Между нами ничего не было - Ария Тес
«Ты монстр» — прошептала она тогда, и сейчас ты просто берешь и подтверждаешь это определение! Совсем, да?! Ебнутый…
Но.
Это малодушие, я знаю, а в любви нет места не только обману, но и трусости. Нельзя строить отношения на гнилом фундаменте. Нельзя ничего скрывать, тем самым задницу свою обнося забором. У твоего человека всегда должен быть выбор, а правильный выбор можно сделать, исключительно исходя из всего набора фактов, а не только из выгодных тебе условий.
Улыбаюсь, поглаживая кожу на ее ладони. Голос мой звучит тихо…
- Если честно, я бы безумно хотел это скрыть, чтобы ты никогда не узнала, до чего я дошел, но…ты имеешь право знать. Когда ты рассказала о ее измене, меня дико накрыло. О том, чтобы продолжать играть в брак, речи не шло. Я сразу решил — это развод. Но мне нужно было время переварить, и я уехал в бар, где сильно нажрался. В какой-то момент мне пришла гениальная идея: нужно получить юридическую консультацию! И я поехал получать эту самую консультацию там, где мне бы ее дали в любое время суток.
- К Мадине.
Киваю.
- Да. К Мадине. Она не знала, что я был настолько тупым мудаком и не заключил брачный договор, а когда узнала…наутро голова у меня болела не только из-за похмелья, но и из-за ее мата и крика. Конечно, я был виноват сам. Никого не послушал из чистого упрямства и какого-то мальчишества. А надо было.
- Зачем ты мне все это рассказываешь? - спрашивает она тихо, я усмехаюсь еще раз и жму плечами, а потом поднимаю глаза.
- Ты должна знать, как мне кажется. На что я…способен.
Кира чуть хмурится. Я вздыхаю и продолжаю, снова опустив глаза.
- Помнишь? Накануне всего этого, я улетал? Конечно, ты помнишь… - чуть морщусь, - Я никому не рассказал, куда именно я лечу. Только Бодров знал.
- И где же ты был?
- У родителей. Я позвонил им и все рассказал, но я поехал не для того, чтобы залечить раны.
- Зачем тогда?
- Чтобы переписать на отца все свое имущество, - отвечаю тихо и снова смотрю ей в глаза.
Как мне кажется, по крайней мере, на этом моменте, я обязан смотреть ей в глаза. Раз мне хватило духу все это дерьмо провернуть…
- То, что я сделал с тобой — не было местью. Точнее…как бы это обозначить? Мой поступок стал вишенкой на торте, но я всегда знал, что по-настоящему он ее не заденет. Ты тут ни при чём. Тут дело, скорее, во мне. Кристина меня никогда не любила, чтобы страдать от факта моей неверности, но ее эго? Оно бы пострадало.
Кире неприятно это слышать, но еще больше ей неприятно вспоминать. Она опускает глаза, чуть отодвигается, только я знаю, что именно так и будет, поэтому двигаюсь, напротив, ближе.
- Я знаю, что оправдаться никогда не смогу. То, что я сделал…ты не имела отношения к этой история, а я втянул тебя и поступил жестоко. Единственное, что я могу теперь — это объясниться с тобой. Если ты хочешь это услышать.
Я снова даю выбор Кире. Она может согласиться, а может отказаться, и на это решение влиять я уже не стану. Конечно, мне бы хотелось, чтобы она ответила положительно. Тогда появляется призрачная надежда, что меня услышат и поймут. Но. Я не стану…Если ей по-прежнему лучше молчать на эту тему, значит, мы будем молчать. В любом случае совокупность обстоятельств — это тоже не оправдание. Смягчающий фактор? Возможно немного. Но не полноценный «душ от грязи». Я все равно буду запачканным, потому что я это сделал. Так или иначе, были у меня причины или нет — не имеет значения. Я. Это. Сделал. Как фактофилу, этот момент для меня — база.
Кира молчит еще пару секунд, которые больше похожи на несколько маленьких жизней. Их я провожу с замиранием сердца и дыхания, в ожидании вердикта…
Наконец-то она поднимает глаза и кивает.
- Я хочу услышать.
С души падает гиря. Я все еще знаю, что не смогу стать чище и белее, чем я есть, но это возможность…объяснить все как было. И я ей пользуюсь.
- Я не стану врать и говорить, что начал это по какой-то другой причине, кроме той, которая действительно была.
- Хорошо.
Слегка киваю.
- В тот вечер в Башне…меня вдруг озарило стопроцентная уверенность в том, что ты в меня влюблена. Я раньше старался об этом не думать, отмахивался и…вообще, размышлять на эту тему было неуместно в принципе. Я был женат, и я хотел нормальной семьи. По моим меркам, в нормальных семьях муж не думает о подруге своей жены в таком контексте, но…в тот вечер все уже изменилось. Моя жена оказалась сукой, а человек, которому я верил, об этом знал.
Кира открывает рот, но я не даю ей сказать. Не сейчас. Потом все правки и комментарии, пока я решился говорить — дай мне сказать…
- Я очень сильно на тебя разозлился. Очень сильно! Мне даже казалось, что я в тот момент тебя ненавижу сильнее, чем Кристину. И так оно и было…
- Замечательно, - иронично вставляет она, а я улыбаюсь.
Глупая…ты ведь не понимаешь, да? Сильнее всего нас ранит обман тех, кто нам дороже всего...
- Прости.
- Судя по твоей улыбочке, тебе действительно "очень жаль".
- Я уже тебе говорил, что не жалею ни о чем.
Чтобы уколоть меня еще раз, Кира опять открывает свой чудный ротик, но сейчас этому не время. Потом. Все потом…
- Я безумно злился на тебя, да и в принципе злился безумно. И я хотел, чтобы ты знала, как сильно я злюсь, поэтому позвал тебя в Башню. Планировал ли я все то, что тогда случилось? Нет. Правда, нет. Я планировал вылить на тебя все свое дерьмо, а потом прогнать, но…ситуация дальше развивалась сама. Моего разумного участия в ней не было. Эмоции взяли верх, накрыло и понеслось. Я все еще не жалею о том, что случилось тогда и потом, но ты должна знать правду. Мне было ясно, ты захочешь уволиться, и встала дилемма: я мог тебя отпустить или мог воспользоваться положением, чтобы уколоть Кристину сильнее.
- И мы оба знаем, что ты выбрал…
- Да, - соглашаюсь тихо, но хрипло, - Знаем.
Повисает тишина. Я боюсь ее коснуться, но касаюсь. Плавно поднимаю руку, кончиками пальцев
