но ведь это ее девичник! А Холли своей мрачностью его здорово подпортила.
Холли улеглась в кровать, закрыла глаза… и все вокруг сразу же завертелось в бешеном вихре. Она открыла глаза снова. Было около пяти утра – то есть они пили почти двенадцать часов подряд. Голова раскалывалась. Какая умница Шэрон, она давным-давно ушла спать. Холли начало подташнивать, стены вокруг качались и качались… Она поднялась и села на кровати, стараясь сдержать тошноту.
Она обернулась на Дениз, втайне надеясь, что та не спит. Увы, она громко храпела, не оставляя никакой надежды на разговор. Холли вздохнула. Как было бы здорово оказаться сейчас дома, в своей собственной постели, среди знакомых запахов и звуков. Она нашарила пульт и включила телевизор. По всем каналам шла одна сплошная реклама. Холли внимательно просмотрела презентацию нового ножа для чистки апельсинов, позволяющего не испачкаться соком. Затем показали чудо-носки, которые не теряются в стиральной машине и всегда держатся парами.
Дениз громко всхрапнула и перевернулась на другой бок, заодно пнув Холли коленкой. Холли отодвинулась и посмотрела на Шэрон. Она шумно ворочалась на своей постели, безуспешно пытаясь перевернуться на живот. Наконец она затихла, и Холли побрела в туалет. Ей не стоило столько пить, но все вокруг только и говорили что о свадьбах, мужьях и супружеском счастье, так что пришлось беспрерывно заливать в себя вино, чтобы не разрыдаться. А ведь впереди еще целых два дня. Все подружки Дениз, которых Холли до этого видела едва ли пару раз, были еще хуже, чем сама Дениз. Они постоянно хохотали, визжали и скакали, как, впрочем, и должно быть на девичнике, но у Холли не было сил присоединиться к ним. Шэрон хотя бы могла сослаться на то, что плохо себя чувствует или устала, а Холли нечего было сказать в свое оправдание, если, конечно, не считать признания в том, что она превратилась в зануду. Этот аргумент она решила приберечь на крайний случай.
Холли так хорошо помнила свой собственный девичник, как будто он был вчера, хотя с того дня прошло уже семь лет. Тогда она вместе с подругами улетела на выходные в Лондон, но так скучала по Джерри, что звонила ему каждые два часа. Она никакие могла дождаться, когда же они наконец поженятся.
Ей предстояло обвенчаться с мужчиной своей мечты, и она считала минуты, оставшиеся до этого момента. Несколько дней без него, казалось, никогда не закончатся. Когда она вернулась, Джерри встретил ее в аэропорту, держа в руках огромную табличку: «Моя будущая жена». Она бросила на пол чемоданы и кинулась к нему в объятья. Какая это роскошь – в любой момент иметь возможность обнять любимого человека! Тогда, в аэропорту, все было как в кино. Но это была настоящая жизнь. А потом эта жизнь превратилась в кошмар…
Да, она наконец научилась вставать по утрам и заставлять себя одеваться и причесываться. Она смогла найти новую работу и завела новые знакомства. Она, черт возьми, даже научилась снова покупать себе еду. Но она не обольщалась насчет своих успехов. Это была всего лишь имитация – попытка подражать жизни нормальных людей. Ничто так и не смогло заполнить пустоту в ее сердце. Вся ее жизнь, как детская головоломка, рассыпалась на маленькие разноцветные кусочки. Холли начала с краю, ведь собирать головоломку легче всего именно оттуда. Но заполнить середину ей пока не удалось.
Холли громко откашлялась, надеясь, что кто-нибудь из девушек проснется и зайдет к ней. Хотелось с кем-то поговорить, поплакаться, рассказать о своих страхах. Впрочем, все это они слышали уже много раз. Что нового она могла им сказать, а главное: что нового они могли ей ответить? Она повторяла раз за разом одно и то же, как испорченная пластинка, а они покорно выслушивали ее и утешали как могли. Иногда им это удавалось, и она успокаивалась на несколько дней, но потом снова наступали отчаянье и разочарование. Одни и те же жалобы, одни и те же слова утешения, а в конце концов ты просто остаешься один на один с реальным миром и не знаешь, что с ним делать. В такие моменты ей не хотелось больше никаких утешений. Ей казалось, что честнее будет просто испытывать страх и отчаяние и не пытаться просить о помощи.
Через некоторое время Холли надоело таращиться в стенку, она надела спортивный костюм и спустилась в бар.
Чарли раздраженно посматривал на последний занятый в баре столик, то и дело взрывавшийся хохотом. Часы показывали уже половину шестого, а он все еще торчит на работе и не может уйти домой. Час назад закончился девичник, уставшие девочки разошлись по своим номерам, но на этом ночь не закончилась. Едва он начал убирать со столов, как завалилась эта пьяная компания, видимо, после дискотеки. Они сидели до сих пор и явно не собирались расходиться. Они даже не были постояльцами, но ему приходилось их обслуживать, потому что с ними была дочь хозяина отеля. Он терпеть не мог ее и ее зазнайку приятеля. Уж лучше бы остались те девочки – они, по крайней мере, вели себя вежливо.
