Ника Муратова - Дом у янтарной сосны
Кира пожала плечами. Как бы ни улучшились их отношения с Женей, все же та остается сестрой ее бывшего мужа, и откровенничать о своей личной жизни с ней она не собирается. Что Женька ожидает услышать? Что Алекс ей дорог и она действительно пытается построить новые отношения, но разве это криминал? Когда-то Кира твердо решила не цепляться за прошлое, за то, что уже не вернуть, и теперь имеет полное право на новую любовь. Пусть не все гладко в их отношениях, но ведь это естественно. Она не собирается признаваться Женьке в своих проблемах и неуверенности! Тем более что Кира и сама понимала, как глупо выглядит. Не будь здесь столько людей, она просто сбежала бы, чтобы скрыть выражение лица.
Женьку кто-то позвал, и она отошла в сторону, оставив Киру в одиночестве. Кира больше здесь никого не знала и вдруг поняла, как чувствует себя Алекс, когда она тащит его на приемы, где он ни с кем не знаком. Она не могла заставить себя подойти к нему, так как не могла гарантировать, что сможет спокойно держать себя с Даниэллой. Кира посмотрела на себя глазами других, незнакомых людей, и на секунду показалось, что она видит в их глазах усмешку, иронию, жалость, словно она притащилась за своим молодым любовником и оказалась брошена им. Конечно, это всего лишь беспочвенные фантазии, но она едва удержалась от слез.
Кира сделала большой глоток вина и глубоко вздохнула. Это глупо, так поддаваться своим эмоциям. И потом, что это на самом деле? Ревность? Или уродливая трансформация комплекса из-за разницы в возрасте? С бывшим мужем она всегда чувствовала себя королевой бала и привыкла наслаждаться этим. И что? Разве это спасло их брак? С Алексом приходится все время оглядываться на мнение окружающих, как бы она ни старалась убедить себя, что не будет этого делать. И что же сейчас гложет ее больше – то, что Алекс стоит с другой девушкой, или то, что девушка эта молода и красива? Опомнись, Кира! Посмотри на ситуацию другими глазами, будь честна с собой! Ты знала, на что идешь, когда приняла его любовь. Ты знала, что игра будет идти порой не по правилам. Ты отдавала себе отчет, что рискуешь. Либо прими как данность, что не сможешь всю жизнь смотреть на свои отношения с позиции возраста, либо...
Алекс в конце концов оставил своих клиентов и направился к ней. Он видел ее лицо, ее глаза, он без слов понял ее состояние. Ему захотелось крепко обнять ее и скрыть от окружающих. Никто не должен заметить отчаяние на ее лице. Он подошел и сжал ее ладони в своих.
– Я люблю тебя, – прошептал он.
Она кивнула и отвернулась. Скажи он ей сейчас что-нибудь другое, разозлись он на ее ревность, она бы разрыдалась прямо тут, при всех. Но он ничего больше не стал говорить, а просто не выпускал ее рук. Она успокоилась. И даже улыбнулась.
– От приступов глупости никто не застрахован, – сказала она, глядя в его глаза. Она увидела в них то, что хотела увидеть.
– Просто некоторые подвержены им больше, чем остальные.
Они засмеялись, и Кира исподволь посмотрела на Женю. Та увлеченно разговаривала с редактором и, казалось, ничего не видела. Если допустить, что ее пытливый взгляд фотографа может упустить хоть одну деталь из того, что ей интересно.
Женька появилась в жизни Киры после такого долгого перерыва, что казалось, вот-вот – и она вновь исчезнет так же надолго. У нее это превосходно получалось – исчезать. Как и у ее брата-близнеца. Но на этот раз Женька, видимо, решила, что исчезать не стоит. Она стала часто наведываться к Кире, приглашала ее на свои мероприятия, они даже стали подругами. Поначалу над этим посмеивались те, кто знал предысторию их отношений, а потом перестали вспоминать былое. Все, кроме Алекса. Он все равно не воспринимал Женю просто как Кирину подругу. Для него она в первую очередь была сестрой Андрея, к которому Алекс странным образом до сих пор подспудно ревновал. Он постоянно ждал, что Женька будет рассказывать Кире об Андрее, напоминать о нем. Но указывать Кире, с кем общаться, а с кем нет, он не собирался, и приходилось мириться с Женькиным присутствием в их жизни. Возможно, если бы его отношения с Кирой портились, он бы старался найти «крайнего», и первой подозреваемой стала бы, несомненно, Женя. Но с Кирой у них все было хорошо, даже на удивление хорошо. Время, когда их лодку штормило, время взаимных упреков и подозрений постепенно сменилось периодом спокойного восприятия того, что они вместе, им хорошо, а от добра добра не ищут.
Родственники Киры воспринимали Алекса очень дружелюбно и по-свойски. Они, скорее всего, еще не считали его членом семьи, но на все семейные мероприятия приглашали их вместе. А уж со стороны Алекса давать оценку Кире было практически некому. Груня считала его выбор заведомо хорошим только потому, что это был его выбор. Относиться к Кире, как к дочке, у нее не получалось. В ее сердце было место только для одного ребенка – для Саши, и все остальные могли присутствовать там только как его друзья. С отцом, Гуровым, Алекс виделся все меньше и меньше. Он не стал рассказывать ему о Мише Таперском. Не видел смысла. Как отец, Гуров все равно потерял свой статус уже давно, еще когда сбежал от них, оставив Алекса.
Таперский повел себя очень мудро. Он не стал навязываться Алексу, не стал играть роль внезапно обнаруженного любящего папочки. После того как он рассказал о своем предположении, он продолжал общаться с Алексом так, словно ничего не произошло, дал ему время все осмыслить и принять решение. Алекс решил не менять фамилию и не делать никаких анализов ДНК. Выяснять, кто его настоящий отец, он не захотел по той простой причине, что боялся разочароваться. Боялся, что окажется чужим Таперскому, и это отдалит его от него навсегда. Гораздо удобнее для всех было предполагать, что Таперский его отец и что Марта именно из-за этого вела себя так безумно. В таком случае жертвы, принесенные Алексом в детстве, казались не совсем напрасными. Было хоть что-то, что могло их оправдать. И приятно было думать, что Таперский считает его своим сыном. Он и сам верил в это. Разрушить одним махом столько новых звеньев в своей жизни только из-за бумажки с анализом? Нет, на это у него просто не хватило духу. И Таперский понял его. Они остались близкими друзьями с тайной, связывающей их больше, чем родных людей.
Словом, Алексу не на что было жаловаться, и Женя ему не мешала. До одного прекрасного вечера, когда ей все-таки удалось разрушить эту идиллию и оправдать опасения Алекса. Она таки напомнила Кире о существовании бывшего мужа! Как всегда, она позвонила, не глядя на часы. Обычно Женя звонила, когда ей было нужно, а не когда было удобно другим. Так считал Алекс. И на этот раз, услышав Кирино «привет, Женька!», он поднес к Кириным глазам часы – полдвенадцатого ночи. Кира кивнула, но даже не посмотрела на Алекса. Она казалась встревоженной. И было от чего.
