Прости себе меня (СИ) - Данина Дарья

Гнев? Отчаяние?

Или мысли о нём, что атаковали её голову ежедневно?

Его образ. Глаза. Наклон головы. Он являлся к ней даже во сне.

Безумие. Сумасшествие.

Дани тяжело дышала, губами касаясь его горячей и влажной кожи на груди. Сквозь себя пропускала каждый вдох. Его и свой. Его пальцы чуть сильнее сжались на руке, и девушка мелко затрясла головой.

— Отпусти, — попыталась оттолкнуться. Забрать руку и забыть тепло его кожи, — Пусти, говорю!

— Это всё? — нет уж. Его хватка не ослабла. — Зачем ты явилась сюда? Тебе стало легче?

Теперь этот вопрос задавал он...

— Я... — гнала от себя притяжение. Откуда всё это? Что это значит? — мне не легче. Мне не станет легче. Понимаешь? Ты испортил всё!

— Может, прогуляемся?

Что?

Как это понимать?

— Тебе плевать? — всё же вывернулась. Провела плечами и отошла к двери. — Тебе же плевать? Ну, конечно!

Егор закусил верхнюю губу и задумчиво посмотрел на неё. Не совсем понимал, как вести себя. Что делать?

— Мне не плевать, — подтянул узел на полотенце, которое уже с трудом держалось на бёдрах, — я предлагаю тебе прогуляться. Но если не хочешь...

— Я поругалась с Яной.

Сказала, глядя на него исподлобья. Убеждая себя, что во всех её бедах виноват именно он. Только по его вине, она стала вести себя, как настоящая сука. Даже с близкими людьми. Это из-за него она сорвалась на подруге!

— Это проблема? — повёл бровью.

— Это ты виноват!

— Что? При чем здесь я?

Пока она лихорадочно соображала, что ему ответить, Егор незаметно приблизился. Протянул руку, запирая дверь на замок, и даже немного удивился, когда она не среагировала на это.

Кажется, у неё не было ответа.

— Заходи, не стой на пороге.

Это приглашение казалось таким обыденным. Будто такое повторяется каждый день.

Дани несмело стащила с шеи вязаный шарф, и бросила тот на полку. Искоса проследила за тем, как Гордеев поднял с пола её сумочку и повесил её в гардероб. Забрал её пальтишко и спрятал там же.

— Раздевайся, — обронил, отворачиваясь от девушки, — я пока схожу, оденусь.

...

— Я не собиралась сюда приезжать, — произнесла Даниэла шёпотом.

Обняла себя за плечи и устремила потухший взгляд в окно. Туда, где солнце окрашивало небо в цвета заката. Дни стали такими короткими.

— Но ты приехала.

Егор выставил на кухонный стол пару чашек, и встал рядом с девушкой. Ему безумно нравилось её присутствие здесь. Кажется, только этого ему и не хватало в последнее время. Чтобы вот так: Муха рядом. Спокойная и немногое растерянная. Обнимая себя, смотрит на горизонт из окна его дома. Не кричит и не бьётся в истерике...

— Это было спонтанное решение, — покачала головой, — эмоции... я никогда раньше не ругалась с Яной. Я обидела её.

— И решила обвинить в этом меня? — хмыкнул парень и, ощущая недостаток воздуха, приоткрыл окно.

— Просто... всё навалилось комом. Это накопленное. И я не смогла сдержать злость.

— На кого?

Казалось, он задавал такие правильные вопросы. Но от них внутренности сжимались до боли.

На кого?

Точно не на Яну. Она не при чём.

Тогда на него?

На себя?

Заявиться к нему: не лучшая идея.

Однако... она не жалела. Она чувствовала себя... в безопасности?

Девушка вздрогнула от подобной мысли. Слегка отшатнулась и подняла голову. Его глаза прожигали дыру. Так горячо.

— Я натворил дел, Даниэла, — хрипло. Надломленно, — Ты можешь не верить... но я бы многое отдал, чтобы не делать тебе больно.

— Я не верю, — её острый подбородок слегка задрожал. — Так быстро? Вот так? Раз, и пожалел?

Честно говоря, он пожалел уже очень давно. Только вот сил остановиться не было. А может, он их и не искал вовсе. Не было необходимости. Просто привычка получать желаемое.

Она, Ксенакис, стала его привычкой.

— Как дела у твоих родителей?

Все как обычно. Просто перевести тему... это так по-Гордеевски.

— А что с ними?

— Недавно ты обвиняла меня в том, что они поругались. Или я что-то перепутал?

Егор хмыкнул, вспоминая все обвинения, которых он удостоился за эти годы. Судя по тому, что их разговор только начинался, их чаепитие затянется надолго.

— Расскажи мне? — словно ожила. Дернулась вперёд. Её холодные пальцы коснулись его запястья. А Егору показалось, что его кожу обдали кипятком.

— Что рассказать?

— Всё, — распахнула глаза и крепче сжала его руку, — всё, что знаешь. Когда ты узнал? Сколько это длится? Почему? Они до сих пор вместе?

Егор подвёл глаза и тяжело вздохнул. О родителях ему совершенно не хотелось говорить.

— Забудь о них, Муха. Всё это в прошлом. — отмахнулся, уводя взгляд. — Уверен, что это была просто интрижка. Разбавить будни бытовухи...

— Врёшь, — всё ещё держала его руку.

— Зачем мне врать? Даниэла, их связь была моим рычагом воздействия. На тебя. Прости. Но это так. Несколько раз перепихнуться — это ещё не отношения.

Конечно же, он преувеличивал. Или же наоборот: преуменьшал. Ведь и сам сходил с ума от мысли, что его мать принимают за дуру. Что муж и подруга так поступают с ней. Но спустя время, он понял, что отец не впервые заводит шашни, а её мать — просто херовая подруга, которой захотелось разнообразить свою личную жизнь.

— Несколько раз перепихнуться? Это стоило тех видеозаписей? Ты следил за ними.

— Кстати об этом, — Егор освободился от её цепкой хватки и, достав из кармана спортивных брюк сигареты, распахнул настежь окно.

— Кстати об этом, — повторила девушка и отошла подальше от холодного воздуха, — записи... это правда? Правда, что мои фото тогда слил не ты?

Гордеев замер. Зажал зубами сигарету и перевёл на неё удивлённый взгляд.

— С чего вдруг тебе нужны эти подробности? — почувствовав дискомфорт, парень прочистил горло и оттянул ворот футболки.

Он не рассчитывал обсуждать это.

Какого хрена?

— Твой дружок уверял меня, что это не ты сделал. Это правда?

Слишком много вопросов. Это напрягало.

— Мой дружок?

— Тима.

Тима, блять...

— И что дальше?

— Мне клешнями из тебя всё тащить нужно? Егор? Ты хоть раз можешь со мной поговорить?

— А что это даст мне, м? Что с того? Ты станешь лучше ко мне относиться? Что-то изменится?

Говорить про ублюдка Федю тоже не входило в его планы. Но ведь он хотел, чтобы она держалась от того подальше?

Егор закурил. Выдыхая серость, смотрел перед собой. Что ещё им двоим предстоит обсудить?

В какой момент всё вышло из-под его контроля?

— Я просто хочу знать правду, — обиженно поджала губы, — я имею право. Всё это касается и меня. Именно мне всё это время приходилось расхлёбывать последствия. Ты так не считаешь?

Считаю.

...

— Куда мы едем?

Дани озиралась по сторонам. Напряжённо всматривалась в серо-черные стволы высоких стройных сосен, время от времени чередующиеся с тонкими берёзками и их плаксивыми ветками.

— Только не говори, что испугалась.

Испугалась?

Возможно. Отчасти.

Но ведь что-то же сподвигло её на этот очередной не совсем обдуманный шаг? И что теперь? Теперь она едет с ним вдоль лесополосы, давно покинув черту города. И эта дорога точно не вела в посёлок, где жили их родители.

— Не беспочвенно. Ты так не думаешь? Я бросила машину возле твоего дома. — Девушка достала из сумочки заколку золотистого цвета и заколола волосы на затылке.

— И?

— Я думала, что ты хочешь подбросить меня до дома...

— Я подброшу тебя, — невозмутимо взглянул на Даниэлу. — Но после того, как мы заедем в одно место.

Что это было за место он категорически отказывался говорить. На сюрприз это тоже не походило. Во всяком случае, Гордеев — последний человек на планете, от которого она могла ждать приятный сюрприз. Это не про него.

— Уже половина восьмого, — уточнила перед тем как достать свой телефон.

— Я в курсе. Поэтому и предложил поехать сейчас. Пока ещё не слишком поздно. Тебе же нужны ответы на вопросы?