Ты для меня? (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka"

Взяла себя в руки, не без труда:

— Судя по всему, таким образом, ты пытаешься нарушить условия наших договоренностей, и принудить меня, к соблюдению верности? Хорошо! Но, в одностороннем порядке, этого не будет, никогда. Либо мы единственные друг у друга, либо, перестаем жадничать, и учимся делиться. Без сцен ревности. Без истерик.

— Интересная постановка вопроса. Я подумаю.

— Думай, Герман. Думай! — Слегка приподнялась на носочках, с жадностью наблюдая за сменой эмоций на его лице. — Скажи, скольких ты пропустил через себя, за время командировки?

Зачем? Зачем! — Бился в истерике голос разума. — Ты же не вынесешь правды, дура!

В груди болезненно заныло. Точно с зажившей раны, отодрали корку, заставляя вновь кровоточить.

— Лера! — Предупреждающе.

— Нет! Я должна знать. С момента моего «да» у тебя кто-нибудь был?

Молчание девушка расценила по-своему. Медленно отстранилась, и отвернулась, не в силах более выносить его взгляд.

— Тогда, кто ты такой, чтобы мне указывать? — Истерически расхохоталась, из последних сил сдерживая слезы. — Что-то от меня требовать? Кому хочу, тому даю! Вот истинный девиз наших с тобой отношений! Твой девиз, но меня он полностью устраивает. Приятного вечера.

Попыталась поднять с земли сумочку и обувь. Давыдов, издав утробный рык, дернул ее на себя, всячески препятствуя побегу. Никогда ранее Лера не брыкалась, и не вырывалась столь сильно. Она дралась, подобно дикой кошке, в смертельной схватке. Только эффекта ноль! Его руки обвивали талию и плечи, точно стальные прутья, все крепче. Косточки хрустели, в сильных мужских объятиях. Понимая, что выдыхается, предприняла последнюю попытку — укусила Германа за палец. Грязно ругнувшись, противник ослабил хватку. Этого оказалось достаточно, чтобы освободиться.

Жалкое зрелище! Не пробежала и пары шагов, как была поймана вновь.

Развернув к себе лицом, и в какие-то доли секунды, ухватившись за подол платья, Давыдов рванул тонкую ткань. В буквальном смысле слова, раскроил, с низа до верха. Теперь, некогда шикарная вещь, выглядела, как распахнутый халат, открывая его жадному взору округлые девичьи бедра, кружевные трусики, плоский живот. И грудь. Отяжелевшую. Со сжавшимися в тугие вершинки, гордо торчащими сосками.

— Бл*дь! — Герман громко втянул в себя воздух, непрерывно скользя по ней взглядом. Лера же, вспомнив цену данного дизайнерского изделия, просто обезумела! Намертво вцепившись в полы его рубашки, с невероятной силой дернула те в стороны. Пуговицы, все до одной, с жалобным свистом, разлетелись в стороны, утопая в густой траве.

— Мелкая! — Последовал грозный рев. — Это была моя любимая рубашка!

— Я к своему платью, тоже питала нежные чувства, знаешь ли!

— Стерва!

— Придурок!

Какое-то время они обменивались гневными взглядами, пытаясь отдышаться. А потом…что-то странное произошло. Не сговариваясь, накинулись друг на друга, подобно двум изголодавшимся дикарям. Поцелуи, больше напоминали укусы. Объятия — насильственную попытку слиться воедино. Сердцами. Телами. Душой. В местах соприкосновения обнаженной кожи покалывало, точно между ними пропускали электрические импульсы. Возбуждение оказалось столь примитивным, и всепоглощающим, что причиняло вполне реальную боль. И она готова была на все, лишь бы заполнить этим мужчиной собственную пустоту. Стало, откровенно говоря, плевать, на обстоятельства. Мир уменьшился до размеров одного человека. Злого, и не менее голодного. Отстранившись на пару секунд, Герман сорвал с нее остатки платья, отшвыривая материю, куда-то за спину. Трусики, Лера стянула сама, и теперь предстала перед ним во всей красе. Ее трясло. И от волнения, в том числе. В какой-то момент возникло желание даже прикрыться. Слишком уж безумным казался его затянутый поволокой взгляд.

— За что ОН создал тебя такой? — Прохрипел измученно, вероятно, обращаясь к Богу.

— Какой?

Ответ выбил почву из-под ног, и вознес самооценку до самой верхней планки:

— Совершенной!

Не дав опомниться, по-хозяйски притянул к себе за талию, скользя огненными ладонями вдоль спины. Ощупывая грудь. Слегка рыкнув, сжал ягодицы.

Да! Твое. Все твое!

Сгорая от нетерпения, Валерия пыталась избавить Германа от одежды. Однако пальцы, не слушались — только зря дергала. Коротко хохотнув, наблюдая за ее жалкими потугами, Давыдов помог себе сам. Словно завороженная, она наблюдала, как освобождается от джинсовых брюк, и черных боксеров его немалое, торчащее колом достоинство. Красивый. Упругий. Обтянутый бархатистой кожей. Внутри все сжалось, от трепета.

Лера давно была готовой для него, и влажной. Да что там, она текла, как заправская шл*шка, и ощущала это даже собственными бедрами!

— Кажется, — выдавила через силу, сканируя взглядом великолепный образец мужественности, — у меня к Создателю аналогичный вопрос!

— Мелкая! — Горячо и хрипло. — Иди ко мне!

Куда идти-то? Они и так стояли на расстоянии вытянутой руки, друг от друга. Но, уточнять не стала. Просто доверилась, крепко обвивая мощную шею. Прильнула…нет, практически, приклеилась кожей, с упоением отвечая на новый поцелуй, и животом ощущая его твердость. Оглушенная ревом собственного пульса, мягко заключила член в дрожащей ладошке. Слегка сжала. Утробно застонав, Герман мощно толкнулся в ее кулачок. Пальцы зажили своей жизнью, уверенно скользя по напряженному стволу, увенчанному крупной головкой, вверх-вниз.

— Скажи, мелкая — прохрипел чужим огрубевшим голосом, — как сильно ты хочешь, оказаться на нем, вновь? Как сильно ты желаешь на нем кончить?

Боже, мой! — Едва вслух не выпалила. — Сильно-сильно…катастрофически сильно!

Медленно повернулась к мужчине спиной, и максимально широко развела ноги в стороны. А после, сложилась пополам, демонстрируя себя. Полностью открытую, уязвимую, и до ужаса мокрую. Жаждущую его грубого вторжения.

— Как тебе такой ответ? — Уточнила, распрямляясь. — Не ослеп еще, от моей красоты?

Он оказался рядом, в мгновение ока. Резким движением, заставил вернуться в исходное положение.

— Умопомрачительный вид! — Властно шлепнул по аппетитному заду. — Руки, за спину и в замок. Колени не сгибай.

Давыдов использовал руки девушки, подобно уздечке, удерживая от падения. Свободной ладонью провел вдоль складочек, словно заново знакомился с самой женственной частью ее тела, заставляя кожу покрыться мурашками, а голову лихорадочно метаться из стороны в сторону.

— Пожалуйста, — услышала со стороны свой робкий голос. — Ну, же…

Ей не нужны были ласки и прелюдии. В пекло! Ей нужен был он! Только он…

Яростно зашипев, Герман погрузился в нее одним мощным толчком. До упора! Выбивая воздух из легких, и заставляя скулить от удовольствия.

Казалось, будто он домой вернулся, после длительного отсутствия. Но, все, по-прежнему, принадлежало ему. Каждая клеточка Лериной плоти. В душе творился страшнейший хаос. Единственное, что понимала — ей хорошо. До безумия. А потом, Давыдов начал наращивать темп, и девушка забыла, что значит сдерживаться. Невозможно. Горло надрывала собственными хрипами и стонами.

Иногда, он жарко шептал что-то, наклоняясь к ее шее, прикусывая кожу, но слов девушка не разбирала. Окончательно и бесповоротно потеряла связь с реальностью. Время так же потеряло свое значение. Оно просто перестало существовать. Волна оргазма настигла не плавно. Не как обычно. Нет. Пик наслаждения был достигнут внезапно, и очень быстро, поднимая на вершины, неведомые ей ранее.

— А-А-А! — Истошно закричала, содрогаясь всем телом, ощущая его внутри.

Действительно, на нем…

Никогда еще Лера не кончала так сильно! Так бурно…и громко. Обессиленно рухнула на колени. Герман, тут же, развернул к себе лицом, и коротко поцеловав, повалил девушку спиной на мягкий газон. Придавил собой. Припечатал к траве весом собственного тела, рыча как разъяренный лев. Сердце в груди отбивало такой бешенный, запредельный ритм, что голова шла кругом.