Движимые (ЛП) - Бромберг Кристи

— Ну, ты уж постарался в этом убедиться, не так ли? — говорю я дрожащим голосом. — Ты переспал с ней, Колтон? — мои глаза умоляют его, наконец, задав вопрос, на который я не уверена, что хочу получить ответ. — Потрахаться с ней стоило того, чтобы потерять меня?

— А это имеет значение? — бьет он в ответ, эмоции борются на его лице, когда он уходит в оборону. — Ты все равно будешь думать, что тебе хочется, Райли.

— Не переводи стрелки на меня, Колтон! — кричу я на него. — Это не я налажала!

Он смотрит на меня несколько мгновений, прежде чем ответить, его глаза обвиняют, а когда он заговаривает, его голос обжигает льдом.

— Разве не ты?

Его слова — жгучая пощечина для меня. Объявился Бездушный Колтон. Слезы текут по моим щекам. Я больше не могу стоять здесь и терпеть свою боль.

Что-то позади него бросается мне в глаза, и я оглядываюсь, чтобы увидеть, как Тони открыла дверь. Она прислонилась к косяку, с любопытством наблюдая за нашим разговором. Вид ее там дает мне силы, которые нужны, чтобы уйти.

— Нет, Колтон, — отвечаю я сурово, — это целиком твоя вина. — Закрываю глаза и глубоко вдыхаю, пытаясь сдержать слезы, которые не прекращаются. У меня перехватывает дыхание, подбородок дрожит от того, что я должна была сделать еще в первую ночь нашей встречи. — Прощай — шепчу я хриплым от эмоций голосом, глаза полны слез.

Сердце переполнено непринятой любовью.

— Ты бросаешь меня? — его вопрос — это душераздирающая мольба, которая вползает в мою душу и захватывает ее. Печально качаю головой, глядя на маленького мальчика, потерявшегося внутри плохого парня, стоящего передо мной. Уязвимость, прикрытая мятежом. Он хоть представляет, насколько сейчас неотразим? Какой он замечательный, чуткий, заботливый, страстный мужчина? Как он может так много дать кому-то, пожертвовать собой ради отношений, если только победит своих демонов и позволит кому-то проникнуть внутрь себя?

Как я могу думать об этом сейчас? Как я могу беспокоиться о том, как мой уход ранит его, когда душераздирающие доказательства находятся прямо перед глазами, у моих ног?

Его глаза лихорадочно мечутся, паника растет. Боль невыносима. Ранит его. Ранит меня. Уйти от человека, которого я люблю, когда никогда не думала, что снова смогу испытывать такие сильные чувства. Уйти от мужчины, установившего планку, с которой я буду сравнивать всех остальных. Грудь сжимается, когда я пытаюсь контролировать свои эмоции. Мне нужно идти. Нужно дойти до машины.

Вместо этого, я подхожу к нему ближе, к наркотику, от которого у меня зависимость. Его глаза расширяются, когда я протягиваю руку и нежно провожу пальцами по его сильной челюсти и идеальным губам. Он закрывает глаза, ощущая мое прикосновение, и когда открывает их, я вижу хлынувшее в них опустошение. От вида его молчаливого разрушения что-то сжимается в моей груди. Поднимаюсь на цыпочки и, ох, как нежно целую его в губы, нуждаясь почувствовать его вкус в последний раз. Последний раз ощутить его. Нуждаясь в последнем воспоминании о нем.

В последней трещине, разбивающей мое сердце вдребезги.

Рыдания срываются с моих губ, когда я делаю шаг назад. Знаю, это наш последний поцелуй.

— Прощай, Колтон, — повторяю я в последний раз вбирая его образ, запечатлевая его в памяти. Мой Ас.

Поворачиваюсь на каблуках и спотыкаясь бреду вниз по дорожке, ослепленная слезами. Слышу свое имя, слетающее с его губ, игнорирую просьбу вернуться, чтобы мы могли это исправить, выбрасываю его из головы и заставляю ноги двигаться к машине. Потому что даже если мы исправим все в этот раз с Колтоном, всегда будет следующий.

— Но, Райли, ты нужна мне… — сокрушительное отчаяние в его голосе останавливает меня. Уничтожает. Ломает те части меня, которые еще не сломаны. Разрывает все внутри и обжигает. Потому что каким бы Колтон ни был, в нем есть столько всего хорошего. И я знаю, что он нуждается во мне так же, как и я в нем. Я слышу это по его голосу. Чувствую это в своей душе. Но этого для меня уже недостаточно.

Смотрю в землю перед собой и качаю головой. Не могу повернуться к нему лицом, потому что не смогу уйти от того, что увижу в его глазах. Я слишком хорошо себя знаю, но не могу простить содеянного. Закрываю глаза, и когда начинаю говорить, то не узнаю свой собственный голос. Он холоден. Без всяких эмоций. Отстраненный.

— Тогда, может, тебе стоило подумать об этом до того, как тебе стала нужна она.

Говорю своему телу уходить, когда Колтон втягивает в себя воздух. Дергаю дверь и бросаюсь в машину как раз вовремя, чтобы уступить слезам и бесконечной боли. И тут меня поражает. Как одинока я была последние два года. Как, до тех пор, пока мне не пришлось уйти от Колтона, я не понимала, что он единственный, кто смог заполнить эту пустоту внутри меня. Был единственным, кто сделал меня снова целой.

Не знаю, как долго я так сижу, эмоции вспыхивают, мир взрывается, а сердце раскалывается на части. Когда я могу достаточно собраться, чтобы ехать никуда не врезаясь, завожу машину. Отъезжая от тротуара, в зеркале заднего вида вижу, что Колтон все еще стоит с раненым выражением на лице и сожалением в глазах.

Заставляю себя уехать. От него. От своего будущего. От возможностей, которые я считала реальностью. От всего, чего мне никогда не хотелось, но теперь не знаю, как буду без этого жить.

ГЛАВА 32

Ноги бьют о тротуар в такт музыке. Яростные тексты песен помогают избавится от части тревоги, но не от всей. Делаю последний поворот на улицу, чтобы добраться до своего дома, и просто хочу продолжать бежать мимо него — мимо воспоминаний о Колтоне, витающих в доме и ежедневно наводняющих мой телефон.

Но я не могу. Сегодня важный день. Нас посетят корпоративные шишки, и мне придется изложить окончательные детали проекта, а также выдать им необходимое цирковое представление, которое хочет устроить для них Тедди.

Я полностью посвятила себя подготовке к этой встрече. Отодвинула в сторону — или старалась насколько это возможно — вид самодовольного лица Тони, мелькающего у меня в голове. Пыталась использовать работу, чтобы заглушить голос Колтона, умоляющего меня, говорящего, что я ему нужна. Пыталась забыть отблески солнца на пакетике из фольги. Слезы стоят в моих глазах, но я сдерживаю их. Не сегодня. Я не могу плакать сегодня.

Пробегаю последние пару шагов по крыльцу, занятая своим iPod, стараясь не замечать новый букет георгин, стоящий на пороге. Открыв дверь, выдергиваю карточку из композиции, не глядя на цветы, и бросаю ее в чашу на столе в фойе, уже переполненную ее многочисленными неоткрытыми и аналогичными копиями.

Вздыхаю, направляясь на кухню, и морщу нос от царствующего в воздухе запаха слишком большого количества нежеланных цветов, беспорядочно расставленных по всему дому. Вынимаю наушники и наклоняюсь к холодильнику за водой.

— Телефон?

Надменный голос Хэдди пугает меня.

— Иисусе, Хэд! Ты меня до смерти напугала!

Поджав губы, она смотрит как я пью воду, ее обычно радостное выражение лица сменяется раздражением.

— Что? Что я сделала на этот раз?

— Извини, что беспокоюсь о тебе. — Ее сарказм совпадает с вкрадчивым выражением ее лица. — Тебя не было гораздо дольше обычного. Легкомысленно отправляться на пробежку без телефона.

— Мне нужно было проветрить голову. — Мой ответ не уменьшает ее ощутимое раздражение. — Он постоянно звонит мне и пишет. Мне просто нужно было сбежать от телефона… — жестом показываю на абсурдное количество цветочных композиций, — …из нашего дома, который пахнет как чертово похоронное бюро.

— Немного нелепо, — соглашается она, морща нос, и ее черты смягчаются, когда она смотрит на меня.

— Глупо — вот что это такое, — бормочу я себе под нос, садясь за кухонный стол и развязывая кроссовки. От ежедневно доставляемых одного-двух букетов с карточками, которые остаются не прочитанными, до многочисленных текстовых сообщений, которые я удаляю, не читая, Колтон просто не понимает намека на то, что я с ним закончила. Совсем. Забыла его.