5000 ночей одержимости - Дрети Анис
Информацию про усыновление и суррогатное материнство могли бы раскопать, в то время как…
— Никто не знает об этом ребенке, даже отец. — пробормотала я, осознав всю серьезность его предложения.
Он кивнул.
— У меня такое чувство, что ты хочешь обезопасить малыша. Если бы ты вышла за меня замуж, ты бы получила желаемое, и твоя семья была бы счастлива. Как думаешь, этот парень может вернуться или попытаться стать частью жизни ребенка?
— Ему двадцать два, и он хочет стать известным диджеем.
Джей закатил глаза.
— Сказанного достаточно. Выходи за меня замуж, и обе наши проблемы исчезнут. Мы можем сделать это вместе.
— Я-я… Джей, я не могу позволить тебе сделать это. Растить ребенка от другого мужчины?
— Ты сама сказала, что встретила этого мужчину после того, как я внезапно покинул свадьбу Милана. Ты не была бы беременна, если бы я не ушел. Благодаря мне этот ребенок существует. Ты еще не сообщала отцу, и он не заинтересован в создании семьи. Между тем, я хочу детей, но не своих. А затем мы случайно сталкиваемся в каком-то сомнительном круглосуточном кафе.
— Оно не сомнительное. Ты пробовал их медовый пирог с пеканами?
— Я не люблю сладкое.
— Ты социопат.
Я не хотела показаться осуждающей, но только человек, лишенный нормальных эмоций, может устоять перед пирогами с пеканом.
Джей отмахнулся от моих переживаний.
— Скажи, в твоей жизни судьба когда-нибудь выстраивалась так идеально?
В голове промелькнула картинка с Акселем, но я отогнала ее. Зачем туда идти? Он был человеком с большими мечтами, которые я бы задушила, появившись беременной на его пороге. Не говоря уже о том, что мне пришлось бы разорвать связи со всеми, кто был в моей жизни, чтобы родить ребенка от Акселя. Те же правила не распространялись на рождение ребенка от Джея. Если бы Аксель оказался таким же подонком, как все бывшие, то мы с маковым зернышком остались бы совершенно одни в этом мире.
Предложение Джея было понятным. Эта сделка обсуждалась только потому, что Аксель ничего не знал. До тех пор, пока никто другой в этом мире не узнает правду, Джей будет давать нам с зернышком все. Любовь. Семью. Будущее. Стабильность.
— Нет, судьба никогда еще в моей жизни не выстраивалась так идеально. — призналась я тихим голосом. — И все же мне не по себе от того, что я позволю тебе растить чужого ребенка.
— Почему? Это мой выбор. — Он решительно посмотрел на меня. — Я не стал бы обрекать ребенка на жизнь в неопределенности, но я также хочу иметь семью. И вот ты здесь, с семьей, которая уже на подходе.
Его слова ошеломили меня так, как я никак не ожидала.
— Это кажется неправильным. Как будто я заманиваю тебя в ловушку.
Он снова схватил меня за руку, прежде чем последнее слово слетело с моих губ. В Джее было что-то такое открытое, такое подлинное, что я не могла от этого отделаться.
— Знаешь, что неправильно? То, что я пытаюсь убедить тебя выйти за меня замуж, зная, что могу умереть и оставить тебя молодой вдовой. Я думал, что упустил свой шанс обзавестись семьей, а теперь встречаю женщину, к которой меня неоднократно тянуло, нуждающуюся во всем, что я могу дать. Я пользуюсь ситуацией, зная, какому риску подвергаю тебя. Вот что неправильно в этой ситуации. Я могу умереть через пять лет, но я хочу умереть, зная, каково это — быть отцом и иметь собственную семью.
Гормоны беременности заставили меня сделать это. Я разразилась слезами, не останавливаясь, даже когда он протянул руку, чтобы вытереть их. Я оплакивала Джея и себя тоже, но, казалось, это ничего не даст.
— Это всё такой пиздец.
— Или так и должно было быть?
Как он мог оставаться невозмутимым в такой мрачной ситуации?
— Ты не соображаешь, что ты несешь?
— Я никогда в жизни ни в чем не был так уверен. Скажи «да», Пия. Это все, чего я когда-либо хотел, и я нужен тебе так же сильно, как и ты мне.
Я рассмеялась от жалости к себе.
— Я тебе не нужна. У тебя бесчисленное множество вариантов.
— Даже теперь? — сухо спросил он.
— Да! — настаивала я. — Возможный БАС или нет, но каждая женщина из нашей диаспоры умирает от желания выйти за тебя замуж.
— Мой выбор не так безграничен, как ты думаешь.
Когда я уставилась на него, не убежденная, он пустил в ход серьезное оружие. Джей, математический гений, решил объяснить мне все с помощью цифр.
— Менее одного процента населения Америки — индийцы.
— И?
— И… это значит, что в Америке проживает примерно два и шесть десятых миллиона индийцев, и половина из них — женщины.
Меня осенило.
— Это значит, что у тебя есть выбор из одной и трех десятых миллиона женщин, на которых ты можешь жениться.
Он покачал головой.
— Не так быстро. Из этих одной и трех десятых миллиона мы должны учесть тех, кто уже замужем.
А. Справедливо.
— Прекрасно. Допустим, половина из них замужем. — вклинилась я, отвлекаясь от эмоционального потрясения математической игрой, чтобы вычислить идеальную женщину Джея. — Четверть — это дети или пожилые люди. Какое число остается?
— Давай округлим до трехсот тысяч.
— Половина, скорее всего, уже помолвлена, имеет парня или недоступна по другим причинам.
Он кивнул.
— Теперь у нас сто пятьдесят тысяч. Из ста пятидесяти тысяч потенциальная женщина, о которой идет речь, должна жить либо в Нью-Йорке, либо в Чикаго или, по крайней мере, быть готовой переехать в любой из этих городов.
Это было в точку. Штаб-квартиры компании находились в этих городах.
— Допустим, пятьдесят тысяч уже проживают нужном городе или готовы переехать ради твоего симпатичного личика.
Он закатил глаза.
— Это все равно довольно большой выбор. — указала я.
— Мы еще не закончили. Из пятидесяти тысяч они должны быть из семей, подобных нашей. Что-либо меньшее было бы неприемлемо.
Я знала, что он имел в виду: старые деньги. Наши семьи с презрением отвергали любого, кто разбогател не так давно. Я побежденно вздохнула.
— Ну, это исключает всех, кроме одного верхнего процентиля.
Он задумчиво кивнул.
— Пятьсот женщин.
— Вау.
Скудный выбор. Как, черт побери, можно было отыскать свою вторую половинку среди пятиста женщин?
— Не говоря уже о том, — добавил он. — Что я должен найти упомянутую женщину привлекательной, очаровательной
