Малышка в руках дьявола - Евгения Сергеевна Паризьена
Дьяволу больше не нужен ангел.
Не нужен.
Не нужен.
С особым пристрастием любуюсь этой парой, как же они гармонично смотрятся друг с другом. А дальше в печальном состоянии добавляю препарат в стакан, мысленно с ним прощаясь. В глазах потемнело, и всё кругом казалось будто эхом… В скором времени чудовище всё равно отберёт Марусю, а я использованный элемент. Дикий звон в ушах и чьи-то крики, неужели я шокировала публику.
— Натали! Нет! Натали!
***
В животе творится самый настоящий ураган, это мерзкое противное урчание. Раскрываю глаза, в состоянии жуткой слабости. В нос ударяет запах больничных препаратов, успели спасти чёрт возьми. Надо мной словно тень, навис Густав, весь подавленный со стороны.
— Высечь бы тебя по заднице! Зачем их приняла? Отвечая, неряха!
— Мечтала больше вас не видеть … — промолвила дрожащими губами.
— Настолько противен?
— Наоборот. Я люблю вас. И жалею, что причинила вам много боли. Знаете, я не уничтожала картины. Они на чердаке, рука дрогнула, - вспомнила эпизод того вечера.
— Поспи, ты очень слабая. Еле откачали, если ещё раз выкинешь подобную выходку, прикую цепями в спальне и изнасилую, -проронил угрозу, от которой запершило в горле и здесь в палату ворвалась свирепая Пуалина.
— Как это понимать? Там волнуются миллиардеры, а он здесь сопли подтирает бомжихе, сдохла бы и ладно!
— Пасть прикрыла, содержанка папочки, личная марионетка. Сомневаюсь, что ты без него способна в туалет сходить. Боюсь заблудишься. Я свою Музу не брошу, дверь отворила и убралась отсюда! — лихо её опустил, признаюсь даже недомогание испарилось.
— Ты ответишь за это унижение, Гарибальди! — убежала она, снося всё на своём пути от злости.
***
Выписали меня через неделю, призывая заботится о своём здоровье. Сразу решила окунуться в работу, да и дел накопилось невпроворот. В полдень прибыла новая натурщица, гордая до невозможности.
— Пошевеливайся быстрее! Чего так долго костюм ищешь? Знаешь сколько денег мои родители, заплатили за портрет? — нагрубила она Альбине, стереть бы её в порошок.
Нарядили ту матрешку в наряд Русалочки, ну и фантазия, у неё наверное ещё детство играет в заднице. А после всё было как в тумане, помню, что мы пили с подругой чай и я вырубилась на столе.
Пробуждаюсь голой в серой комнатушке и главное нет ни одной вещи, чтобы скрыть нагое тело. Неужели девчонки надо мной так пошутили. Скрипнула дверь и зашёл Гарибальди с кистями. Ледяной пот выступил на лбу, как же стыдно. Шокировано округляю глаза, а он проходится по каждому сантиметру моего тела.
— Я скроюсь даже не успеете оглянуться… — вскочила, как ошпаренная.
— Куда же ты, ангел? Жаркая ночка только начинается. Раздвигай ножки, Натали! — заявил он и…
Глава 73
Натали
Да я сгорю со стыда, если сам маэстро рискнет написать мой голый портрет.
— Располагайся поудобнее, Нати — Киса! Сейчас мы выберем нужную позу, и я начну творить.
— Подождите, думаю это очень плохая идея. Ну прям очень плохая. Скорее всего меня подставили! — вся задрожала, и понадеялась скрыть нагое тело.
— Чего вся скукожилась? Одна кудрявая пигалица мечтала стать известной натурщицей? Так вот этот случай представился.
— Я не смогу целых три часа лежать смирно, в то время, как ваши плотоядные глаза… — не успела договорить, он соизволил закончить предложение.
— Будут трахать… Любой художник желает свою Музу. Расслабься, это не больно, дикарка. Зато докажу каким мастерством обладаю. И тебе не покажутся мои работы посредственными! — приготовил он краски и мольберт, а озноб по телу так и не испарился.
— Всё злитесь на те слова? Я солгала. От ваших шедевров глаз не оторвать!
— Провинциалка с очень дерзким языком, легла по-хорошему вот на ту кровать с бежевыми простынями! Или придётся позвать дворецкого и он насильно наденет наручники на твои запястья! — кинул угрозу, показывая свое влияние.
Неуверенно расположилась на той самой постели, которая была необъятных размеров, а у самой участился пульс. Густав смотрел на меня по-особенному, без привычной ненависти, с восхищением. Будто пытался разгадать мою натуру.
— Я могу прикрыться простыней?
— Нет, не порть красоту. Раздвинь ноги по шире, не закрывай от меня свою киску! — данными словами вгоняет в краску.
— Что простите? А зачем вам её рисовать? Какой стыд, мы обсуждаем с вами такие вещи!
— Я художник, и не должен упускать и малейшую деталь. У тебя довольно женственные формы, и она придаст пикантность портрету. Доверься мне обещаю, не изнасиловать, — ухмыльнулся, замышляя нечто опасное.
— Поймите, когда вы так смотрите.
— Как?
— Словно изголодавшийся хищник, явно ощущаю себя не в своей тарелке, — честно заявила я и здесь он проронил всё с той же милой улыбкой на лице.
— Сложно отвести взгляд от очень красивой девушки… — откровенничал со мной.
— Вы считаете меня привлекательной? — едва не расплакалась, довольно трогательно услышать подобное от знатока живописи.
— Очень. Видел многих, есть с кем сравнивать. Надеюсь теперь, бунтарка, расслабится? Она особенная, — делал он какие-то зарисовки карандашом, словно выбирал лучший ракурс.
— Интересно, а если бы здесь была новая натурщица, вы бы тоже написали её голый портрет?
— Нет, исключительно в костюме Русалочки. Натали, не отвлекай. Я ласкаю тебя! — не отходил он от мольберта, создавая неповторимый шедевр.
— Ласкаете? Господи, когда вы так заявляете, жутко нервничаю. Вдруг наброситесь.
— Смотрю у одной дикарки очень пикантные фантазии! Правую ногу задери, мне не виден клитор, — попросил то, от чего я побледнела.
— Вы издеваетесь? Я не смогу! Кошмар, теперь вспоминаю разговоры девушек, что у них пятая точка потела от волнения. Да это же такой стресс! — поделилась с ним размышлениями.
— Натали, это всего лишь портрет, а не занятие любовью. Наивная девчонка. Если не выполнишь приказ, то я подойду ближе и стану в наглую на него пялиться, — не расставался с кистью, казалось ему доставлял весь процесс удовольствие.
Понадеялась справиться с волнением, но дикий мандраж всё не исчезал. Густав это заметил и достал из бара бутылку вишнёвого ликёра. Разливает содержимое по двум бокалам и подзывает к себе.
— Отведай его, кудряшка Нати! Смелее!
— Надеюсь сейчас, разрешено скрыть наготу? — неуверенно у него переспросила.
— Только пока перерыв. Не бойся, неряшливое создание, — бережно усадил на стул и протянул мне бокал, сказав двусмысленный тост. — За временное примирение Дьявола и Ангела!
— Временное?
— Мы же всегда
