Кэтрин Беллами - Лето секретов
– Тогда до скорой встречи. Пока! – сказала Джинни и спросила у Сола, может ли он высадить ее возле больницы.
– Разумеется! – ответил тот, твердо решив, что ни за что на свете не расстанется с ней сегодня.
Джинни промолчала, когда Сол выключил мотор и вышел вместе с ней из автомобиля. Они без труда нашли приемный покой родильного отделения и увидели Барни, спящего на стуле.
– Признаться, мне жаль его будить, он так хорошо спит, – шепотом сказала Джинни. – Но боюсь, он свернет себе шею в такой неудобной позе.
– Оставь его ради Бога, – сказал Сол, – ничего с ним не случится. Главное, что он счастлив.
– Ты прав! – согласилась Джинни. – Давай попросим сиделку показать нам младенца!
Медицинская сестра сопроводила их к стеклянной перегородке, сквозь которую они смогли полюбоваться сморщенным красным личиком и крошечными кулачками новорожденного, лежащего в прозрачной колыбели.
– Привет, Сэм! – Джинни помахала крестнику рукой. – Добро пожаловать в этот мир!
Лицо ее светилось нежностью и любовью. Сол обнял любимую за талию, и она прильнула к нему, положив голову на его плечо. Сердца обоих учащенно забились.
– Вот так и все мы провели свой первый день на этом свете! – промолвил Сол. – Разумеется, не обязательно в этом роддоме! Между прочим, в первый раз мы с тобой встретились в больнице! Любопытное совпадение!
– Да, я помню, – упавшим голосом отозвалась Джинни.
– Но сейчас нас привела сюда совсем иная причина! – поспешно добавил Сол, проклиная себя за неуместное сравнение.
– Очень приятная, надо добавить! – Джинни повеселела.
– Должен признаться, что я завидую Барни! – собравшись с духом, сказал Сол. – Как бы мне хотелось оказаться на его месте! Тоже, наверное, не сомкнул глаз бы ни на минуту, расхаживая по коридору приемного покоя!
– Черта с два! – воскликнула Джинни. – Ты стоял бы в родильной палате и держал бы меня за… – Она смущенно покраснела, заметив широкую улыбку на его лице.
– Я тебя обожаю! – сказал он, не отводя от нее влюбленных зеленых глаз.
– Я знаю, – прошептала она, окончательно осознав в этот момент, что любит только его.
Сол нежно и сладко поцеловал Джинни в губы, сжав ладонями ее лицо, и хрипло прошептал:
– Пожалуйста, никогда больше не оставляй меня!
Они вновь слились в бесконечном поцелуе, дрожа от возбуждения. Наконец им удалось разомкнуть объятия, и она спросила:
– Но как мы поступим с моей мамой? Она рассказала мне все, что произошло между вами много лет назад. Я еще не виделась с ней после того разговора.
– Не ставь на ней крест, Джинни! – серьезно сказал он. – Не забывай, что мать подарила тебе жизнь! Я бесконечно благодарен ей за это!
– А как насчет твоих родителей? Что скажут они?
– Мне это безразлично. – Сол пожал плечами. – Мы создадим свою семью – ты, я и парочка вот таких карапузов! – Джинни залилась счастливым смехом. – Как приятно видеть тебя веселой и радостной! Я знаю, что сильно тебя обидел, но клянусь, что до конца своих дней буду холить тебя и лелеять. И сделаю все, чтобы ты была счастлива со мной.
– Я в этом не сомневаюсь, – ответила Джинни.
– Как я по тебе скучал! – обнимая ее, прошептал Сол. – Ты выйдешь за меня замуж, Джинни?
– Да! – восторженно воскликнула она. – Прости, что я улетела в Америку. Но мне требовалось время, чтобы все обдумать. Я люблю тебя!
Сол пылко поцеловал ее в губы, и, поддавшись нахлынувшей страсти, Джинни прильнула к нему всем телом, позабыв о сиделке.
– Если вы не остудите свой пыл, – нарушила их идиллию медсестра, – то через девять месяцев снова окажетесь здесь!
Это веселое напоминание не помешало им в полной мере насладиться поцелуем. И тем не менее каждый из них мысленно пожелал, чтобы ее пророчество сбылось.
Эскиз их любви, думал Сол, этот небрежный набросок в холодных тонах, чудесным образом обернулся прекрасным ярким полотном великого мастера, имя которому – Жизнь. Но оно не закончено, им с Джинни выпала радость долгие-долгие годы дописывать картину своего счастья. Они будут делать это, не пропуская в своем творчестве ни одного дня, ни одной ночи! И пользуясь только самыми теплыми, живыми красками.
