Дженел Тейлор - Все ради любви

— Я благодарна Богу уже за то, что ты жив. Как все же твои дела? Скажи мне правду, Квентин Ролс.

— Больно, но в общем терпимо, честно. Чего не скажешь о моем пикапе: он вдребезги. Другая машина слетела с крутого откоса, несколько раз перевернулась и остановилась на крыше, натолкнувшись на дерево. Женщина и двое ее детей застряли в ремнях безопасности, она была без сознания. Бак был пробит, бензин вытекал, и я боялся, что машина взорвется прежде, чем подоспеет помощь. Мне пришлось вытащить их и поскорее оттащить подальше. Двери были смяты и заклинены, и я разбил окно камнем. Я сам порезался, вытаскивая их, особенно поранил бросковую руку и снова повредил плечо и колено, пока волок их по скользкому склону. Я понимал, что движением еще ухудшаю дело, но выбора не было: я не мог оставить их умирать. Вчера вечером перерезанное сухожилие сшили, а сегодня вправили плечо и колено. Врачи говорят, что я не смогу играть в этом сезоне и, возможно, больше никогда, и я послал своего агента сообщить тренеру Швитцеру, что ухожу. Он хороший человек; и это избавит его от необходимости решать мою судьбу в ущерб команде.

— Комментаторы были правы: ты настоящий герой, я горжусь тобой. Жаль, что ты снова получил травмы, Квентин: ты ведь не хотел закончить свою карьеру таким образом.

— Безусловно, дорогая, но, возможно, это как раз самый удачный выход из положения. Я более чем доволен и тем временем, что мне было отпущено.

— Может быть, поэтому Господь так долго продержал тебя в команде: ему нужно было, чтобы ты вчера оказался под рукой и спас этих людей.

— Возможно. По крайней мере, он позволил мне уйти гордо и со славой. Врачи обещают выписать меня в воскресенье, но потом придется еще пройти терапевтический курс после Дня Труда. Здесь кишмя кишат журналисты, персонал очень заботливый, так что тебе сюда можно не ехать. Я прилечу в понедельник. Ты ведь понимаешь, что это значит.

— Что? — спросила она, горя желанием лететь к нему немедленно. — Мы можем пожениться сразу же, как только уладим все дела и я немного приду в себя для медового месяца. В любую следующую неделю.

— Это замечательно! Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. Надеюсь, ты не против, что я уже намекнул о наших планах журналистам.

— Конечно, нет: все становится на официальную основу.

— Вот именно. Скоро мы перейдем от планов к наслаждению нашим браком. Там, на дороге, я на мгновение подумал, что все кончено. Дико было видеть, как огромный грузовик несется на меня, а я ничего не могу сделать, чтобы убраться с его дороги, и та женщина тоже не могла. Она и дети отделались легко: только ушибами и мелкими порезами. Ее муж приходил меня навестить, и это была очень трогательная встреча: он безмерно благодарен мне за их спасение. Нам всем повезло, что мы остались в живых и не получили более тяжелых травм. Жаль, что погиб водитель грузовика, но его ремень безопасности не был пристегнут, и нельзя водить машину в таком пьяном виде. Но вот снова идет медсестра: надо идти на рентген, я пошел. Позвоню завтра. Не волнуйся, все в порядке.

Ты наверняка перепугалась до потери сознания, — предположила Бекки, когда Рэчел позвонила ей и рассказала, что случилось.

— Несколько минут между словами комментатора и тем моментом, когда я услышала сообщение на автоответчике, были самыми долгими и мучительными в моей жизни. Меня до сих пор трясет при мысли, насколько я была близка к тому, чтобы потерять его. Я не пережила бы этой потери, Бекки, не пережила бы.

— Я знаю, Рэч, но, слава Богу, он жив. Квентин отважно спасал людей. Ты должна гордиться им.

— Я горжусь, он именно такой человек о каком я мечтала, я люблю его, Бекки, он необходим мне как часть моей жизни.

— Ты, наверное, будешь безумно счастлива увидеть его в понедельник?

— Безумно! Я хотела бы увидеть его прямо сейчас, но он прав, считая, что я должна остаться здесь. Там я всего лишь буду сидеть у его постели, а его палата и приемная наверняка переполнены журналистами. Надеюсь, они не совсем его замучают и у него будет время передохнуть. Боже, как мне его не хватает!

— Он же сказал, что скоро будет с тобой и что у него все в порядке. Не беспокойся.

— Я буду волноваться до тех пор, пока сама не увижу его.

— Тебе надо выпить немножко бренди, чтобы привести в порядок нервы и хорошо выспаться. Я чувствую, что ты никак не можешь успокоиться. Может быть, прийти посидеть с тобой немного или даже остаться на ночь?

— Спасибо, но после разговора с ним я скоро успокоюсь.

— Жаль, что мой автоответчик вчера вечером был выключен. Обычно этим занимается Скотт. Я прослушала сообщения и забыла включить его заново, перед тем как мы поехали к тебе. Слава Богу, Скотт поздно добрался до гостиницы и не звонил мне, а то переволновался бы.

— Я уверена, что он позвонил бы мне или Джен, чтобы найти тебя. Квентин не звонил мне домой только потому, что я сказала ему, что буду у тебя. Не дозвонившись, он решил, что мы ушли поесть или по делам. Пожалуйста, позвони Джен и все расскажи ей. Я слишком устала, чтобы вести еще один разговор, но, если она или Адам услышат новость во время футбольного матча, она немедленно захочет переговорить со мной.

— Отдыхай, а я обо всем позабочусь, Рэч.

— Спасибо за помощь, Бекки.

Рэчел была вне себя от радости, когда Квентин позвонил ей днем в пятницу. Голос его звучал уверенно, настроение было бодрым и спокойным.

— В газетах и «Новостях» множество сообщений о тебе. По телевизору показали грузовик, твой пикап и машину той женщины. Это ужасно, Квентин. Если бы я увидела их прежде, чем поговорила с тобой, то с ума сошла бы от страха. Трудно представить, что кто-то смог выбраться живым из такой каши.

— Господь не оставил нас — везение тут ни при чем. Ты не можешь себе представить, сколько интервью я дал, когда врачи разрешили пускать ко мне посетителей. Поздравления, цветы, подарки, телеграммы сыплются дождем: я чувствую себя великим, обнаружив, что столько людей знают меня, волнуются обо мне и желают мне добра. Я получил и твои цветы, самые лучшие из всех. С твоей стороны было умно послать тропические, чтобы напомнить о нашем знакомстве, но и коварно — ты заставила меня мечтать о днях и ночах, которые мы проводили и будем проводить вместе. Я жажду видеть тебя, Рэчел Гейнс.

— Если тебя не выпишут в воскресенье или ты не сможешь прилететь сюда в понедельник, я сама отправлюсь к тебе.

— В таком случае я закажу тебе билет, но не волнуйся, этого не случится. Вэнс отвезет меня в аэропорт и погрузит в самолет. Половина команды уже навестила меня, а остальные придут позже или завтра. Перри и Райан принесли мне мяч. Решено никому больше не давать форму с моим номером — вот это настоящая честь! Одна из крупных телекомпаний обратилась к моему агенту и хочет сделать программу о моей жизни и карьере. «Тайм», «Ньюсуик», «ЮС», «Пипл», «Спорт Иллюстрейтед» и несколько других журналов, футбольных и прочих, поместят мое фото на обложке ближайшего номера. Конечно, не такое уж удовольствие попадать в число главных новостей подобным образом, но приятно, что меня сочли достойным похвалы и внимания. Страховая компания той фирмы, которой принадлежал грузовик, уже обратилась ко мне с предложением о возмещении, Рэчел: они опасаются, что я подам в суд и испорчу им репутацию. Они понимают, что проявили недосмотр, выпустив на линию такого водителя, и что эта авария поставила точку в моей карьере, так что стремятся поскорее и не скупясь уладить дело. Я думаю, они предложат то же самое семье Картеров.