Самая темная нота - Нелия Аларкон
Зейн смеется и бьет меня по руке. — Не думаю, что она обращается к нам, брат.
Мое выражение лица не меняется.
— Датч. — Криста целенаправленно называет мое имя.
Я киваю и отворачиваюсь от нее. Она помогла нам по своим эгоистичным причинам. Я не собираюсь подпитывать ее иллюзии, заставляя ее думать, что мы теперь одно целое.
Ее улыбка сходит на нет, и она хмуро смотрит на меня.
Финн поджимает губы, чтобы скрыть смех.
Криста не очень хорошо воспринимает мой отказ.
— Значит, теперь ты будешь просто игнорировать меня?
— В основном. — Холодно отвечаю я.
Глаза Кристы становятся горячими, как пламя. Похоже, она хочет сказать что-то еще, но, заметив, что ее подруги смотрят на нее, набрасывается на меня.
— Ты думаешь, что можешь использовать меня и остаться безнаказанным, Датч? Подумай еще раз, черт возьми.
Я смотрю, как она уходит, ее гордость уязвлена, а юбка пушится на ягодицах.
Сол наклоняется, чтобы шепнуть: — Что у тебя с Кристой? Я слышал, она была в восторге от тебя, когда ты вернулся из турне.
— Вкусы нашего дорогого брата изменились. —Зейн одаривает меня улыбкой. — Теперь ему нравятся рыжие и загадочные девушки.
Глаза Сола расширяются от интереса. — У тебя есть девушка?
— Она не моя девушка. — Поправляю я его.
Даже если бы я хотел, чтобы она была моей девушкой, Рыжая исчезла до того, как я смог узнать ее имя или номер телефона. Менеджер в салоне не дал мне ее данных, и я знал, что обманом заставить ее появиться снова не получится.
Убив себя за то, что не узнал хотя бы ее имя, я отправился на поиски охранника, с которым она разговаривала, думая, что у него может быть зацепка, но не смог найти и его.
После того как все мои усилия не увенчались успехом, я сдался, поджал хвост и отправился к Джинкс.
Она ответила: «Все выяснится со временем».
Чертова мошенница.
Теперь я вернулся к исходной точке.
Рыжая запыхалась. С таким же успехом она могла быть сном.
Финн хлопает меня по плечу, когда раздается звон колокольчиков. — Пора идти.
Я иду впереди, когда чувствую, что Сол отстает. Финн тоже замечает. Он ловит мой взгляд и вскидывает подбородок на Сола. Зейн следит за нашим молчаливым общением, видит, куда смотрит Финн, и выгибает бровь в мою сторону.
Я машу им, чтобы они шли вперед, и замедляю шаг, чтобы идти в ногу с Солом.
— Ты в порядке, парень?
— Да. — Он потирает лицо. — Просто... много чего произошло с тех пор, как я был здесь в последний раз. Это похоже на культурный шок.
— Твое место здесь, Сол. — Говорю я.
— Хм. — Он бросает на меня задумчивый взгляд. — Я слышал, что в начале учебного года кто-то занял мое место. Как ты заставил ее уйти?
Что-то похожее на чувство вины проскальзывает у меня в груди. Но это не может быть правдой, потому что это означало бы, что я действительно чувствовал что-то, кроме обиды на Каденс.
А я не чувствовал.
Я быстро справляюсь с чувством вины и поднимаю подбородок.
— Не волнуйся об этом. Важно лишь то, что ты сейчас здесь.
Он выглядит обеспокоенным.
Я хихикаю. — Мы принцы Redwood, Сол. Никто не встанет у нас на пути.
Это заставляет его слегка улыбнуться.
Видя, что у него улучшилось настроение, я иду чуть быстрее, чтобы мы могли догнать моих братьев. Вместе мы занимаем место на самом верху трибуны.
Дети сгрудились вокруг нас, держась на здоровом расстоянии — от страха или нервов, я не знаю, и мне все равно.
Я окидываю взглядом собрание и чувствую, как в груди разливается покой.
Сол вернулся на свое место.
Равновесие восстановлено.
Теперь мне осталось только найти Рыжую, и я получу свою королеву. Все будет идеально.
Директор Харрис идет к центру гимнастического зала. Он одет в слишком тесный костюм, и его живот напрягается в попытке застегнуть пуговицу. Лысина посередине его головы блестит в солнечном свете, как диско-шар.
— Успокойтесь все. — Произносит он своим сухим тонким голосом. Этот человек звучал бы не слабее, если бы сначала пососал воздушный шарик с гелием. — На этом утреннем собрании у нас есть очень особенный вернувшийся ученик...
Зейн пихает Сола локтем в бок.
Он отбивает руку моего брата, застенчиво пригнув голову.
— ... И я уверен, что он не нуждается в представлении. — Добавляет директор Харрис.
Финн наклоняется ко мне. — Когда это Харрис стал таким целователем задниц?
Я пожимаю плечами. Мне тоже кажется, что что-то не так.
— ... Давайте все поаплодируем... — Харрис машет рукой на двери зала.
Они распахиваются.
Свет вспыхивает из-за спины высокой фигуры в черной футболке, рваных джинсах и солнцезащитных очках.
Мое тело сворачивается, и я едва не подскакиваю со своего места.
Папа?
— Джарод Кросс!
Зал разражается криками и возгласами «О боже!»
— Какого черта он здесь делает? — Требует Зейн.
Финн смотрит на это с расширенными глазами.
Папа поднимает руки, как на одном из своих концертов. Он уверенно шагает к микрофону. Голос, укравший миллион сердец и продавший в четыреста раз больше пластинок, разносится по залу.
— Привет, Redwood.
Улыбка на папином лице заставляет меня нахмуриться.
Неприятное чувство закрадывается в мою кожу.
Что-то не так.
— Папа сказал тебе, что приедет в Redwood? — Зейн шипит.
— Я думал, он еще в туре. — Отвечает Финн.
Я молчу. Что-то подсказывает мне, что это еще не самое страшное, и я готовлюсь к тому, что вот-вот упадет другой ботинок.
— У Redwood Prep долгая и яркая история подготовки отличников во всех областях, но, — он делает жест в сторону себя, — особенно в музыке.
Финн фыркает.
Зейн закатывает глаза. — Неплохо бы потрудиться.
Сол тихонько смеется.
Никто из нас к нему не присоединяется.
— Вот почему я поставил перед собой задачу создать музыкальную программу и наполнить ее талантами. Такими, как мои сыновья. — Глаза отца переходят на нас, и он поднимает руку в нашу сторону.
Все ученики оборачиваются и тоже смотрят на нас.
Я скриплю зубами. Что это за чертово шоу? Почему он действительно здесь?
Папа никогда не устраивает подобных трюков, если только ему не нужно что-то скрыть. А после последнего ужасного секрета, который мне
