Ты - Моя Вера - Яна Войнова
— Холодно…мне…очень… холодно… — шептала она, повиснув на нем.
— Карен, скорую! — орал он как обезумевший. Он осторожно уложил ее на пол, прикрывая собой от возможного повторного выстрела. Пригнувшись, Стас дотянулся до стула, схватил свой пиджак и прижал к ее ране. — Анечка, все будет хорошо! Оставайся со мной, родная! Только не отключайся!
— Срочно нужна скорая! Ранение… область сердца… да мать твою, я не знаю! Вышлите сюда свою бригаду! — слышал он встревоженный голос друга, лежащего рядом.
Аня подняла прохладную ладонь к его лицу и нежно прикоснулась к нему.
— Я люблю тебя, Стас! — с трудом выговорила она. — Пожалуйста, не убивай никого, не мсти…
— Нет! — взревел он, но ее глаза неизбежно закрылись. — Аня, очнись! Карен, твою мать, где скорая?!
— Станислав Георгиевич, можно подниматься, снайпер сбежал, угрозы больше нет, — доложил кто-то из охранников, но ему было плевать. Он думал лишь о той, которую держал в своих объятиях.
— Аня, пожалуйста, очнись, Господи…
Уже через несколько минут, показавшихся ему вечностью, услышал спасительный вой сирены. Он поднял ее на руки и сам дотащил до машины скорой помощи. Врачи стали ей что-то колоть, но один из них вдруг резко крикнул:
— Пульса нет! Давление падает!
— Пять грамм адреналина! Дефибриллятор! Разряд…
— Пульса нет…
— Разряд…
И снова ничего. Опустошенный Стас стоял и смотрел, как врачи пытаются заставить биться сердце его родной любимой девочки. На его глазах Анечка отказывалась жить… Он видел, как один из людей в белых халатах посмотрел на другого и отрицательно замотал головой.
— Время смерти…
— Да ты охренел! Я тебе сейчас устрою “время смерти”! Продолжайте, быстро! — подорвался как обезумевший Волков. Внутри него все заледенело. Его пробила морозная дрожь. Он отказывался верить, что Ани больше нет в живых. Нет, этого не может быть! Нужно пытаться, нужно бороться! Он не может ее потерять! Только не так…
— Сурен… — ощутил на себе тяжелую руку Карена. — Мне жаль…
— Нет! — оттолкнул он друга, схватил врача за грудки и стал трясти: — Только попробуй сказать мне, что она мертва, и я этот сраный дефибриллятор тебе в жопу засуну!
Напуганный врач вновь попытался завести ее сердце. И еще раз. И еще раз… Все эти мучительные минуты Волков в ужасе шептал про себя:
— Пожалуйста, девочка, дыши! Пожалуйста…
И неожиданно, совершенно незаслуженно он получил ответ на свои отчаянные молитвы:
— Стоп… — остановил своего коллегу один из врачей. — Есть пульс! Очень слабый. Живо в машину!
Пока ее везли на скорой в частную клинику к лучшим специалистам, Стас все время держал ее за руку, но не чувствовал тепла. Он смотрел на нее, такую хрупкую, такую нежную и безысходно осознавал, что ее жизнь может быть прервана в любую секунду.
— Огнестрельное ранение… потеря крови… остановка сердца на две с половиной минуты… — докладывал врач скорой, когда Аню привезли в клинику.
— Срочно в операционную! Все готово! — молниеносно бросил Кирилл, и Волкову пришлось отпустить ее руку. Время ожидания казалось ему извращенной адской пыткой. Теперь ничего не зависело от него. Ни на что лично Стас повлиять не мог. Ужас, паника, отчаяние накрыли его с головой. Он растерянно расхаживал по комнате ожидания взад-вперед, пытаясь унять тревожные мысли, которые даже не думали его покидать. Он может остаться один. Вдруг сейчас выйдет врач и сообщит ему, что Анечки больше нет. Волков не знал, чего он страшится больше. Адских минут, проведенных в незнании и беспомощности, или неизбежные, но ожидаемые новости об ее смерти.
Когда через час вышел Кирилл, Стас, кажется, перестал дышать.
— Она еще в операционной, — сообщил он. — С ней работают лучшие хирурги. Два миллиметра левее и ее уже ничего не могло бы спасти.
— Прогнозы? — убийственным голосом спросил Стас.
— Признаться честно, я не знаю, — добил его Кирилл. — Слишком большая кровопотеря. Пуля застряла в очень неудобном месте. Нужна ювелирная работа по ее удалению. Мы делаем все возможное.
Стас резко развернулся и бросился наружу. Безысходное отчаяние захлестнуло его и скрутило пополам. Обессилев, он уперся ладонями в перила и обратился к Карену, последовавшему за ним.
— Сигареты есть?
Друг протянул ему пачку, и Волков дрожащими руками прикурил. Он достал мобильный и набрал единственный номер.
— Армине, там Миша дома наедине с нанятой няней, которая ему не нравится и …
— Я уже дома, Сурен! Пеку Мишеньке его любимые печенья. За него не волнуйся, — ответила пожилая женщина, которая уже была в курсе произошедшего. — Сына, все будет хорошо! Надо молиться, — советовала набожная мама-джан.
— Спасибо, — выдохнул он с облегчением.
Карену все время кто-то названивал, видимо ребята из охраны докладывали обстановку. В двух словах Волков понял, что следов снайпер не оставил. А ему было плевать. Единственное, о чем он мог думать, это одиноко лежащая на операционном столе девочка, отчаянно борющаяся за свою жизнь.
Неожиданно он увидел подъезжающую машину, которая резко остановилась у входа в частную клинику. Из нее вышел встревоженный Руслан Баринов, держа в руках огромную охапку красных роз. Охрана Волкова тут же среагировала и, вытащив оружие, направила его на подельника Феликса. Стас наблюдал эту картину словно со стороны, горько усмехаясь про себя. Что же они так же рьяно не среагировали на снайпера?! Почему Анечке пришлось его заслонять, когда вокруг был целый взвод специально обученных людей? И зачем она это сделала, глупая?! Это он сейчас должен лежать в операционной! Не ОНА! Зачем?! Почему?!
— Стас, это не я тебя заказал! И не Феликс! Стас, услышь меня, это не МЫ! — кричал скрученный охраной Баринов. Волков дал знак, чтобы его отпустили и Руслан подошел к нему ближе. — Слушай, я узнаю, кто именно. Имя заказчика и исполнителя. На блюдечке тебе принесу, — затараторил Баринов. — Я тебе клянусь, был приказ тебя не трогать. Кто-то ослушался дедов. Но это не МЫ! Не включай ответку, Стас!
Волков ухмыльнулся. Испугались, твари. Правильно, никому не нужна была кровавая война. Поэтому Феликс и послал своего дружбана прощупать почву, как Стас среагирует на заказное покушение.
— Руслан, — Стас сделал пару глубоких затяжек, стряхнул падающий пепел на пол и
