Виктория Чанселлор - Вечность и день
— Джерри, это правда. Я знаю, ты не веришь мне, но прошу тебя, выслушай меня. Морд начал завладевать Джоном, когда тот коснулся доски для спиритических сеансов в мансарде. Он ждал, когда один из нас снова коснется доски, и хотел, чтобы это была ты. Тогда бы он завладел твоим телом, поиздевался надо мной и убил Гиффа. Он знал, что я не причиню вреда своей лучшей подруге. Но ты не коснулась доски. Джон действительно изменился после того, как коснулся доски, ты сама мне говорила. Джерри, ведь он мог изнасиловать тебя!
Джерри снова покачала головой:
— Джон не мог бы.
— Но это был не Джон. Это был Морд, злой дух ожил в теле человека. У него нет своего тела, он — дух. Гифф называет его стихийным злом, он считает, что Морд всегда был и, вероятно, всегда будет.
— Значит, Джон… одержим злым духом?
— Нет. Гифф знал заклинание, он прочитал его и таким образом прервал вмешательство Морда в наши жизни. Гифф должен был пролить кровь.
— А где Джон?
— Внизу, в отделении экстренной помощи. У него небольшая царапина на груди. Гифф коснулся его шпагой.
— Какой шпагой? — хриплым голосом спросила Джерри.
— Ты уверена, что тебе можно так много говорить?
Джерри еще крепче вцепилась в руку Линды.
— Хорошо, но тогда позволь мне рассказать тебе все, а ты только лежи спокойно и слушай. Не возражай и не задавай вопросов, пока я не закончу.
Джерри кивнула и, откинувшись на подушки, с любопытством, хотя и скептически, посмотрела на Линду.
Линда начала говорить. Она снова рассказала о Гиффе, о его настоящем имени и происхождении. Объяснила, как они связаны, напомнила о возвращении в прежние состояния. Джерри сомневалась, что существует духовная связь между людьми, хотя у нее самой была хорошо развитая психика. Она признавала это, не желая, однако, философствовать о своих предчувствиях и размышлять о том, чем они вызваны. Джерри считала, что у нее просто такие способности.
Линда подробно описала сражение, которое она наблюдала из прихожей, а потом из кабинета, куда побежала за револьвером. Если у нее и были сомнения, то они исчезли, как только она увидела, что Гифф и Джон — нет, Морд — ходили кругами вокруг друг друга.
— Ну вот, Джон — внизу, под наблюдением врачей, а Гиффа сейчас осматривают, — закончила Линда.
Джерри с хмурым видом кивнула.
В палату заглянула медсестра, стетоскоп колыхался на ее пышной груди. Она улыбнулась Джерри:
— Время посещений давно закончилось. Мне еще нужно осмотреть вас.
— Отдыхай, — ласково сказала Линда. — Как только смогу, навещу тебя.
Проходя по коридору, пропахшему дезинфекцией, Линда подумала, что душевные раны Джерри будут заживать гораздо дольше, чем ее физические травмы. Ведь фактически она дважды подверглась нападению, во второй раз жених чуть не утопил ее. Если бы она до конца осознала, как странно и противоестественно повернулись их жизни, ей было бы легче понять, что случилось с Джоном. А поняв, она сможет простить ему ту боль, которую он ей причинил.
Линда спустилась в отделение экстренной помощи. В приемной ей только сказали, что врачи еще осматривают Гиффа и придется подождать. Она налила себе чашку прогорклого кофе, села напротив женщины с мальчиком и стала смотреть телевизор.
Гифф и Джон уже больше часа находились в отделении, когда в дверях появился молодой темноволосый врач в зеленом халате. Линда вскочила.
— Мисс О'Рорк?
— Да.
— Вероятно, это вы заполнили карточки на Джонатана Мура и Гиффорда Найта.
— Да, я. Пожалуйста, скажите, как он себя чувствует.
Она спрашивала о Гиффе, но врач, очевидно, хотел поговорить о Джоне.
— Состояние мистера Мура стабильное. Он лежит спокойно, но, видимо, не ориентируется в обстановке. Не знает, откуда взялась рана.
Вероятно, он хотел, чтобы она записала сведения о ране в карточку. Линда не собиралась добровольно о чем-либо рассказывать, особенно о том, что Гифф ранил Джона шпагой.
Молодой доктор вздохнул:
— Во всяком случае, рана неглубокая. Мы его перевязали. Мы считаем, лучше все-таки понаблюдать за ним.
— Я согласна.
За Джоном нужно понаблюдать. Он, вероятно, чувствует себя неловко, но она не может отвечать за его появление у нее в доме. Она беспокоилась, главным образом, о Гиффе.
— Но я хочу знать о здоровье Гиффа — Гиффорда Найта.
— Я не веду мистера Найта. Простите.
Линде захотелось схватить врача за отвороты халата и потребовать, чтобы он пошел и все выяснил, чтобы кто-нибудь наконец сказал ей правду.
— Послушайте, я жду Бог знает сколько времени, чтобы выяснить, что случилось. Я хочу поговорить с врачом, который осматривал Гиффа. Если через пять минут мне никто ничего не скажет, я пойду сама и все выясню.
Она уже повела себя глупо, решив бороться со злым духом с немецким револьвером образца 1940 года в руке. Теперь она, конечно, может ворваться в отделение экстренной помощи и настоять, чтобы ей ответили.
Повернувшись на каблуках, врач исчез в кабинете.
Линда подошла к окну в тяжелой металлической раме. За окном заходящее солнце окрашивало небо в оранжевый, розовый и ярко-красный цвета. Гифф охотно прогулялся бы сегодня вечером по берегу. Взявшись за руки, они убегали бы от больших волн и наблюдали за крабами, которые шныряют в песке.
Она даже не знала, будут ли они снова гулять вместе, рука в руке, будут ли заниматься любовью. Заклинание потеряло свою силу, судьба больше не довлеет над ними, не предопределяет им любить друг друга. Возможно, она приготовила им только трагический конец. Морд навсегда исчез из их жизни. Но не может быть, чтобы Гифф не испытывал к ней никаких чувств.
Она опустилась на стоявшую в приемной кушетку. Сколько людей, нервничая, ожидали на ней известий о здоровье своих близких? Она почти ощущала на себе гнетущее влияние приемной, которая начинала раздражать ее. Ожидание выводило ее из себя, обостряло неуверенность в будущем. Гифф был ранен — она даже не знала, насколько серьезно он был ранен, и она понятия не имела, о чем он думает.
Она больше не чувствовала его переживаний, не могла угадать его мыслей, и это привело ее в ужас. За последнюю неделю она стала иначе воспринимать реальность, для нее навсегда изменилось само понятие того, что является «нормальным» для нее и для Гиффа. Если реальность снова изменится и ей придется поверить, что нет мужчины, предназначенного ей… Да, она не была уверена, что поверит в это.
Она хотела Гиффа, хотела, чтобы у него была возможность нормально заняться с ней любовью, чтобы на них не давило вечное проклятие. Ей хотелось знать, любит ли он ее так же сильно, как она любит его, — без проклятого заклинания. А врачи даже не хотели пускать ее в кабинет экстренной помощи.
