Сводные. Паутина лжи - Яна Нова
— Ты зачем это взял? — Ника подбежала с намерением забрать папку, отодвинул её рукой, устремив на неё шокированный взгляд.
— Ник, это чё такое? Ты сказала идёшь на плановый осмотр? Ты, что беременна?
Глава 69
— Это не твоё дело! Отдай! — кружила вокруг меня в надежде отобрать документы. — Отдай, я уже опаздываю, — посмотрела на часы.
— Ты не понимаешь, ты никуда не едешь. Это ведь мой ребёнок?
— Хватит… хватит, — начала колотить меня по груди кулаками. — Хватит, смешивать меня с грязью и считать шлюхой. Я никогда ни с кем кроме тебя не была! У меня даже мысли не было подпустить к себе другого мужика, в отличии от тебя, — выпалила на одном дыхании, начав плакать. — Ты не можешь сейчас распоряжаться моей жизнью, ты утратил это право, когда сунул свой член в другую бабу и сделал ей ребёнка.
— Чё за бред, какая баба? Я конечно понимаю, что лучшая защита, это нападение, но претензии должны быть обоснованные.
— Не знаю какая, я им счёт не веду, Илона, или ещё может кто. Так, что отдай документы, мне пора.
Я кинул папку на диван, сам резко подскочил к ней, взвалив на плечо и потащил в комнату, уложил на кровать, навалившись сверху.
— Ник… Ника, — начал целовать её лицо, руки. — Скажи, ты правда беременная? Скажи… скажи… — на глазах у самого выступили слёзы. — Ты хотела убить нашего Илюшку?…Ты бы пошла на это? На убийство?
— Пусти, — она плача извивалась подо мной. — Думаешь, я так легко решилась на это? Я боюсь… я не справлюсь одна с двумя детьми, у меня ни образования, ни работы. У тебя, когда появится ребёнок от другой, ты о нас забудешь, уже стал редко появляться.
— Ну, какой другой, у меня кроме тебя никого не было. Болел я всю неделю, спину сорвал, лежал пластом, не мог пошевелиться. Почему не сказала? Почему опять скрыла, Ника?
— Я хотела рассказать, ясно! Я даже к тебе пришла на квартиру, которую ты от меня скрыл, — ткнула пальцем в грудь, посмотрев с укором. — Думаешь приятно слышать оскорбления и угрозы. Она Аришу грозилась цыганим отдать, а меня посадить за наркотики, — всё звучало, как какая-то нелепица, уставился на неё с подозрением. — Не веришь, что твоя ненаглядная могла такое сказать. Самка в борьбе за самца способна на многое. Можешь не лукавить, мне всё известно.
— Да, как тут слукавишь, если я впервые об этом слышу. Ты точно ко мне приходила? Кто адрес дал? Хотя не надо, я знаю, Саша. Ник, я клянусь, — обнял её крепче. — Нет у меня никого, не знаю я эту беременную. Я тебе докажу. А сейчас скажи, ты правда беременная? Скажи, это правда? — мечтал услышать это от неё, из её уст.
— Конечно, правда. Я беременная. Егор, ты скоро второй раз станешь папой, — всхлипнула. — И ещё ты не сдержанный… очень не сдержанный, поэтому у нас будут погодки.
— Я так счастлив… очень счастлив, — сполз вниз, оголил пока ещё впалый животик, начал покрывать его поцелуями. — У нас будет сын, — констатировал довольно.
До меня сейчас дошло к чему был сегодняшний сон. Страшно представить, что Ника могла решиться на такое. Но упрекать её ни в чём не собираюсь, я понимаю, как ей всё это время было не легко, пока я метался и холил свою обиду.
Понял одно, если тебе больно, обидно, если сдыхаешь от несправедливости и задыхаешься от чувств, нужно дать выход, пусть некрасиво и со скандалом, но очиститься от негатива.
Нельзя, не в коем случае нельзя консервировать обиды, зло в себе, будто склад с радиационными отходами. Однажды рванёт, заденет всех… Даже тех, кого любишь всем сердцем и меньше всего желаешь причинить боль. Так и у меня вышло, я дулся, как мышь на крупу, что могло привести к ужасным последствиям.
— Откуда ты знаешь, может ещё одна дочь?
— Мне от сегодня приснился, наш Илюша, он просил у меня помощи, — сморгнул набежавшую слезу. — Ника, мы такие дураки, чуть не потеряли самое дорогое, что у нас может быть. Прости меня, малышка. Я люблю тебя.
— И ты меня прости. Я тоже тебя люблю, — переворачиваюсь на спину, усаживая её сверху, припадаю к губам, солёным от слёз.
— Кажется я утром кое-что не закончил, — открываю глаза. — Хочу порадовать твою кисуню. Иди сюда… Сядь мне на лицо…
— Егор, я никогда так не делала, — застенчиво прошептала.
— Знаю… Когда-то надо начинать, — накрыл её рот поцелуем. — Иди уже сюда, — дёргаю её на себя, собирая в кулак платье.
Заставляю приподняться выше и выше, пока её промежность не оказывается прямо над моим лицом. Она прикрывает глаза, смотрит через щёлочку, как я облизываюсь, трогаю её пальцами. Ника, для меня, как опиум. Мозг отключён, он словно вата. Я ощущаю пьянящее, тёмное возбуждение, что ртутью плещется по венам.
Запах сочной дырочки, что течёт под глухие стоны моей девочки. Вылизываю её до суха, но через секунду на язык опять капают горячие капли, словно лава, обжигая язык.
Глотаю пряный сок, будто пью из источника жизни, а сам подыхаю от того, как крутит внутренности от желания заменить членом язык. Как яйца сжимаются от переизбытка спермы. Бля… Давай кончай, ты же близко, вон, как дрожишь вся, как сама бёдрами танцуешь. Кто ж знал, что ты умеешь по лицу елозить, запахом по нервам бить. Втягиваю кожицу, отпускаю, скольжу языком по клитору. Раз, другой… Слышу стон и одобрительный шепот.
— Боже, помоги…
Нащупываю нужный ритм и добиваю эту мелодию финальными аккордами.
Ника вдруг вжимается пальцами в мои волосы, тянет до жгучей боли.
Я вою, а Ника кричит, выпуская из себя новые капли сладкой смазки. Не выдерживаю и секунды, роняю её на кровать, ложусь сверху и пока она бьется в оргазме, раздвигаю худые ноги и толкаю член, между розовых губок. Они плотно раскалываются под давлением болта, поглощают меня глубже и глубже. Пока каждый миллиметр плоти не оказывается в охуительно сладком плену. Задерживаю дыхание лишь на секунду, потом хватаю ртом тёплый воздух смешанного дыхания. Двигаться начинаю резко, сильно, под стать биению сердца, что кувалдой бьет в грудь. Словно в тачке на огромной скорости, словно футбольным мячом в ворота. Да, как же хорошо — то блять…
Смотрю в глаза Нике, там глубокое словно подводный мир океана безумие.
