Шарлотта Мендельсон - Почти англичане
– Подожди, – отважно говорит Лора, – мне нужно кое-что рассказать.
– Нет, – отвечает Марина. – Это мне нужно кое-что рассказать.
За две секунды до этого Марина поклялась держать язык за зубами. Однако мистер Вайни продолжает врываться в ее мысли; она хотела молчать, но заговорила. Ситуация патовая. У мамы встревоженный взгляд. Марина думает: что, если она во всем признается, а та разойдется от злости? Накричит на мистера Вайни? Миссис Вайни? Боже…
Она откашливается.
– Сосредоточься, пожалуйста. Это очень важно. Я… Я сама не справлюсь. Мне нужна твоя помощь.
– Слушаю, – говорит мама.
– Я совершила безумный поступок.
– То есть как? Господи, Марина, только не сейчас.
– Что?
– Что ты натворила? Нет, нет, не плачь, ты моя… Не утирайся рукавом, милая, подожди, у меня в сумочке… Ну, говори скорее, ты же знаешь, я терпеть не могу…
– Я, я не стану врачом.
– Как? Почему? Конечно, станешь.
Теперь, когда она выбрала не тот путь, как повернуть назад?
– Это правда.
– Почему?
– Я не могу сказать.
– Марина, не глупи! Расскажи мне.
– Я… Я бросила химию. Ради истории.
– Подожди. Я тебя не… ты… прости, что?
– Знаю, – отвечает Марина, прочищая нос. – В этом нет смысла.
– Но как ты… что ты…
– Было так ужасно скрывать от тебя. Не сердись.
– Я не сержусь. Но… Ты меня запутала. Этого не может быть. Зачем?
– Я даже не… Все сложно. – Вдруг Марине приходит в голову мысль: это может помочь. – Хорошо. Ты ведь помнишь ту семью, Вайни?
– Что?
– Гай, ну, Гай, мой приятель, Гай.
– Ну, и что с ними?
– Это его отец. Нет, не надо так… правда. Он эксперт, дал мне дельный совет. Я вообще не хочу в Кембридж. Не смотри на меня так. Ну, пожалуйста, мам. Нет, правда, он… – Марина так часто повторяла про себя эту речь – и неважно, что с прошлого вечера в ней не осталось ни капли смысла. – Ты пойми…
Мама берет ее за плечо и легонько встряхивает.
– Милая, – говорит она. – Послушай, что я тебе расскажу.
Конечно, нужно все выложить. Фаркаши правы: есть вещи, о которых детям не следует знать, но тут уж деваться некуда. Во всяком случае, она пробует.
И, разумеется, терпит провал. Это мысли о Петере сбивают с толку или все дело в том, что Лора плохая мать? Поначалу Марина думает только о том, чтобы оправдать семейство Вайни: их изысканность, стиль, элегантность. Они никогда не глотают слоги.
– А я разве глотаю? – спрашивает Лора.
– Постоянно, – сердито отвечает Марина. – Я все время пытаюсь… тебе напоминать. Тогда и люди стали бы серьезней к тебе относиться.
Со сверхматеринским усилием Лора берет себя в руки и, вместо того чтобы обрушиться на дочь, говорит:
– Солнышко, ты, кажется, не понимаешь. Речь о твоем деде. О том, как с ним обошлись.
У Марины озадаченный взгляд. Она действительно ничего не знает. Лора объясняет, как может, истоки семейного бизнеса Вайни…
– Ах, «Астон», – беспечно говорит Марина. – Они мне рассказывали. Ты тоже слышала? Это очень…
– Да, «Астон», – подтверждает Лора. – Выходит, ты знаешь. Даже не верится, что старый добрый «Астон», все эти носочки с ромбиками и кожаные пояса из «Харродз»…
– Ого, так мы владели этой фирмой?
– Нет. Нет. Вряд ли. То есть я не уверена.
Лора вновь пускается в объяснения: украденное наследство, дружба, предательство, случившееся полвека назад среди кукурузных полей и берез, которые никто из них никогда не увидит.
– Кажется, – говорит она, – они продолжали дружить даже после того, как Вайни достался бизнес твоего дедушки, который они превратили в «Астон» и сделали знаменитым. Видимо, в какой-то момент им снова понадобились деньги. Это было в семидесятых.
– Когда я уже родилась?
Марина от волнения полирует очки. Лора думает: «Я могу сейчас же сказать ей, чего нам стоят постоянные потери контактных линз. Нет, разумеется, не могу. Бедная девочка».
– Да, – отвечает она. – Ты была очень маленькой, но уже родилась.
– Это был дедушка Гая?
– Ну, да. И его отец; в этом-то и проблема. Кажется, Золтан… он одолжил ему кучу денег. Ты не подумай, мы не хотим тебя беспокоить такими вопросами, с деньгами у нас все хорошо, правда. Замечательно. Но в те годы «Фемина» процветала, а они были старыми друзьями, и…
– Но почему они дружили после того, как…
– Знаю. Я тоже об этом подумала. Это из-за Рози. Бабушка Вайни, Маг… Магдолна, Пегги, та, что основала «Астон», она была…
– Англичанкой?
– Нет. Она была лучшей подругой Рози. Золтан и Тибор, которые сами крепко дружили – катались вместе на лыжах и прочее, – женились на двух подругах: Рози и миссис… на этой Магдолне. Жужи сказала, что Рози ее любила. Я спросила: «Почему?», а Жужи ответила: «Потому что она была очень красивая».
Марина хмурится.
– Ты уверена?
– Да, знаю. Но это правда. О, вот еще, подожди. Вайни тогда назывались как-то по-другому, Шол, Сол… Ну, неважно. А потом что-то разладилось.
– Что разладилось?
– Сёл… все-таки Сёл… Она не сказала. Может, кто-то из братьев Золтана…
– У него не было братьев.
– Были.
– Нет, не бы… Они же никогда об этом не рассказывали. А-а, ясно… – говорит Марина. – Ну и ну. И когда они… Сколько их было?
– Кажется, трое. Неважно. Не думай сейчас об этом. Главное, что Вайни… похоже, они не вернули деньги. И «Фемина» обанкротилась. Магазин перешел к миссис Добош. Она с самого начала была замешана. Она всех знала.
Нужно рассказать, от чего умер Золтан, о совпадении и странном молчании вокруг его смерти. Нет, не сейчас. У Марины измученный вид.
– Подожди, – тихо говорит она. – Так они все были кузенами?
– Скорее всего, нет. Нет. Жужи сказала бы.
– Попробуй вспомнить. – Марина выпрямляется. – Ой… Это ведь значит, что мы, или я – родственники Вайни. Так ведь?
– Милая, разве это важно?
Марина опускает глаза.
– Ну, да.
– Ох… Понимаю.
Они задумываются, а потом Марина, очнувшись, говорит:
– Невероятно. Они оскорбили мою семью…
– Солнышко, это же… Честь тут совсем ни при чем. Разве нет?
Марина отмахивается. Лишь сейчас Лора замечает мешки у нее под глазами. Она только что носом не клюет, совсем как младенец. Что случилось прошлым вечером? Где она ночевала?
Взрослая жизнь требует или терпения, или самоотверженности – умения задавать непростые вопросы, смело встречать боль. У Лоры нет ни того, ни другого, поэтому она медлит.
– Я, – говорит Марина, закидывая ноги на матрас, – хочу немного отдохнуть.
– Постой, подожди минуту.
Лора выбегает в коридор. Почти все спальни открыты и пусты, но в какой-то ванной она находит несколько убогих полотенец на ледяном радиаторе.
