Татьяна Тронина - Фата из дождя
– Ты обещала, что мы не будем говорить об этом, – напомнил он, прижав руки к животу.
– Обещала... Но я не могу смотреть, как ты мучаешься!
Он повернулся на другой бок.
– Так не смотри. Ты можешь уйти.
– Никуда я не уйду. Я буду с тобой, – прошептала она.
– Валечка...
– Что, милый?
– Ведь это мне за тебя наказание...
– Ты опять!
– Нет, правда... Господи, как я ужасно поступил! Что сделал я с нашей любовью!
Он что-то бормотал и причитал, а потом утих, забывшись беспокойным сном. Валя сидела рядом, у его изголовья, – будущее терялось в какой-то тьме. «Через четыре дня нам уезжать... Нет, конечно, мы никуда не поедем. Но он будет настаивать. Если приступ пройдет, мы обязательно поедем – он такой упрямый. Но что будет там, в далекой и чужой стране? Какое-то безумие... Но, может, в этом безумии есть смысл – тот смысл, о котором я пока не догадываюсь? Все равно – должен же быть кто-то, кто может повлиять на Ваню?»
И тут Валю осенила неожиданная мысль. Поначалу она показалась ей глупой и кощунственной, но чем дальше, тем сильнее эта мысль овладевала ее умом.
Был человек, который мог помочь Ване...
* * *– Так вот ты какая, оказывается! – кисло усмехнулась Марьяна. – Теперь понятно, к кому мой Ванька сбежал. Что ж, проходи, поболтаем.
«Дивная, сказочная, неземная красота», – вспомнила Валя, как бывшая подруга Лидка однажды живописала внешность жены ее Ванечки. Действительно, дивная. И Вале показалось, что Марьяна удивилась выбору своего мужа, когда увидела ее перед собой – такую обыкновенную.
Квартира, в которой жили Ваня с женой, находилась в новом доме, спланированном по чьему-то авторскому проекту, – с башенками, мансардами, лепниной, эркерами, зимним садом, причудливыми изгибами стен и огромными окнами. Внизу сидел суровый охранник, который позволял пройти внутрь только тем, у кого были пропуска. Он долго объяснялся с Марьяной по переговорному устройству, прежде чем пустить Валю в этот сказочный дом.
– Вы, наверное, знаете, что Ваня неважно себя чувствует... – с тяжелым сердцем начала Валя, сев в кожаное кресло, которое мягко обволокло ее – такое оно было удобное.
– Да знаю... – раздраженно махнула рукой Марьяна и потянула к себе сигареты с журнального столика. – Ты куришь? Нет? Ну и правильно...
Сама она расположилась на большом диване, подтянув под себя ноги – поза домашняя и уютная, которая делала Марьяну похожей на царицу, принимающую гостей, пожаловавших с неофициальным визитом. Валя разглядывала ее с интересом – главным образом ее мучил глупый вопрос, в каких именно местах Марьяна сделала себе пластические операции. На лице, наверное. Подбородок у нее был вроде тяжелее и нос не такой миниатюрный. Боже, а какая тоненькая талия! Может быть, она удалила нижние ребра, как певица Шер? Определенно, она само совершенство.
Когда-то давно Валя видела Марьяну – мельком, всего лишь пару раз, и тогда она совсем не производила такого ошеломляющего впечатления. Была просто симпатичная девушка, да и только.
– Чего ты меня так разглядываешь? – усмехнулась Марьяна, отбросив с лица прядь волос. – Ненавидишь, да?
– Нет, – покачала головой Валя. – Наверное, это вы должны меня ненавидеть.
– Делать мне нечего... – с раздражением вздохнула Марьяна. – Ваня рассказал о тебе... ну... перед тем как сбежать. Какая ты необыкновенная и все такое. Мы же виделись когда-то, а?
– Давно, лет восемнадцать назад. У нас была когда-то дача на Иволге.
– О! А я-то голову ломаю... Кстати, мы в тех местах до сих пор обретаемся. Я, правда, не любитель Подмосковья...
– Марьяна, Ваня считает, что он очень болен, – тихо произнесла Валя.
– На голову он болен! – захохотала Марьяна, откинувшись назад. Она курила, выпуская эффектные кольца дыма.
– Почему вы так думаете?
– Потому что очень хорошо его знаю! – с мстительным удовольствием сказала Марьяна. На ней был темно-синий домашний костюм из атласа, который переливался при каждом движении. – Он этот, ну как его... ипохондрик, вот! – она с явным трудом припомнила слово. – Он вечно обо всем плохом думает и всего боится. В позапрошлом году мы в Таиланд ездили, и у него аллергия началась на какое-то местное блюдо – весь красными пупырышками покрылся, словно леопард. Так знаете, что он подумал?
– Что?
– Что у него проказа! – сказала Марьяна и опять захохотала. – Вот дурак...
– Марьяна, в этот раз все может оказаться гораздо серьезнее... – с отчаянием возразила ей Валя.
– А мне плевать! – с вызовом произнесла та. – Теперь ты с ним возись! Господи, какое счастье, что он от меня сбежал... Я бога молю, чтобы он не возвращался!
– Так зачем же вы жили с ним, почему раньше не разошлись? – спросила с удивлением Валя, глядя на эту красивую, веселую женщину. В самом деле, Марьяна с Ванечкой были такие разные – непонятно даже, что их могло связывать.
– Потому что мой папаша против. Потому что у нас с Ваней двое детей, в конце концов, – нетерпеливо, словно маленькой, объяснила Марьяна.
– Дети далеко, да и не позапрошлый век сейчас, чтобы так родителей слушаться, – не выдержала, сказала ей Валя.
– Да что ты понимаешь... – разозлилась Марьяна. – Ты моего папашу видела? Ну так вот, он Ваньку больше меня любит, Ванька у него вместо сына...
Все это Валя знала.
– Только зря муженек меня бросил, – продолжила Марьяна мстительно. – Папа неделю назад из отпуска приехал, уже ищет его. И ведь найдет!
– И что тогда будет? – хмуро спросила Валя.
– А тогда его папаша домой вернет! – радостно сообщила Марьяна.
– Он не вернется.
– Еще как вернется! Уж я-то его лучше знаю, чем ты! – радостно воскликнула Марьяна. – Он уже уходил раза два, да возвращался... И сейчас вернется!
Нежной трелью залился телефон на журнальном столике.
– Алло! – сказала Марьяна. – Галка, ты? Ну наконец-то... Столько всего надо тебе рассказать... Слушай, этот дизайнер такая сволочь, он мне весь шкаф испортил, теперь придется выбросить... Ну и что, что в Париже учился, мне этот Париж не указ! Я эту мебель по всей Москве искала, заплатила столько денег... Что? Нет, Вера уехала... Приедет недели через две. Галка, она накануне такой купальник купила, я просто чуть не умерла. И ведь не признается, где. Как, зачем? Да ты что, сейчас столько сил надо потратить, чтобы приличную вещь найти...
Марьяна так увлеклась беседой с подругой, что совершенно забыла про гостью. Она говорила без умолку, обсуждая все подряд – накладные ногти, новую диету, у какого мастера лучше постричь собаку... «Ванечка прав – она совсем как бабочка. Как мотылек... Папильон. Порхает по жизни, милая и бесполезная... Даже я – та, к которой ушел ее муж, – не вызвала у нее особой ненависти и раздражения. Теперь я понимаю, отчего Ваня, такой глубокий, такой чуткий человек, не смог с ней жить. Ей никто особо не нужен. С одной стороны, она рада, что Ваня ушел, а с другой – уверена, что он рано или поздно вернется. Она сама не знает, чего хочет!»
