Если ты осмелишься - Хармони Уэст

Я не думаю, что когда-нибудь снова смогу так долго обходиться без Уэса Новака внутри меня.

— Ты так чертовски крепко сжимаешь мой член. — Его большой палец кружит вокруг моего клитора, вырывая стон из глубины моей груди. — Это мое. — Его рука перемещается к моей заднице и сжимает. — Это мое. — К моей груди. — Это мое. — Затем к моей груди, мое сердце ритмично бьется под его ладонью. — И самое главное, это мое. Вся ты, каждый дюйм. Я буду напоминать тебе каждый день. Я никогда не позволю тебе забыть.

Мои ногти впиваются в его спину, царапая ее.

— Напомни мне посильнее.

Он врезается в меня, мои сиськи дико подпрыгивают, когда он доставляет мне удовольствие, оргазм нарастает, пока, наконец, не достигнет апогея.

Я обвиваю ногами его бедра, чтобы погрузить его как можно глубже в себя, когда каждая волна моего оргазма обрушивается на меня.

— Я люблю тебя так чертовски сильно, Вайолет. — С громким, долгим стоном он сильно толкается один, два, три раза, прежде чем рухнуть на меня сверху. Его член пульсирует, когда он выпускает свою сперму глубоко в меня, моя киска сжимается с каждым толчком.

Мы лежим рядом, переводя дыхание, Уэс прижимает меня к дивану, пока не запечатлевает поцелуй на моих губах.

— Я не знаю, говорил ли я это уже… Я знаю, что тебе не нужно мое прощение, но оно у тебя есть. И я надеюсь, что ты тоже сможешь простить меня.

На этот раз, когда его слова заставляют меня плакать, это слезы счастья.

— Мои тебе тоже не нужны, но мне нужны. — Я провожу пальцами по его щеке, мягко и жестко одновременно. Точно так же, как и все остальное в нем. — Спасибо.

Эпилог

Вайолет

Уэс пытается снова научить меня кататься на коньках, и это получается ужасно.

Его громкий, музыкальный смех разносится по катку каждый раз, когда он пытается отпустить меня, только для того, чтобы мои руки замахнулись прямо перед тем, как он поймает меня.

Он ведет нас к краю катка, полностью поддерживая меня — только так я могу удержаться на коньках. Он разворачивает меня, прижимая к стене, обхватывает ладонями мой затылок и приближает мой рот к своему.

Когда его рука скользит вверх по моей футболке, он стонет.

— Что ты скажешь насчет того, чтобы пошалить на льду? — шепчет он мне в губы.

Мои бедра сжимаются.

— Сначала у меня для тебя сюрприз, — говорю я ему.

Я снимаю коньки и бросаюсь к своей сумке, вытаскивая огромную стопку переплетенных вместе страниц.

Он сияет, когда я протягиваю ему книгу.

— Срань господня. Ты дописала свою книгу?

Я улыбаюсь и киваю, волнение и гордость на его лице делают достижение еще слаще. Заставляя всю кровь, пот и слезы того стоить.

— Я не могу дождаться, когда узнаю, насколько это грязно.

— Чрезвычайно, — говорю я ему. — Прочти посвящение.

Он переворачивает страницу, уже зная, что я посвятила ее его сестре.

— «Хлое, — читает он. — Ты сестра в прямом смысле этого слова. Без тебя я бы никогда этого не написала. Спасибо тебе».

У него перехватывает горло, когда он сглатывает. Он уже смахивает слезу.

А он еще даже не приступил к своему посвящению.

Поэтому я прочла это ему.

— «Уэсу: благодаря тебе я смогла написать счастливый конец».