Беззвучная нота - Нелия Аларкон

Датч придвигается ближе.

— Я бы не стал настаивать, если бы это было неважно, но это касается безопасности девочек. Мне нужно знать, что отец сказал тебе. Пожалуйста.

Мы с Финном оба вздрагиваем.

Я не знал, что слово «пожалуйста» есть в словарном запасе Датча.

Наконец Финн раскалывается.

— Папа не сказал мне ничего такого, о чем бы я не догадывался, — говорит он, опустив глаза в пол.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь, что меня усыновили.

— Что? — ахаю я. — Ты усыновлен?

Финн слегка улыбается.

Датч закатывает глаза.

Мой брат продолжает:

— Есть вещи, о которых я тебе не рассказывал. О себе. О… Джинкс.

Мои брови взлетают до самого лба.

— Джинкс? Какое отношение все это имеет к ней?

Датч смотрит скептически.

— Мы можем поговорить о Джинкс позже. А пока давайте сосредоточимся на папе.

Финн устраивает внутреннюю дискуссию, от которой у него сжимается челюсть и он выглядит так, будто воюет сам с собой.

— Выкладывай, Финн! — требую я. — Что было такого плохого, что отец практически отрекся от тебя…

— Папа солгал.

Финн смотрит на меня так, будто я выбил из него правду.

— Насчет… — подсказывает Датч.

Черт. Это как выдергивать зубы.

Финн закрывает глаза, и слова просачиваются наружу, словно он уже сожалеет об этом.

— О том, откуда я родом.

— Ты шутишь.

Я отчетливо помню, как папа пришел домой с Финном и сказал нам, что он наш новый брат, усыновленный из Китая.

— Откуда же ты тогда взялся? — спрашивает Датч.

— Не… через обычное агентство.

— Ты хочешь сказать, что папа — твой настоящий биологический отец?

Это делает то, что он сделал сегодня вечером, вдвойне отвратительным.

— Или что он тебя похитил?

Датч прищуривает бровь.

— Он спрятал меня.

Финн поднимает взгляд, его глаза сталкиваются с моими.

— От чего?

— Не от чего? — поправляет меня Финн. — Кого.

На нас опускается болезненная, вздрагивающая тишина. Она впивается своими когтями в мои плечи и глубоко вгрызается в них. Говорит мне, что все уже никогда не будет прежним, когда я покину эту комнату.

— Ты знаешь, кто стоит за проектом, — шепчу я. — Ты знаешь, кого боится отец.

Датч бросает на нашего брата мрачный взгляд.

— Кто он?

Финн говорит с нечитаемым выражением лица, но в его глазах появляется влажный блеск. Не от горя, а от гнева.

— Кто он, Финн! — рычит Датч. — Скажи это.

— Мой отец!

* * *

Грейс

Каденс берет мой блокнот и пролистывает его. Ее взгляд останавливается на пустой бутылке из-под вина и раздавленных банках из-под кофе.

— Ты много работала, — говорит она с ноткой беспокойства.

— Я глубоко изучила татуировку, которую заметила на видео, и мне кажется, что я что-то нашла. — Я прекрасно понимаю, что сахар в крови начинает действовать, и я неестественно возбуждена, но не могу остановить это. — Зацени это.

Я слегка отодвигаю свое офисное кресло в сторону, чтобы Каденс могла встать перед ноутбуком.

Она смотрит на экран.

— Якудза? В смысле… японская мафия?

— Якудза — одна из крупнейших преступных организаций в мире. У них есть власть, связи, влияние — не говоря уже о миллиардах долларов, полученных от наркотиков, азартных игр, торговли людьми. В общем, все, на чем может заработать преступник.

— Звучит ужасно.

— О, это так. — Я понимаю, что улыбаюсь, и стираю это выражение со своего лица. — Так и есть.

— Ты думаешь, что настоящий убийца Слоан был из якудзы?

Я киваю.

— Но… это же не Япония.

— Нет. — Поднимаю палец, указывая. — Но якудза начали расширять свои операции около четырех десятилетий назад.

— Почему?

— Что почему?

— Почему бы не остаться в Японии?

— Я не якудза, конечно. Но могу предположить.

Она жестом приглашает меня идти дальше.

— Из истории ты узнаешь, что каждый король хочет доминировать. Вот почему Франция, Испания и Британия делали все эти ужасные вещи, такие как рабство и геноцид. Они уже правили своими территориями, но хотели большего. Так поступают люди, наделенные властью. Они берут. Они ненасытны.

Каденс задумчиво бормочет:

— Похоже на кого-то из моих знакомых.

Я уверена, что она думает о Джароде Кроссе, но воды, в которых мы плаваем, гораздо глубже этого.

— Якудза были неудержимы в Японии, но все изменилось. По данным японской полиции, произошел большой раскол группировок. Некогда крупнейшая преступная организация распалась на мелкие осколки. Фракции начали воевать друг с другом, пытаясь захватить как можно больше территории. После кровопролития они заключили соглашения, поделили территории и разделились, но на самом деле война не закончилась. Она просто переместилась в «колонии». — Я делаю кроличьи ушки. — Она превратилась в соревнование за то, кто сможет захватить базы якудза на заморских территориях.

— Так кто же победил в войне за эту территорию?

— Насколько я могу судить благодаря этому онлайн-переводчику, — я указываю на приложение, которым пользовалась всю ночь, — десять лет назад полиция арестовала этого парня, Цака Нагасаки, за незаконное хранение оружия, но его выпустили, продержав всего несколько месяцев в тюрьме. В сети ходили предположения, что он принадлежал к якудза.

— Значит, этот парень, этот Ци-Ци…

— Цака.

— Это большой босс?

— Нет никаких доказательств, что это так, и, честно говоря, я не думаю, что большой босс действительно попал бы в тюрьму. Однако это доказательство того, что якудза здесь присутствуют.

Она кивает.

— Ты нашла что-нибудь еще?

— Не так уж много. Есть другие, более очевидные преступные синдикаты, которые попадают в новости, и есть другие, которые не попадают в новости, но мы все о них знаем..

— Как мафия в «Крестном отце».

— Мгм. Но я нашла кое-что интересное.

— Я даже боюсь спрашивать.

Каденс скрипит зубами и откидывается назад, словно готовится к плохим новостям.

— Нагасаки был убит прошлым летом. Но вот что. Он умер в день летнего показательного выступления Redwood Prep.

Каденс вздрагивает.

— Это совпадение?

Я пересчитываю по пальцам.

— Якудза были связаны с проектом. Они убили Слоан, а значит, скорее всего, стоят за смертью Харриса и Славно. А теперь мы узнаем, что в ночь показательных выступлений погиб лакей якудзы.

— Грейс, это звучит очень серьезно.

Каденс говорит серьезным тоном.

— Я знаю.

— Тогда почему ты так обрадовалась, когда я вошла?

— Потому что это оно, Каденс! Это путь вперед. Ты даже не представляешь, как долго я искала ответы на эти вопросы. Все, что сделали в Redwood Prep, чтобы скрыть смерть Слоан, было сделано для того, чтобы прикрыть их собственные спины. Я знала это. Я была уверена в этом, но у меня никогда не было доказательств, и поэтому меня никто не слушал. И никто ее не слушал. Она была девушкой с