Элиас - Алиса Мейн
– Линда Престон, ты сегодня чудесно выглядишь.
Его горячее дыхание коснулось моей ладони. И все пропало. Звуки, запахи, цвета. Передо мной были только два полыхавших угля и дыхание, обжигавшее похлеще открытого пламени.
Элиас отпустил мою руку и выпрямился. Магия пропала. Реальность вернулась, и вдруг резко стало холодно.
Второй рукой я еще крепче вцепилась в Алекса, напоминая себе, что мой сегодняшний партнер – он, а не его брат.
Элиас сдержанно кивнул ему и исчез в толпе, больше не удостаивая меня взглядом.
Алекс не притрагивался к алкоголю, но при этом не отпускал меня от себя ни на шаг, с каждым часом отчего-то становясь все более нервозным.
Время от времени я ловила на себе вызывавшие дрожь взгляды Элиаса, и была рада, что больше он не пытался приблизиться.
Побродив с Алексом еще какое-то время от гостя к гостю и поддерживая разговоры ни о чем, я все же оставила его ненадолго одного, чтобы подняться к себе в комнату и взять подарок и заодно свой мобильный.
Подарок был выбран самим именинником, – набор новых плавников для серфборда и водонепроницаемый рюкзак. Мне оставалось лишь подобрать подходящую оберточную бумагу, а Алексу – при получении сделать вид, что он страшно удивлен.
Распаковав подарок, Митчелл тепло улыбнулся мне и заключил в объятия.
– Спасибо тебе за все, – пробормотал он мне на ухо.
Мобильник в моей руке завибрировал, вынуждая нас расцепить объятия. На экране высветился входящий от мамы.
Шепнув Алексу, что мне нужно ответить, я вышла из гостиной в поисках тишины.
– Да, мам?
– Привет, дорогая! Я тебя не сильно отвлекаю?
Громкая музыка и разговоры доносились и до холла, поэтому я проследовала в коридор, который вел к студии Элиаса и к заднему выходу. Выход был предусмотрительно закрыт, уберегая гостей от намерения выйти на улицу под разошедшийся ливень.
Кто-то, смеясь, громко вскрикнул, и я прикрыла свободное ухо, пытаясь расслышать свою собеседницу.
– Прости, знаю, у тебя сейчас там веселье в самом разгаре, но мне тут подкинули новое задание, и мне нужно понимать, сможешь ли ты помочь, чтобы знать, соглашаться или нет.
– Да-да, конечно, я слушаю.
Из-за угла в конце коридора, выходившего в холл, показался Элиас. Он направлялся прямо ко мне.
– Меня снова попросили провести исследование по вашему университету, и мне нужен доступ в ваш архив. С этим проблем быть не должно, но я хотела бы попросить тебя съездить туда со мной…
Элиас замер от меня в нескольких шагах. Затем достал из кармана брюк ключ, открыл дверь в студию и протянул руку в приглашающем жесте. Я благодарно улыбнулась ему и проскочила в комнату.
Когда дверь закрылась и посторонние звуки стихли, я убрала ладонь от уха и облегченно выдохнула.
– Теперь я внимательно тебя слушаю, – сказала я в трубку.
– В общем, Фримен сказал, что его интересуют данные по иностранным студентам, поступавшим в университет в последние десять лет. Нужна статистика.
– И почему у вашей редакции в последнее время такой интерес к нашему университету?
– Дочка, мы живем в маленьком городе, в котором ничего не происходит…
На мою талию легла чужая рука, а теплая ладонь нежно обхватила шею. Я судорожно вздохнула.
– … Иной раз я жалею о том, что у нас низкий уровень преступности. Эти исследования и статистические данные никто не читает…
Чуть надавив большим пальцем на подбородок, Элиас заставил меня повернуть голову в сторону и обнажить перед ним шею.
– … Поэтому Фримен и бесится, что число рекламодателей уменьшается прямо пропорционально количеству аудитории…
Едва царапнув чувствительную кожу щетиной, на мое оголенное плечо приземлился невесомый поцелуй.
Я прикрыла глаза и уронила голову назад, уперевшись в мужскую грудь.
– … Если бы мне дали возможность как-то влиять на контент, я-то уж точно смогла бы предложить им что-то стоящее…
Мягкие губы продолжили сводящее с ума путешествие вверх по шее к уху. Большой палец с подбородка перебрался на мою нижнюю губу, чуть оттягивая ее и заставляя прерывистое дыхание вырваться наружу. Рука, лежавшая на талии, бережно прижала меня к горячему телу.
Низ живота скрутило в тугой узел. Я чуть слышно застонала.
В трубке настала тишина.
– Линда, у тебя все в порядке?
– Да, мам, все х… хорошо, – мой голос дрогнул, когда Элиас нежно обхватил губами мочку уха. – Мам, я… – Он убрал палец с моих губ и, надавив на подбородок с другой стороны, вынудил повернуть лицо к нему. Я распахнула глаза и едва не выронила мобильник, когда увидела напротив полный желания взгляд. Правая ладонь Митчелла соскользнула с талии на низ живота, и он прижал меня к себе еще плотнее. – Я поняла тебя, – пробормотала я то ли ему, то ли матери.
– Так ты сможешь мне помочь? – спросила мама.
– Конечно, – еле выдавила я, когда Элиас снова коснулся пальцем моих губ и, переведя взгляд на них, провел кончиком языка по своим. – Я перезвоню тебе.
– Хорошо! Отдохни как следует.
– Спасибо, – пролепетала я. Едва я отняла телефон от уха, Элиас забрал его и, не глядя, положил на стол позади меня.
После этого провел тыльной стороной ладони по моей щеке и прошептал:
– Ты такая красивая.
Мир вокруг рушился на крошечные крупицы, и мужчина, в чьих руках я умирала, был единственным, кто оставался твердо стоять на руинах этой хрупкой, ставшей ненужной реальности.
Он так одурманивал меня своими прикосновениями и запахом, что конечности переставали слушаться.
– Боже, Элиас, – шепнула я.
– Мне так нравится, как ты произносишь мое имя. – Я еле слышно вздохнула. – Как думаешь, что произойдет, если я поцелую тебя, Линда Престон? – прошептал он низко и хрипло.
Я потеряю голову. Я совершенно точно потеряю голову.
Я была знакома с его губами всего лишь по одному поцелую, но даже не догадывалась, как сильно по ним скучала… Как хотела, чтобы он снова поцеловал меня.
Рука Элиаса соскользнула с низа живота, и он уверенно поддел разрез платья на ноге, сдвигая его в сторону и обнажая бедро, после чего легко коснулся голой кожи кончиками пальцев.
– Почему ты замолчала? – спросил он, второй рукой поддерживая мой подбородок и заглядывая в глаза.
Я еле заметно качнула головой в надежде, что он поймет. Поймет, что в его объятиях я не могла ни шевелиться, ни говорить, ни дышать.
Элиас медленно приблизил свои губы к моим и,
