Ника Лисовская - Никто не узнает
"Черт, — с тоской подумал Глеб, — какой дурацкий у нее свитер!"
Свитер был пушистый, темно-серый, огромный и немного растянутый. Этот свитер отбивал у Глеба всякое желание к каким-либо заигрываниям. Все это видимо отразилось у Глеба на лице, потому что Милена понимающе усмехнулась. От этой усмешки его словно током ударило — подозрения подтверждались! Она специально уродует себя такими стремными безразмерными вещами, что бы не один мужчина на свете не почувствовал желания даже смотреть на нее! Это развеселило Глеба и разожгло в нем азарт.
— Сладенькая, — Глеб заулыбался, обнял Милену, полез целоваться и неожиданно получил пощечину.
Девушка стояла красная, как рак и смотрела на него с негодованием.
— Я приехала сюда попить кофе! Кофе и ничего больше!
— Ну, пойдем, — усмехнулся сконфуженный Глеб и повел ее в кухню.
Милена удобно устроилась на мягком диванчике и наблюдала за Глебом. Напряженная, готовая в любой момент дать отпор.
— Успокойся! Хватит строить из себя пантеру перед прыжком! — Глеб не выдержал этого взгляда. — Я тебе ничего не сделаю! Разве что кофе. Тебе сколько сахара?
— Я без сахара пью.
— Пьешь? — он задумался. — Может тебе в самом деле выпить? Расслабишься.
— Спасибо, я не хочу.
Милена медленно начинала осознавать, что реальный Глеб имеет лишь небольшое сходство с тем Глебом, которого она сама себе придумала.
…больно…
Он подал ей чашку кофе, сам сел рядом.
— Ты извини, — сказал Глеб. — Я никак не могу привыкнуть к тому, что ты… Немного другая и с тобой нужно вести себя по другому
— Нет, дело не в этом. Дело в том, что ты просто не можешь понять, как это девушка может не раздвигать ноги для такого офигенного парня, как ты! — Милена все еще злилась.
— Приятно слышать, что ты считаешь меня офигенным, — улыбнулся Глеб. — Знаешь, а я вот понять не могу — почему раньше ты позволяла себя целовать, а сегодня закатала пощечину.
— Потому что сегодня ты вел себя совсем не так, — Милена опустила голову.
— Да? А мне кажется, что я всегда веду себя одинаково!
Девушка подняла на него глаза:
— Мне иногда кажется, что все это огромная ошибка. Все. С самого начала… Не знаю, как объяснить… Наша встреча и то, что сейчас… Не понимаю что со мной. Когда ты рядом, это такое счастье!.. Это словно во сне — так хорошо! — она говорила быстрым, срывающимся шепотом. — И я боюсь оступиться, боюсь потерять и чем больше времени проходит, тем больше во мне этого страха. Потому что узнав однажды, что такое мир с тобой, я уже не смогу жить в мире без тебя…
— А у меня все иначе, — признался парень. — Я никогда не встречал таких, как ты и поэтому мне все интересней что будет дальше.
— Глеб, мы такие разные, — в голосе девушки была грусть. — И все же… Можно я немного побуду счастливой? Обниму тебя и представлю, что мы — это навсегда…
Милена обвила тонкими руками шею Глеба и притихла на его плече. Такая близкая, такая странная, с шелком длинных волос щекочущим его щеку, пахнущая летним лугом в солнечный полдень.
Черт! Глеб терялся! Он не привык к таким жестам и откровениям! Ему не попадались девушки которые выворачивали душу на изнанку. Чаще попадались те, которые любили копаться в чужом грязном белье.
Девушка медленно отстранилась, заглянула Глебу в глаза. Глядя в эти кошачье-зеленые озера парень поймал себя на мысли о том, что ему наплевать на серый уродливый свитер и вообще на то, как Милена одета. Она красивая, неземная девочка которую он никому не отдаст.
Глеб притянул девушку к себе, нашел ее губы… Поцелуи становились все жарче, действия Глеба все смелее. Милена словно старалась не замечать, но хватило ее не на долго.
— Хватит, — прошептала она, отодвигаясь от Глеба на безопасное расстояние.
— Почему? Что не так? — он уже распалился и ему не хотелось прерывать процесс.
— Просто… Просто я вспомнила о том, что мне нужно домой, — Милена пыталась лгать, но это у нее совсем не получалось.
— Зай, скажи правду — что такое?
Милена молчала, опустив голову, словно не могла решиться. Глеб взял ее за руку пообещав:
— Ты можешь сказать, я пойму.
— Я, — Милена смотрела Глебу в глаза, словно черпая силы из его взгляда. Выпалила на одном дыхании: — У меня никогда этого небыло и мне нужно время.
…нужно было бы догадаться…
Что бы скрыть свое смятение Глеб привлек девушку к себе.
— Я понимаю. Я все понимаю, Зай. Все в порядке.
После того романтического свидания для Лиса начался самый тягостный период — "котфетно-букетный". Когда надо было улыбаться и расстилаться ковровой дорожкой. Лис расстилался. Лис был просто душкой — таскал Машку везде с собой, а вернее забросил всех своих друзей и убивал свое свободное время на эту девчонку. Он дарил ей цветы, конфеты и плюшевых зверей, он слушал ее глупую болтовню и делал ей комплименты. Машка верила. Принимала все за чистую монету. Машка думала, что вытащила свой счастливый билетик и это счастье будет продолжаться вечно. Лис тем временем отваживал ее друзей и подруг, мягко проводил воспитательную работу о вреде алкоголя, наркотиков и сигарет. Они проводили вместе все свободное время. Машка даже уроки у него дома дела. Всего за пару недель он почти добился того, что бы стать "единственным кайфом в ее жизни". Это потребовало от Лиса железной выдержки и больших душевных сил. Эти две недели показалась вечностью. К субботе Лис чувствовал себя выжатым лимоном — ему необходимо было провести вечер одному. После длительных споров Лис отправился к друзьям, а Машка была отпущена в клуб с подругами, дав ему честное слово, что все будет в высшей степени прилично. Обманула.
В половину четвертого утра, в дверь квартиры, где жил Лис, позвонили. Сам хозяин еще не спал, так как вернулся каких-то пол часа назад. Он прошел в коридор, посмотрел в глазок и с губ его сорвалось грубое ругательство. Лис быстро открыл дверь и рывком втащил в квартиру Машку. Она была отвратительно пьяна, кашемировое пальто испачкано какой-то дрянью, светло-голубая атласная кофточка измята, колготки в дырах, и без того короткая юбка съехала вверх.
— Лисеночек мой!
Она полезла к нему целоваться, но парень брезгливо оттолкнул Машку от себя. Больше всего на свете ему хотелось сейчас убить ее!
— Лис, ты чего? Ты не рад, что я приехала? — у нее так заплетался язык, что он едва понимал, что она говорит.
— Иди спать! Поговорим утром! — рявкнул Лис.
— Спать с тобой? — Машка еще и кокетничала.
Лису было противно смотреть на все это, а представлять ее вот такую в своей постели — просто невыносимо. Он решил не церемониться. Рывком снял с Машки пальто, пропахшее сигаретным дымом, толкнул девушку на стул в коридоре, снял с нее сапоги.
