Джейн Кренц - Амариллис
Не имея возможности сфокусировать без создаваемого Амариллис кристалла свой талант, Трент не мог точно определить, в какой степени полагался Бат на свои парапсихологические способности. Лукаса это мало занимало, настроение у него было отвратительное. Он чувствовал себя в западне, огромной клетке, дверца которой медленно закрывалась за ним.
— Теперь перейдем к другому вопросу, остановимся более подробно на вашем отношении к сексу, — бодро провозгласил Хобарт.
— Секс? — Лукас удивленно уставился на психолога. — Что здесь надо обсуждать?
— Вы получаете удовольствие от предваряющих ласк или предпочитаете обходиться без этого? Другими словами, важны ли для вас ласки?
— А стоит ли обсуждать это с такими подробностями? — Лукас покосился в сторону женщины.
— Пусть вас не смущает присутствие миссис Дрейк. Ей приходилось присутствовать на сотнях подобных бесед, так какие ваши предпочтения?
Лукасу вспомнилось усиленное фокусной связью, не поддающееся описанию чувство близости, пережитое им с Амариллис. Без этого ощущения секс уже никогда не доставит ему такое удовольствие.
— Ничего против не имею, — ответил Лукас.
Амариллис, словно завороженная, следила, как психолог переворачивала страницу.
— Итак, мы поговорили об отдыхе и увлечениях, теперь перейдем к вашим пристрастиям в сексе. — Миссис Ритон подняла глаза на Амариллис. Это была приятная женщина лет сорока, без сомнения, знающая свое дело.
Амариллис вспыхнула и взглянула на сидевшего рядом с миссис Ритон концентратора.
— Разве это необходимо?
— Не нужно стесняться. Амариллис, мы — специалисты, и это не праздное любопытство, — миссис Ритон ободряюще улыбнулась. — Уверяю вас, секс является важной составной частью брака. Вам нравятся продолжительные ласки?
— Ласки? — Амариллис вспомнила о захватывающем все ее существо чувстве близости, которое переживала с Лукасом. Она кашлянула и ответила, избегая невозмутимого взгляда концентратора: — Да, ласки очень важны.
С отчетливым шелестом Хобарт Бат перевернул страницу.
— Согласны вы или нет со следующим утверждением: «Брак — нерасторжимый союз на всю жизнь, но любовные связи допустимы, если соблюдать при этом осторожность, чтобы не страдала честь семьи».
Лукас вспомнил холодную пустоту, поселившуюся в душе, когда он узнал, что Дора ушла к другому мужчине.
— Я против, категорически против.
Миссис Ритон ждала с ручкой наготове, чтобы записать ответ на свой вопрос.
Амариллис вспомнила родителей, которых не знала. Перед ее глазами возникла виденная как-то раз фотография смеющегося зеленоглазого мужчины, Мэтью Бейли. Ее мать забеременела от него, хотя он и не мог на ней жениться. В воображении Амариллис появилась и другая фотография, с которой смотрела ее мать, Юджиния, беззаботная и беспечная в свои восемнадцать лет. Эти два снимка запечатлелись в сознании Амариллис. Связь этих людей повлекла за собой последствия, тяжело отразившиеся на обеих семьях и неотступно преследовавшие их долгие годы.
— Вы моя бабушка?
— У тебя нет бабушки, ты незаконнорожденная.
Внезапно резкая боль пронзила Амариллис. Она опустила голову: пальцы ее крепко сжались в кулак, а ногти глубоко вонзились в кожу.
— Я считаю такое положение недопустимым, — тихо проговорила она.
Лукас бросил на Хобарта Бата свирепый взгляд.
— Черт побери, что значит, как я справляюсь с гневом? Никак, злюсь и все. Долго еще продлится это дурацкое интервью?
— Я считаю, что эмоции нужно выражать свободно, — сказала Амариллис и одновременно вспомнила все обидные прозвища и насмешки, которые ей приходилось сносить в детстве. — Но необходимо сдерживать себя, чтобы не задеть чувства других.
— Еда? — Лукас задумался всего на мгновение. — Больше всего люблю домашнюю пищу, потому что она означает семью. Неважно что, лишь бы это было приготовлено дома.
— Еда? — Амариллис задумчиво сдвинула брови. — Иногда можно сходить в ресторан, но все же чаще семья должна есть дома. Съедаемая нами пища в значительной степени влияет на взаимосвязанные системы нашего организма. Добиться сбалансированного питания и обеспечить этим наилучшее усвоение фруктов и овощей можно, только готовя пищу в домашних условиях.
— А как бы вы охарактеризовали ваше отношение к деньгам, Амариллис? — улыбнулась миссис Ритон.
На этот раз вопрос оказался простым, и Амариллис облегченно вздохнула.
— Я считаю, что домашнее хозяйство должно вестись на основе умело спланированного семейного бюджета. Необходимо тщательно фиксировать все источники доходов. Каждый месяц следует часть средств откладывать. Все счета должны быть вовремя оплачены. Нельзя допускать просрочки. Брать кредит или ссуду можно только в крайнем случае, если предстоит очень дорогостоящая покупка, как дом, например. В остальном лучше ссуд избегать.
— Перейдем к вопросу о деньгах. — Хобарт коротко рассмеялся. — Полагаю, это интересная для вас тема, мистер Трент. Любой, кто заработал столько денег, сколько вы, наверняка имеет определенное мнение на этот счет.
Лукас задумался. Он никогда не ставил перед собой цель разбогатеть. Он занимался поиском «студня» во-первых, потому что у него это хорошо получалось, а во-вторых, у него была возможность оправдать долгие дни, проведенные в джунглях, где он мог остаться один на один со своим талантом, заявлявшем о себе сводящими с ума всплесками.
Сначала деньги давали возможность удержаться на плаву, позволяли организовывать новые экспедиции. Но со временем они как бы зажили своей собственной жизнью. Ему требовались средства, чтобы поддерживать все возрастающее количество людей, зависевших от него. Необходимо было выполнять контракты. Молодые инженеры, полные энтузиазма, стремились вести разведку дальше, для этого тоже требовались деньги.
В один прекрасный день Лукас осознал, что экономика Западных островов стала целиком зависеть от компании «Лоудстар». На нем лежала особая ответственность.
Состояние его росло, но деньги тем не менее никогда не имели для него решающего значения. И никакие прибыли не могли заполнить пустоту, грозившую образоваться в его душе после замужества Амариллис.
— Легко приходят, легко уходят, — сказал Лукас.
Амариллис вернулась домой после шести. Переступив порог, она почувствовала себя выжатой как лимон. Беседа оказалась чересчур тяжелым испытанием, и она надеялась, что больше ей не придется проходить через него. Каждый вопрос резкой болью отзывался в ее сердце, заставляя еще острее сознавать, что ее отношения с Лукасом обречены.
