Нора Робертс - Дочь великого грешника
Двадцать минут спустя она встрепенулась, сонно захлопала глазами:
— Что? Где я?
— Все нормально, — сказала женщина, снимая компресс. — Выводим токсины из вашего организма. Теперь вам нужно пить побольше воды. Несколько часов — только воду, и больше ничего. Через десять минут у вас сеанс гоммажа. Дайте-ка я помогу вам надеть халат и шлепанцы.
Полусонная Уилла послушно сунула руки в рукава халата, надела шлепанцы.
— А что такое гоммаж?
— Вам понравится, — последовал короткий ответ.
И снова ее раздели догола, опять уложили на какой-то стол, и женщина в светло-розовом халате стала тереть ей кожу грубой щеткой, намазанной каким-то кремом песочного цвета.
От неожиданности Уилла завопила.
— Что, слишком сильно? — спросила женщина. — Извините.
— Нет, это я от неожиданности.
— Потерпите, зато кожа у вас будет как шелк.
Уилла испуганно зажмурилась, а женщина принялась растирать ей ягодицы.
— Чем это вы меня мажете?
— Это наш очищающий бальзам. Травяной, абсолютно натуральный. У вас чудесная кожа, хорошего оттенка, но откуда столько синяков?
— Телят в коровнике принимала.
— Принимали? А, вы работаете на ранчо, да? Наверное, это очень интересно. Семейный бизнес, да?
Уилла мысленно смирилась с тем, что сейчас с нее сдерут всю кожу, и ответила коротко:
— В общем, да.
Встреча Уиллы с Тэсс произошла при следующих обстоятельствах: Уилла лежала на спине, опять абсолютно голая, если не считать толстого слоя горячей коричневой грязи, густо намазанной по всему телу. Тэсс заглянула в дверь и хищно расхохоталась.
— Ты мне заплатишь за это, дрянь голливудская, — прошипела Уилла.
В эту минуту мучительница в халате начала мазать горячей грязью ее груди.
— Заплачу не я, заплатит ранчо, — жизнерадостно ответила Тэсс. — А ты выглядишь — просто класс.
— Извините, мэм, — сказала хозяйка кабинета. — Но посторонним сюда вход воспрещен.
— Все нормально, мы сестры.
Тэсс облокотилась на дверь. В белом махровом халате она смотрелась так, словно находилась у себя дома.
— У меня в пять обработка лица. Заглянула посмотреть, как твои делишки.
— Меня перекладывают со стола на стол.
— Надо тебе заглянуть в парную в перерыве между сеансами. Ты отсюда куда?
— Понятия не имею.
— Мисс Мэрси тоже отправится на обработку лица. Биомассаж. Продолжительность — один час.
— А, это отличная штука, — сказала Тэсс. — Ну ладно, наслаждайся жизнью. Лили в соседней комнате, ей делают биомассаж всего тела. Она буквально мурлычет от удовольствия. Пока увидимся.
— Так вы приехали с сестрами, — сказала женщина, когда за Тэсс закрылась дверь.
— В общем, да.
— Это очень мило.
Уилла обреченно ответила:
— В общем, да.
Назад в номер Уилла приползла уже в седьмом часу. Ноги ее не слушались, колени подгибались. Хуже всего было то, что она готова была скулить от удовольствия. Тело стало легким, очищенным, расслабленным, да и настроение соответствующим образом изменилось.
Может быть, последней каплей стал пятнадцатиминутный сеанс в сауне после целого часа интенсивного массажа. Там Уилла, оказавшись среди таких же распаренных голых женщин, окончательно раскисла.
— Ну вот и ты, — приветствовала ее Тэсс, хлопнув пробкой от шампанского. — А мы с Лили решили, что не будем тебя ждать.
— Как ты чудесно выглядишь! — Лили, завернутая в халат, всплеснула руками. — Просто сияешь.
— Я едва иду. Этот массажист Деррек, по-моему, все мне переломал.
— Тебе делал массаж мужчина? — поразилась Лили. — Массаж всего тела?
— А тебе кто?
— А мне — женщина. Я думала…
Тэсс сунула ей в руку высокий бокал.
— Я специально заказала для тебя массажистку, Лили. Подумала, что так тебе будет спокойней. — Другой бокал она протянула Уилле. — А ей я попросила назначить мужика. Пусть узнает, как это здорово, когда мужские руки шарят по твоему телу. Даже в такой сугубо профессиональной обстановке.
— Если бы руки и ноги меня слушались, я бы подошла и врезала тебе как следует.
— Да ты должна на меня богу молиться. — Тэсс опустилась в кресло. — Понравился тебе массаж?
Уилла отпила вина. После безумного количества воды, которое ей пришлось выдуть за день, шампанское показалось настоящим бальзамом.
— Может быть. — Она отпила еще, откинулась назад. — Он был похож на Гаррисона Форда. Потрясно массировал ступни. И еше вот здесь, над лопатками. — Она передернулась. — Какие у него пальцы — просто фантастика.
— Знаешь, говорят, что если у мужчины велик большой палец — ухмыльнулась Тэсс, отпив шампанского, — то стало быть… Вот у Бена, например, большие пальцы такие длинные-предлинные.
— Ты бы лучше на Нэйта смотрела.
— С Нэйтом я сплю, и этого мне достаточно. Но я писательница, а писательницы любят обращать внимание на окружающий мир.
— У Адама пальцы просто замечательные, — пропела Лили и тут же густо покраснела. — То есть, я хочу сказать, у него руки красивые. Не в том смысле… — Она запнулась и махнула рукой. — В общем, длинные, и все. Можно мне еще шампанского?
— Можно. — Тэсс схватила бутылку. — Еще пару бокалов, и ты расскажешь нам про Адама все-превсе.
— Нет, я на это не способна.
— Тогда я закажу вторую бутылку.
— Не дразни ее, — сказала Уилла, но без обычной злости. — Не все любят трепаться про свою интимную жизнь.
— Вообще-то я бы с удовольствием, — выпалила Лили и снова покраснела. — Я бы рассказала всем на свете про свое счастье. Я и не представляла себе, что такое возможно. — Она совсем не умела пить, но лихо опрокинула второй бокал. — Адам такой красивый. Я имею в виду не только лицо, а все тело. О господи! — Она прижала руку к груди, и Тэсс воспользовалась паузой, чтобы снова наполнить ей бокал. — Он словно вырезан из янтаря. Я когда смотрю на него, то вся просто млею. И потом он такой нежный! А бывают моменты, когда он совсем не нежный, но мне все равно, потому что я очень его хочу, а он хочет меня. И все становится такое сумасшедшее, дикое, и я чувствую себя так, словно могу заниматься любовью много часов, а то и дней подряд. Вообще не останавливаться. Представляете, иногда у меня бывает три или четыре оргазма подряд. А с Джессом у меня этого вообще не бывало… — Она замолчала и захлопала глазами. — Что это я такое несу?
Тэсс тяжело вздохнула, отпила вина.
— Жалко, что остановилась. Еще пара минут, и я бы сама кончила.
— Я никогда в жизни ничего подобного вслух не говорила, — ахнула Лили, закрыв лицо руками. — Вы, наверное, ужасно смущены.
